– Слушай, – с места в карьер начала она, – а какие животные умеют менять цвет? Только не заяц, который зимой белый, летом серый, а знаешь, вроде хамелеона… забыла, как это свойство называется.

– Камбалу тащи, – улыбнулась я, чувствуя, как плохое настроение улетает куда-то вдаль. – И на всякий случай купи мускатный орех с кардамоном, вдруг у меня их нет? А свойство зовется мимикрия.

– Ага, значит, камбала, – обрадовалась подруга. – Так мы скоро придем, да?

– Вам лучше знать, – честно ответила я, и она отключилась.

Девчонки явились через час, радостные и возбужденные. Я потратила это время, пытаясь приготовить совершенно ненужное мне зелье для укрепления костей. Основным ингредиентом там был мел, а его в доме преподавателя всегда в избытке. Кстати, колдовское действо тоже заканчивалось добавлением собственной органики и уникальной фразы «Ведьмино зелье вскипело, может быть пущено в дело». Однако до данного этапа, увы, не дошло. После фиаско с артефактом я решила срочно проверить, как у меня обстоит с волной изготовления веществ, и мои дурные предчувствия полностью оправдались. Я тупо толкла и варила мел, повторяя идиотские заклинания и абсолютно ничего не ощущая. Волна не открывалась.

– Похоже, я совершенно в этом деле бездарна, – завершила отчет подругам я. – Вся надежда на вас.

– Я бы попробовала с зельем, – кивнула Лиза. – Мне почему-то кажется, это легче, чем покрывало.

– Да? – удивилась Женька. – А я уверена, наоборот. В зелье мне не верится. Если сваришь камбалу, получится суп, а не магическое вещество.

В результате я отвела Женьку в ванную к многострадальному тазику с молоком, а Лиза отправилась колдовать на кухню – причем колдоватьв самом буквальном смысле слова. Я же бездельничала в комнате – мне было даже стыдно.

Через полчаса ко мне молнией, причем шаровой, влетела Женька.

– Вот! – сказала она, размахивая вытянутой рукой.

– Что вот? – не поняла я.

– Да вот же! Вот он, видишь?

Присмотревшись, я неожиданно обнаружила, что она держит в руке носовой платок. Впрочем, глаза пришлось тут же отвести. Смотреть на платок было как-то неприятно… противоестественно, я бы сказала.

– Это отвлекающее покрывало? – уточнила я.

– Ну, я решила сперва попробовать на чем-то маленьком, – объяснила подруга. – А то у тебя целая простыня, а возиться приходится отдельно с каждым сантиметром. Скучно – сил нет!

– А я три часа мучилась – все без толку. Как тебе удалось, а?

Женька пожала плечами:

– А вот ровно как написано, так и сделала. Медленно обрабатывала каждый кусочек, настроившись на отвлекающие свойства.

Я задумалась, затем сумела-таки сформулировать вопрос:

– А волну как открыла?

– Ну… не знаю. Оно само. Вот со связующей трубой у меня сперва не получалось, а потом ты объяснила, какнадо, и процесс пошел. Теперь я уже умею. И здесь так же.

– Здорово, – обрадовалась я, – хоть у одной из нас есть волна артефактов. В случае чего, сумеешь до понедельника обработать три простыни?

– А этого тебе не хватит? – жалобно простонала подруга, протягивая платок (приятный на ощупь, однако размеров, не скрою, микроскопических). – Может, достаточно, а?

Я, взяв платок, прикрыла им голову и взглянула на отражение в зеркале. Результат впечатлял.

– Боюсь, увидев безголовое существо, ученый совет вообще забудет про выборы, занявшись изучением феномена, – заметила я. – А это не то, в чем мы нуждаемся.

Скептически меня осмотрев, Женька переложила платок мне на грудь, потом, громко захохотав, забрала обратно.

– Да, – признала она, – маловата кольчужка. А идея клевая! Вот представляешь, у девушки кривые ноги. Она обработала себе колготки – и на ноги никто больше не обратит внимание, даже те мужики, для которых это главное. Или вот Лиза страдает, что у нее живот. Повязала пояс – и нет проблем. Жаль, нам нельзя себя выдавать, а то открыли бы торговлю – озолотились, честное слово!

– Девчонки! – раздался из кухни голос Лизы.

Мы рванули туда. Подруга пялилась на кастрюльку, помешивая и монотонно бунча: «Хамелеон меняет цвет, тебя он видит, а ты нет».

– Скоро будет сорок минут, – не отрываясь от варева, пробормотала нам она, – и срочно нужна органика. Имеется в виду моя кровь, наверное? Принесите иголку и уколите куда-нибудь, а то мне не бросить без присмотра зелье.

– Я бы лучше плюнула, – предложила Женька.

– Уже не могу, – мрачно ответила Лиза.

Это меня озадачило.

– Почему не можешь? Чувствуешь себя плохо? Дать воды?

– Не в этом дело, – возразила подруга, увлеченно помешивая. – Я столько в это зелье вложила, и чувствую – оно получается! Как это можно – в последний момент взять да плюнуть? Такая работа – и насмарку…

– Мы же не пить собираемся, а мазаться, – махнула рукой Женька. – Не переживай, я не брезгливая. Ничего не насмарку, спокойно помажусь.

Лиза изумленно скосила глаза. До меня, наконец, дошло.

– Женька советует плевать не фигурально, а буквально! – засмеявшись, объяснила я. – Гениальная идея! Тоже органика, и тоже твоя. А то крови не напасешься…

Лиза, кивнув, покорно плюнула в кастрюльку и с выражением продекламировала: «Ведьмино зелье вскипело, может быть пущено в дело». Получилось удивительно комично, но я сдержалась и не хихикала.

– Все, – устало произнесла подруга, садясь на табуретку. – Немного остынет, и можно пользоваться. Я думаю, с ним все в порядке.

– Открылась волна? – не без зависти уточнила я.

– Да. Ну, это как раз легко. Труднее колдовать сорок минут подряд. Но надо – значит, надо. Хотите, сразу примусь за вторую порцию? Камбалы у нас много.

– Зелье действует пару часов, – напомнила я. – Это опытный образец, а основную часть надо варить непосредственно перед ученым советом. Две порции – тебе и Женьке. Мне лучше обойтись покрывалом.

– Почему? – нахмурилась Женька, которой, похоже, страшно не понравилось создавать артефакты.

– Ученый совет в четыре, а у меня пара заканчивается без пятнадцати. За четверть часа не успеть хорошо намазаться, да и зелье надо использовать сразу по приготовлении. Вы же будете готовить его дома, а не у меня в институте! Намажетесь и поедете на машине, никто ничего не заметит – особенно если не станете заранее мазать лиц. В институте я вас встречу.

– А если я очень быстро доеду? – не унималась Женька. – Может, зелье не успеет испортиться?

– Давай я попробую поработать с покрывалом, – предложила Лиза. – Если получится, я его для Вики сделаю. Она же все для нас делает, правда?

– Придется – и я сделаю, куда денусь, – пробунчала Женька. – Только тягомотно это!

Тем временем варево слегка остыло. Лиза осторожно погрузила туда кисть, вытащила ее… ничего.

Женька разочарованно пожала плечами:

– Может, надо подождать?

– Или камбала попалась слепая, – вздохнула я. – Ох и трудно быть ведьмой! Кстати, одежду, получается, тоже надо мазать? Вы же не голые поедете? Или зелье годится только для людей?

– А мы это сейчас проверим! – оживилась Женька. – Бес! Бес!

На кухню кот всегда прибегал быстро. Еще бы – там стоял холодильник. Однако коварная Женька, вместо того чтобы открыть любимый всеми агрегат, молниеносно окропила Беса из кастрюльки. Поскольку я имела в виду эксперимент на неживых объектах, а вовсе не издевательство над бедным зверем, пришлось помочить рукав собственной футболки. Лиза, считая неправильным обманывать чужие ожидания, открыла холодильник и принялась искать, чем угостить красавца. Тот, не будь дураком, в нетерпении терся о ее ноги.

И вдруг он завопил. Завопил так, что мы не просто вздрогнули – подскочили. Бес, впрочем, тоже. Он изогнул спину, шерсть его встала дыбом, и он уставился на Лизину руку, протягивающую колбасу. Хотя нет… он уставился на то место, где должна была находиться рука. Рука отсутствовала! Точнее, отсутствовала кисть. Зрелище устрашало, но и завораживало.

– Декану не повезло, – произнесла я, чтобы прервать гнетущее молчание. – Послезавтра мы едем на ученый совет.