- Да мне не в тягость, - заулыбался он. – Но, как говорится, кинь камень тот, кто сам без греха.

- Засранец, - дружелюбно проворчала я. – Ну, целовалась и целовалась, что теперь, вечно в укор ставить?

- Потерпишь до пятнадцатого ноября, - парировал привратник.

Спустившись по каменистой тропе, в конце которой Лео обычно ловил меня и ставил на ноги, мы оказались у запруды источника. Занятия накануне плохо шли, в голове ничего не укладывалось после того, как Хонбин продемонстрировал своим появлением подкрадывающийся миг расставания. Каждая извилина теперь думала только об одном: после этой останется лишь две субботы, второго и девятого чисел. Только в эти дни мы с Лео проводим максимально много времени вместе. Несколько часов, он идет рядом, слушает меня, иногда отвечает, он держит меня, подхватывает, подстраховывает. Раннее утро сковывает дыхание морозом. Вокруг уже почти всё опало, поблекло. Последняя часть осени перед тем, как выпадет снег и начнется зима. Зима, которую не увидит здесь Лео, отчего он и горевал. И эту трагедию я разделяла. Пусть я даже и попытаюсь прийти сюда на Рождество… если осилю заиндевевшую и покрытую льдом Кошачью тропу. Но Его здесь не будет.

- Ты, наверное, уже знаешь, что вчера Хонбин приходил? – Раньше, когда было теплее, я садилась на траву. Теперь я стелила на холодную землю захваченный с собой плед, сложенный в несколько раз. Лео кивнул и добавил:

- Ты всегда знаешь, что происходит в Логе…

- Это не от чрезмерной внимательности, - искренне покаялась я. – Мне просто везет быть в нужное время в нужном месте. Ты умеешь пользоваться сотовым? – задала я вопрос о своих опасениях. Опять кивок. – Тебе приходилось звонить куда-нибудь?

- Звонить – нет, но пользоваться умею, - уточнил он и посмотрел на меня, ожидая, когда я отвернусь, чтобы он разделся и забрался в воду. Я отвела взгляд.

- Я бы хотела иметь твой номер… чтобы могла позвонить и спросить, как у тебя дела, узнать, что с тобой всё в порядке. Поздравлять с праздниками… это ведь позволительно? Или нет? Я могла бы оставить тебе свой номер… - привычно бормотала я и себе и ему, но в ответ тишина и я, не выдержав уговора, потихоньку, приподняла взгляд, как раз на том месте, когда Лео, уже совершенно без всего, стоя ко мне задом, входил в ледяной источник. Щеки вспыхнули огнем. Голый… совершенно голый! Почему я себе это позволила? Он ведь доверился мне. Но всего две субботы… неясное будущее, расставание… я хочу смотреть и запомнить! Он вошел по грудь и я, видя что он чуть поворачивается, опять спешно отвернулась. О чем я там говорила? – Так что насчет поменять за..ж.. по… поменяться номерами, - собралась я с мыслями и сделала приличный вид: - Можно поворачиваться?

- Можно, - разрешил Лео. Я поближе подтащила своё сидение к краю водоема и села.

- Ты оставишь свои координаты?

- Нет, - он покачал головой. – Нельзя, пойми, пожалуйста.

- Нельзя, нельзя, нельзя! – громче повторила я, как вызов крикнув горе, и голос отдался эхом. – Как много всего, чего нельзя, и как мало можно! Я считаю, что нельзя выполнять долг без перерыва. В любой профессии бывают отпуска и даже на пенсию потом выходят… почему у тебя не должно быть момента, когда позволено всё? Ну, пусть не всё, но больше обычного. Хоть немножечко, но для себя пожить нужно.

- Но… - Лео оглядывался, водя ладонями по поверхности водной глади. – Разве делать для других – это не для себя?

- Ты становишься счастливым, когда помогаешь кому-то? – У него даже глаза слегка посветлели. Он плавно кивнул.

- А я вхожу в число тех, кому ты должен помогать? – он насторожено впился в меня глазами. – Моё счастье, если оно зависит от чего-то, зависящего от тебя, оно стоит того, чтобы ты как-то поспособствовал ему? Если я не буду счастлива, когда ты пропадешь из моей жизни, Лео… если моё счастье заключается в том, чтобы остаться рядом с тобой?

- Не говори так! – остановил он меня, замерев. – Ты не знаешь, что говоришь. Я же объяснял тебе…

- Что будет опасно, и ты не подвергнешь меня этому? Ты думаешь испугать меня? Или не веришь в мою решительность? Или ты думаешь, что я демон Мара, который просто пристаёт к тебе, чтобы нащупать слабые места, а потом отстанет, когда собьёт тебя с пути истинного? – Я поднялась и, решительно желающая доказать Лео, что люблю его (произнести язык не поворачивался, да и, надо по его же методике, меньше слов, и доказывать поступками), принялась развязывать пояс. Глаза монаха медленно расширились, следя за моими руками. Пальцы ловко откинули оби и принялись стягивать с себя хакама.

- Что ты делаешь? – изумленный, как ребенок, прошелестел тенор Лео.

- Ты говорил, что если сунуться в источник с нехорошими мыслями, то заболеешь. Вот и посмотрим, какие у меня мысли и чего они стоят.

- Вода холодная! – выставил вперед ладони молодой человек, пытаясь остановить меня. – Ты… ты ведь не закаленная. Ты не можешь сюда забраться…

- Почему же? Могу, - одежда разлетелась прочь, и Лео опустил глаза, хватая воду в кулаки, но она выскальзывала.

- Я… я же говорил, что ты должна быть стыдливой, - с каплей осуждения взмолился он, но переживал сейчас не за мой моральный облик, а за то, что переворачивается внутри него.

- А ты должен избавляться от стыда, - напомнила я, подойдя к краю и пощупав кончиком большого пальца ноги температуру источника. Лед. Будда, помоги мне пройти это испытание! Я же ради благого дела. То есть, светлого чувства. Затаив дыхание и стиснув зубы, я ринулась вперед, пронзаемая иглами холода. Мороз сковывал и обжигал.

- Пожалуйста, не делай этого! – повторял Лео. – Ты заболеешь!

- Ничего, вылечите ещё раз, - едва смогла произнести я, потому что посиневшие губы отказывались подчиняться, не дрожа. Я закрыла глаза, потому что так показалось немного легче. Воды уже по пояс, по нижние ребра, выше… В легких закончился кислород. Дышать, не забывать дышать! Как же холодно… ещё чуть-чуть… Вместо ледяной воды моей груди коснулась теплая грудь Лео. Я открыла глаза. Он подплыл ко мне и, встав передо мной, прижал к себе, пытаясь и вытолкнуть назад и согреть одновременно.

- Сумасшедшая! Куда ты лезешь? – грозно и одновременно мягко отчитал меня он. Я вцепилась в него, обняв вокруг торса и трясясь. Ни одно слово не получалось выговорить. Челюсть свело. Но я терпеливая, я добьюсь своего. Я уперлась, чтобы он не сдвигал меня с места. – Хо, прекрати упираться! – я уткнулась носом в его грудь. Как он держится здесь? Как умудряется быть таким безмятежным? Он же не просто окунулся и вылез, он торчит тут по полчаса! А то и больше. Плавает, моется. – Хо, вылезай!

- Нет! – Интересно, я задницу себе не отморожу? Ноги вот начинает сводить судорогой. Но их я хотя бы ещё чувствую, и это успокаивает. Лео оторвал меня ото дна и, подхватив на руки, потащил прочь из источника. – Эй! Верни меня на место! Ты ещё не убедился, насколько серьёзно я настроена! – он молча нес меня, а мне хотелось сопротивляться и колотить по нему, и я бы сделала это, разогнись в должной мере мои скрюченные от холода руки и ноги. Лео вынес меня на берег, и только на поверхности я стала осознавать, что мы оба абсолютно голые. Вот уж впрямь, Адам и Ева. Положив меня на свои вещи, он присел на корточки, умудряясь двигаться так, и располагаться относительно меня так, чтобы я ничего лишнего не увидела. Дотянувшись до пледа длинной рукой, он встряхнул его и укутал меня в него от шеи до пяток. Сам даже не шелохнулся. Что в воде, что на воздухе, не мерзнет. Стуча зубами, я стала чувствовать, как кровь опять разгоняется по венам. Сквозь теплую и плотную ткань, он опять прижал меня к себе. Я положила нос на его плечо, медленно и верно согреваясь, пока его большие ладони поглаживали мою спину. Когда-то ко мне в ванную забрался Джин, а сегодня я сама сыграла его роль. Только в этот раз целью были вовсе не сексуальные удовольствия. Я и не думала о них, а уж Лео – подавно. – Если ты себя не будешь беречь, - прошептала я ему в ухо, - То и я не буду, понял? – отстранив от себя, монах взял меня за плечи и посмотрел в мои глаза. Они горели настоящим убеждением и правдой. Что сказала – тому и быть. Он перенес ладони на лицо, обхватив его и продолжая воспитательно на меня глазеть. Долгий свет назидания сменился вспышкой отчаяния и потух, оставив темноту вожделения в черноте его очей. Лео коснулся моих губ поцелуем и, крепко обнимая, невольно толкнул меня назад своим напором. Упав на спину, я утянула его за собой, не разорвав поцелуя, и оказалась под ним. Испугавшись позы, Лео прекратил целоваться сам. Мы посмотрели друг на друга. Он сверху. Обнаженные плечи, соблазнительные ключицы, коснуться этого всего… Но, завернутая в кокон пледа, я была не очень подвижна. – Наконец-то, - промямлила я ошарашено-радостная. – Ты поцеловал меня…