– К шефу, – прокомментировала Женька, проводив ее взглядом. – Интересно, спешит увольняться, или ты запугала ее недостаточно? Может, мне что-то нужно приказать еще и Василию Сергеевичу?

Я задумалась:

– Давайте не тратить лишних сил. Не получилось – будем искать другие варианты, а пока подождем результата. Знаешь, даже кстати, что нам с Лизой надо идти. Если что не так – звони, мы подъедем, а маячить тут нам не стоит. Пусть все будет максимально естественным. Мы дали толчок, а катится уже само…

Забегая вперед, добавлю: Ольга Григорьевна уволилась моментально, и протокольный отдел в банке так и не был создан. А вот огромные рабочие залы остались памятником короткому периоду ее владычества.

Наутро в субботу, когда я валялась на диване с книжкой в руках и Бесом на коленях, позвонила Лиза.

– Прости, если мешаю, – сказала она, – но вот все думаю и думаю. Скажи, а как ты собираешься решать своипроблемы?

– Какие проблемы? – не поняла я.

– Рабочие, – объяснила подруга. – Сперва ты помогла мне. Кстати, Эдик перестал нежничать, весь вечер вчера странно на меня косился, потом уехал, и до сих пор его нет.

– Переживаешь? – уточнила я.

– А не переживаю! – гордо отчиталась Лиза. – Что-то у меня перегорело. Пусть делает, что хочет, лишь бы я его не видела. Короче, с Эдиком разобрались, с Ольгой Григорьевной тоже… а что ты намерена делать с деканом?

Я вздохнула. Честно говоря, я была намерена выкинуть его из головы. Я страшно устала за эту неделю, просто вымоталась напрочь. Немудрено! В воскресенье мы отправились к колдунье, и с тех пор события двигались с головокружительной быстротой. Сперва мы обнаружили, что стали ведьмами, потом – что должны от этого умереть. Поразительно, как мы без всякой подсказки со стороны, кроме Справочника, сумели овладеть захватившими нас Дарами и выжить. Не просто выжить – использовать новоприобретенные качества на благо Лизы с Женькой. Столько достижений за шесть дней! Даже Бог, создав в данный срок мир, счел себя вправе отдохнуть. Неужто мы жаждем превзойти его в трудолюбии?

Примерно так я ответила подруге. Она в ответ принялась вздыхать и даже стонать, словно я призвала ее не провести выходные в праздности, а как минимум срочно наняться гребцом на галеры.

– Ты что? – удивилась я.

– Как что? – голосом умирающего лебедя (впрочем, тут я не уверена – кто их знает, этих лебедей) пролепетала Лиза. – Получается, ты истратила все силы на меня, а на себя уже не хватает! Значит, из-за меня тебя уволят, а может, даже посадят в тюрьму! Лучше бы Эдик выгнал меня из квартиры, я это заслужила, а с тобой все было бы хорошо.

– Наплюй, – посоветовала я. – Если бы таких, как я, сажали в тюрьму, они б давно уже были переполнены.

– А вот и нет! – возразила Лиза. – Таких честных, как ты, очень мало, вами тюрем не заполнишь. А посадить вас можно запросто. Каждый хоть в чем-то, да виноват, но кто нарушает чаще, лучше умеет выкрутиться.

Глубокая практичность этого утверждения, не слишком-то характерная для подруги, меня поразила. Услышать подобное от Женьки – это нормально, но от Лизы…

– В понедельник у вашего декана перевыборы, – воспользовавшись моим замешательством, продолжила она. – Его выберут, и он сразу за тебя возьмется. Поэтому к понедельнику надо обязательно составить план действий.

– Каких действий? – уныло поинтересовалась я.

Мне страшно не хотелось ничего предпринимать. Хотелось лежать, чесать Беса за ухом, пить кофе и в огромном количестве поедать шоколад. Я уже поглотила целую большую плитку и не собиралась останавливаться на достигнутом.

– Надо сделать так, чтобы декана не переизбрали. Тогда пусть бесится, сколько угодно, – он тебе не повредит.

Я пояснила:

– Его не могут не избрать. Выборы – формальность. Выбирают тех, кого поддерживает ректорат, а у декана там мощная рука. Они наверняка на пару с высоким начальством ловко распределяют деньги по карманам. На факультете, хотя декан всех достал, даже нет альтернативного кандидата – понимают, что бессмысленно. Так что дело безнадежное. Но мне кажется, все само потихоньку рассосется.

– Может, в масштабах страны выборы и формальность, – не сдавалась подруга. – Черный пиар, политтехнологии и такое прочее. А у вас небольшой коллектив, причем из ученых – значит, люди в основном порядочные. Только порядочные люди стесняются выдвигать себя в начальники. Давай я приду к вам и посмотрю, кто не против стать деканом. Женька подтолкнет остальных к выдвижению альтернативной кандидатуры, все обрадуются и его изберут. Между прочим, польза не только для тебя, а в целом для факультета. Вместо мерзкого декана будет хороший. Соглашайся, а?

Вообще-то Лиза – девушка на редкость покладистая, так что ее упорство не могло не удивлять. Здравое зерно в предложении было. Мы настолько уверены, что против ректората, как против лома, нет приема, что даже не пытаемся бороться. Руководство в подобных условиях наверняка расслабилось, утратив бдительность. Если на ученом совете неожиданно изберут не того кандидата, причем бумаги оформят правильно и своевременно, – не исключено, что обратного пути уже не будет.

– Я, честно говоря, понятия не имею, кто именно входит в ученый совет, – вслух произнесла я. – По крайней мере яв него точно не вхожу. Меня не пустят на заседание, а вас с Женькой – тем более.

– Значит, надо осваивать невидимость, – будничным тоном, словно о покупке стирального порошка, произнесла подруга. – Ладно, ты отдыхай, я постараюсь сама. Все-таки два дня впереди.

– Эй! – завопила я, боясь, что она положит трубку. – Что осваивать? Ты о чем?

– Я понемногу читаю «Справочник ведьмы», – спокойно пояснила Лиза. – Трудно, конечно, но я стараюсь. По-моему, там есть что-то про невидимость. Если мы этому научимся, то проберемся тайком на ученый совет, я найду нужного кандидата, Женька обработает его и остальных… может, даже вашего нынешнего декана сумеет временно ослабить… да, а еще ты усилишь симпатию к тебе, чтобы всем посильнее захотелось тебя спасти. Разве плохой план?

– Мм… а? – только и выдавила я.

– Вот видишь! А то для нас ты все сделала, а для себя не хочешь. Значит, должны постараться мы. Я позвоню Женьке, посоветуюсь с ней, она тоже что-нибудь подскажет. Ну, пока! До связи!

Я задумалась. С одной стороны, забота со стороны подруги – это приятно. С другой – обуявшая меня лень никуда не делась, и шевелить не хотелось не только руками, но и мозгами. А с третьей – меня терзало любопытство. Лиза говорит, в Справочнике есть нечто про невидимость, и мне очень захотелось посмотреть и попробовать.

Дело в том, что невидимость плохо сочетается с моими представлениями о мире. Я, конечно, не физик, однако смутные воспоминания об оптике говорили следующее. Свет не должен поглощаться, иначе вместо тебя будет черная дырка, что вряд ли поможет остаться незамеченным – скорее наоборот. Отражаться свет тоже не должен, поскольку сияющие белизной силуэты хороши лишь для шарлатанов, изображающих святых, а не для скрытности. То есть свету требуется не поглотиться и не отразиться, а пройти сквозь твое тело, дабы зритель видел насквозь. Получается, мало изменить поверхностные свойства, надо перестроить внутреннюю структуру. Реально ли это? Магия магией, а законы природы никто не отменял. Кроме того, встает вопрос об одежде. Придется явиться на ученый совет голыми? Ага, потом заклинание неожиданно исчезнет, а мы, наоборот, появимся – то-то будет весело! Учитывая нашу неопытность и тот факт, что рецепты Справочника рассчитаны на Эллию, в остальных же мирах действуют непредсказуемо, вероятность данного расклада довольно велика. Да и климат у нас не тот, чтобы расхаживать голышом. Или для одежды тоже есть соответствующее заклинание? Поколдую над платьем – и оно станет прозрачным. Странно это!

Вздохнув, я попросила Беса:

– Слезай! Вставать буду.

Кот, возмущенно мявкнув, стек на пол, а я отправилась на кухню, где сварила себе еще кофе. Это, конечно, неправильно, но не знаю более легкого способа взбодриться. Затем я раскрыла очередную шоколадку (нашу, причем горькую и с орехами) и жадно в нее вгрызлась. Прихватив чашку и полплитки, я вернулась в комнату.