- Спокойной ночи! – буркнула я, но осмелилась взглянуть лишь на его спину, когда он уже почти ушел. Никогда до этого мне не говорили ничего подобного, не делали никаких признаний. Никто не видел во мне настолько желанную девушку! И почему это наконец случилось именно здесь, где даже мечтам о личной жизни не место? Нет, зачем я сама себя-то обманываю? Джин сможет выйти отсюда, когда получит первый тан… это через сколько? Лет через пять, семь, десять? Может намекнуть ему, чтобы усерднее занимался и окончил курсы молодого бойца досрочно? А то первым получит свободу Сандо, а насчет него у меня никаких планов не имеется, так что пусть тут сидит. Ну, даже если Джину потребуется семь лет… пять лет я как раз отучусь в университете, а потом ещё два года всем буду говорить, что жду парня из армии. А? Выход. О чем я вообще? Я что, серьёзно хочу встречаться с Джином? Серьёзно ли я этого хочу? Во-первых, я не буддийский монах, чтобы не иметь права хотеть, поэтому хочу и много чего. А во-вторых, черт возьми, а кто бы на моём месте не захотел быть девушкой этого невозможно интеллигентного, мужественного, красивого и храброго адепта? За стеной я что-то таких не наблюдала, а потому оставить такого мужчину в пожизненных аскетах для беспрерывных тренировок и молитв я считаю преступлением. Но ведь он пришёл сюда добровольно… а если он не захочет уходить, как Лео? О нет, недопустимо разводить здесь эти клинические случаи. Демон Мара я или тварь дрожащая? Не знаю, какие идеи у Хенсока по мою душу, но раз он ими со мной не делится, то я могу двигаться в самостоятельно выбранном направлении!

Превозмогая откуда-то взявшуюся с подъемом головную боль, я явилась на занятия с Чимином. Ещё раз похвалив меня за вчерашнее достижение, он решил, что меня уже можно допустить к груше. Достаточно тяжелой, висящей с потолка, а не такой, которая крепилась к полу и отвечала на удары взаимностью. Улыбнувшись, парень заметил, что вряд ли я сумею вовремя уворачиваться от этой штуки. Я согласилась, тем более что состояние было немного разбитым и непроснувшимся. Но я упорно принялась лупить ничего мне не сделавший предмет, намереваясь достичь новых высот в борьбе. Чем я хуже других? Тем более что если я не стану отставать от мальчишек, то и подозрений о половой принадлежности будет меньше. Я билась так, что аж вспотела. Увлекшаяся, я была выведена из схватки с грушей предложением Чимина раздеться, если мне жарко. Скрывая растерянность, я извинилась, но мне пора было идти завтрак готовить. Так-так, вот этих моментов неловкости тоже следует избегать.

Сверля затылок Шуги взглядом, я слегка толкнула Ви в бок, привлекая внимание, чтобы он оторвался от смакования самой заурядной каши. Юноша дернулся, будто не сразу поняв, кто источник беспокойства и лишь потом взглянул на меня. Я подтянулась к нему, чтобы не слышали товарищи напротив.

- Ты можешь перед уроком мастера Ли заманить Шугу в библиотеку? Мне это всё надоело, надо с ним поговорить.

- Я постараюсь…

- Очень тебя прошу, всеми правдами и неправдами приведи его туда! Я буду ждать, хорошо? – Ви кивнул и задрал голову выше меня. Заметив, что на нас наползла тень, я обернулась и увидела Лео, который взял две порции и остановился возле меня. Не понимая, почему он так смотрит, в упор и с важной миной, я застыла. Он мотнул мне головой на выход и устремился прочь из столовой.

- Чего это он? – удивился Ви. Я туго соображала, что это был призыв к действию и, пока произносила «не знаю», опомнилась, что надо идти за ним. Оставив недоеденный завтрак, я побежала за привратником, который, не останавливаясь, пёр к башне настоятеля. Ой-ой, что он там от меня хочет? Расскажет о проделках с Джином? А если он и накануне всё видел? Хоть бы нет! Я не переживу, если из-за меня опять достанется кому-то.

Я взбежала следом по лестнице, едва успев скинуть сандалии, как это сделал Лео, и предстала перед Хенсоком. Маугли поставил тарелки на столик и встал рядом с ним. Мне забавно было наблюдать образовавшуюся картинку, потому что казалось, что эта здоровая детина ищет от меня защиты за плечом этого низкорослого старика. От меня! За щуплым дедушкой! Лео, ну ты совсем что ли?

- Хо, - обратился Хенсок ко мне. – Лео сказал, что ты вчера нарушила его уединение, пойдя в лес…

- Ябеда! – ахнула я, воззрившись на молодого человека. Он оскорблено наполнил легкие кислородом и не дышал.

- В этом нет ничего страшного, - улыбнулся настоятель. – Он сказал об этом мне, поскольку не может попросить сам тебя так больше не делать. А именно этого он просил, - я опустила глаза, жалея о том, что не подумала о подобном исходе. – Но видимо он забыл, - продолжил непредсказуемо Хенсок, развернувшись к Лео. – Что в лес имеет право ходить каждый, просто не каждый может, потому что это опасно. Да, сын мой, твоё уединение ни есть правильное поведение, ты же знаешь, что братья не должны закрываться друг от друга, не должны иметь тайн, не должны вести жизнь, отдельную от общины. То, что требуется тебе для совершенствования – ты получаешь в достатке, но ты усердствуешь излишне, отгораживаясь от монастырских жителей. Это плохо. Пока ты здесь, ты должен быть более общительным и внимательным.

- Но она девочка! – будто стыдясь этих слов и того, что я это о себе узнаю, согнулся Лео, чтобы прошептать это Хенсоку чуть ли ни в ухо.

- Она считается на данный момент адептом. Это не только моё решение, так пожелали мастера Хан и Ли.

- Но они не знают, что она девочка! – упорствовал Лео.

- А не знание не освобождает от ответственности, - ехидно прищурился Хенсок и указал на меня ладонью. – И разве она в этом виновата? Она просилась в прислужницы, а её приобщили к занятиям. Значит, такова воля судьбы. Значит, ты должен делиться с ним – а сейчас она именно он, - всем, как и с другими братьями.

- С девочкой?! – заклинило Лео. Мне казалось, у него нервный тик появится. Я предпочла не вмешиваться.

- Ты видишь в нем женщину? – не убирал руку с моего направления Хенсок. Не двигаясь, Лео стрельнул в меня взглядом и поспешил замотать головой.

- Нет, учитель.

- А в чем тогда проблема?

- Он – она, - пытаясь добиться чего-то, безнадежно простонал Лео, угаснув на последнем звуке и затихнув. Довели беднягу, и без того лишенного дара аргументирования. А тут заставили что-то доказать одному чрезмерно мудрому деду и одной особе с перебором наглости.

- Лео, я понимаю, что ты вырос с другими ребятами, которые были твоими лучшими друзьями, но они ушли, чтобы выполнять свой долг, истинный долг, подразумеваемый Тигриным логом, а ты тяжело сходишься с новыми людьми, но раз ты выбрал здесь остаться, и остаешься пока что, то постарайся – я не настаиваю, я прошу, - быть терпимее к новеньким. И к Хо тоже. Если он захочет сходить в лес ещё, пусть предупредит и возьми его с собой сразу. А то вдруг с ним беда случится? Кто будет виноват? Я не прошу тебя с ним разговаривать, но приглядывать ты можешь?

- Я приглядываю, учитель, - смиренно опустил голову Лео. Так-то, ябеда!

- Ступай, мой мальчик, и не волнуйся ни о чем. За твой светлый дух я все грехи беру на себя, - явно расстроенный, молодой человек буквально вылетел наружу, обойдя меня как можно дальше. Я проводила его взглядом. – Вот что с ним делать? – Хенсок развел руками, найдя во мне благодарного слушателя. – Он уже давно мог бы быть свободным ото всего, но специально остаётся и не желает приспосабливаться к внешнему миру. Это большая потеря для общества… он настоящий воин, самый лучший, самый честный и справедливый. А справедливых людей мало за стеной, правда? – Хенсок сел за столик. – Вот растяпа! Завтрак свой забыл…