- С ней, ты хотел сказать? – хмыкнул Сандо и, встав, поднял меня, потянув за руки. – Убиваю, не видно, что ли? Ты же на крики прибежал, не иначе?

- Всё в порядке, - заверила я товарища, придержав за предплечье.

- Он тебя не обижает?

- Нет, совершенно, - покосилась я на отходящего Сандо, разыгравшегося в войнушку и дразняще поморщившего нос из-за плеча Чимина. Я стиснула зубы. Он у меня получит. – Он отлично учит. Просто отлично!

Обойдя их, я вышла из спортзала. Главное, как обычно, успеть покинуть этот дворик до того, как начнутся утренние обмывания. Я целенаправленно достигла учительского домика и, помня о предыдущем опыте, предупредительно постучала. Меня не заставили ждать и, в течение минуты, дверь открыл тот, кто мне и был нужен.

- Доброе утро, мастер Хан.

- Доброе, Хо, - затягивая пояс, изумленно оглядел он меня. – Что-то случилось?

- Нет, я хотел спросить. Во время урока мастера Ли, у вас есть свободное время? Вы незаняты?

- Нет, в принципе, ничего важного…

- Можно я буду заниматься с вами этот час дополнительно? – мужчина подивился ещё больше.

- Ты хочешь заниматься сверх нужного?

- Да, именно этого я хочу.

- Кхм, - мастер Хан, запутано оглядевшись, провел рукой по волосам, откинув их со лба и, собравшись с мыслями, окрасился неким озорством, наклонившись ко мне для шепота: - Мне, право, неловко выполнять твою просьбу.

- Почему?

- Как бы тебе объяснить… - улыбнувшись улыбкой, свойственной зрелым мужчинам, попавшим в неудобное положение, не имеющей ничего общего со стыдом, но схожей с признанием неумения найти выход, Хан промолвил: - Моя совесть говорит мне, что моей жене лучше не знать, с кем я провожу индивидуальные занятия, - покрывшись алым цветом, я осознала, на что он намекнул.

- Вы… вы… и как давно?..

- Не придавай этому большого значения, - попросил Хан. – Я подучу тебя, если ты хочешь, - и закрыл дверь. С одной стороны, проблем меньше… учитель знает, кто я, и не выгоняет меня, и сам молчит. Что ж, думаю, Ли тогда тоже в курсе. От кого я продолжаю прятаться? Самое страшное, что можно было представить, Сандо и Рэпмон, уже осведомлены. Сандо! Стиснув кулаки, я решила последовать совету Хана, и не придавать большого значения разоблачению. Куда важнее было надрать задницу Сандо, пока я не ушла отсюда.

18 октября

Два утра подряд прошли однотипно; я приходила в спортзал, не здоровалась, подходила к Сандо и пыталась до него добраться в честном бою. Он позволял мне дергаться и выделываться – по-другому мои бессмысленные и тщетные потуги обозвать и нельзя, - пока не начинали иссякать мои силы. Тогда парень хватал меня и опрокидывал на мат, без лишних слов (да что там, вообще без единого слова за всю разминку) показывая, что урок окончен. С Чимином мы никогда не доходили до того, чтобы тренировка превращалась в драку. Сдерживался и он, и я. Но здесь было совсем другое. Я ни в чем себе не отказывала и упражнялась во всю меру, через меру, без меры. Однако для Сандо это было ничего, поэтому мои старания не увенчивались успехом.

Пока все корпели над философией и просветлением под чутким руководством мастера Ли, я вкушала знания от Хана, исключительно практические, поскольку теории в борьбе было минимум, и она озвучивалась лишь поправками и пояснениями. В целом, её уже все знали, поскольку в искусстве воина держать в голове нужно минимум, а вот владеть телом предпочтительно в совершенстве. Именно в этом и заключается сложность и основа воинского умения, в том, чтобы знание и ум растеклись по мышцам, укоренились в руках и ногах, в жилах и костях, чтобы они решали сами, думали сами и знали, что делать, при любых обстоятельствах. Умелый организм – это мыслящий организм, полностью, каждой частью. Всё муштруется до автоматизма. Только так можно одновременно планировать атаку, отражать нападения, замечать приближение одновременных опасностей, ориентироваться в пространстве с погрешностью в полмиллиметра. Мастер Хан демонстрировал, как удар страшной силы он может остановить впритык к врагу, даже если тот был в движении. Управлять собой, владеть собой в любых условиях, уметь прекратить бой при смене ситуации. Это и физическая, и моральная закалка. Если ты зол, гневлив или раздосадован, из-за чего теряешь бдительность, ты не станешь идеальной машиной войны. Или справедливости, как предпочитал говорить Хан.

- Взгляд человека охватывает сто восемьдесят градусов, - рассказывал мне Хан то, что я пропустила на общих занятиях, к которым когда-то ещё не была допущена. – В то время как полный охват состоит из трехсот шестидесяти градусов. Поэтому мы никогда не видим, что происходит за спиной, - мужчина указал на небо. – Днем можно видеть тени. Они ложатся по земле, продолжая людей, и выдают их место нахождения. Никогда не заходи со спины, если твоя тень идет вперед. Сделай всё, чтобы враг был к солнцу лицом. Сама же не забывай смотреть на землю. Не все звуки подвластны слуху, они бывают слишком тихими. Но нет ничего невидимого из материального. Кроме прозрачного стекла, - Хан улыбнулся, - Но нападения стекла бояться не стоит.

Впитывая все его поучения, я хотела бы записывать и конспектировать, но была занята одновременными упражнениями и практиками. Прыжки, изгибы, финты и удалые развороты, казавшиеся мне поначалу не подвластными, но затем ставшие удаваться. За несколько недель моя растяжка и пластичность увеличились, и новые навыки приобретались с большей легкостью.

- Но ты можешь и сама стать тенью, - Хан зашел за мою спину. Я слышала только голос, но не видела его. – Достаточно приобрести скорость и ловкость. Это ничего сложного, всего лишь раскрытие подлинного потенциала возможностей. Они почти безграничны. Да, мы не можем летать, например, - я попыталась обернуться, но не увидела мужчину. Он же стоял сзади? Я закончила оборот, но его не оказалось позади. Голос раздался из-за спины опять. – Но в пределах отведенной человеку земли, с её притяжением, он способен творить что угодно, - я резко развернулась назад, но Хана опять позади не оказалось. Где он?! Мы стояли посередине небольшой площадки, освещенной предполуденным светилом, и его голос находился совсем рядом. Я стала кружиться вокруг оси, не находя его, но слыша, пока не остановилась.

- Как вы это делаете? – всплеснула я руками.

- Посмотри вниз, - я опустила взгляд и увидела темный силуэт тени под ногами. Да, он был здесь, не исчез. Но уворачивался с такой быстротой, что угнаться было невозможно. Для меня. – Если научиться определяться в пространстве безошибочно, то ты становишься не более чем тенью. Невидимка, которой не существует, - я обернулась в последний раз, боясь опять его не застать, но Хан стоял и улыбался, не двигаясь больше. – Мастерство сражения – это не просто сила и желание победить. Это готовность сделать невозможное. Конечно, тебе это всё не пригодится, - учитель пожал плечами, - Но раз ты попросила преподать тебе уроки, то я преподам всё, что даю и другим ученикам.

Я благодарно кивнула, и мы продолжили занятие.