О, да. Я думаю, что я гордый владелец самой лучшей сабли в Вардии.

После продолжительного привала у озера Элден мы, наконец, добрались до местечка с веселым именем Высотка Облачной Колыбели и только для того, чтобы узнать — я на день опоздал. Мой контакт свалил оттуда хрен знает куда, не сказав никому ни слова. В результате моя безупречная схема по отъему денег накрылась медным тазом. Не собираюсь рассказывать тебе детали, Журнал. Достаточно сказать, что она была совершенно замечательной, и давай оставим эту тему.

Так что пока мы бесцельно бродили от одного причала к другому, ко мне подошел этот парень, Крейк. Выглядит он так, словно у него на губах еще молоко не обсохло. Я решил, что он аристократ, потерявший состояние: какой-то убогий и пахнет так, словно месяц не мылся, но говорит с аристократическим акцентом и смотрит на мир через розовые очки. Он сказал, что хочет улететь из Высотки Облачной Колыбели, прямо сейчас. Это-то но удивительно — Высотка Облачной Колыбели не такое приятное место, как звучит, и он не первый беглец, которому я помогаю, за правильную цену. Удивительно другое — он сказал, что хочет заплатить за годовой проезд на «Кэтти Джей».

Я спросил его, почему. Он сказал, что хочет продолжать двигаться. Будем ли мы двигаться? Я ответил, что нас вышибли коленом под зад из половины портов Вардии, так что у нас не так много вариантов. Потом я спросил, от чего он бежит. И он ответил, что, если мы заключим сделку, я не должен буду его спрашивать.

Прекрасно. Всеобщая душа знает, что на этом корабле и так полно секретов, и мы не задаем вопросы о прошлом. Так что я спросил его, чем он заплатит. «Вот этим, — сказал он и протянул мне саблю. — Единственное, что у меня осталось».

Вполне себе симпатичная сабля. Я никогда не учился фехтовать и не разбираюсь в клинках, но это точно произведение искусства. Тем не менее, она вряд ли стоит года в компании этого чувака, и я скривил губы.

«Это?» — спросил я.

И тогда он мне рассказал, что это не обычная сабля. Он дал мне ее в руку и предложил выбрать лучшего фехтовальщика из экипажа. На самом деле никто из нас не умеет хорошо сражаться на мечах, так что я выбрал Пинна, потому что он единственный, кому я хотел бы всадить нож в кишки, прямо сейчас. Крейк дал ему железную полосу — меча под рукой не было — и сказал попытаться ударить меня.

Пинн услужливо попытался меня убить. Сабля вроде как прыгнула и парировала, потащив за собой мою руку. Опять попробовал — и я опять парировал. И опять не я сам, а сабля. Клянусь, она зачарованная. Еще пару раз, и я, якобы случайно, ткнул Пинна в руку. Это был отличный удар, вполне достаточный, чтобы было чертовски больно, но не достаточный, чтобы сделать настоящую рану. Не собираюсь давать ему повод не летать — если бы он не был таким хорошим пилотом, он был бы полностью бесполезен.

Пинн, конечно, завопил так, словно его убили, и Малвери отволок его в лазарет, чтобы положить антисептик на царапину. Я несколько раз махнул саблей, для тренировки. И тогда сообразил, что либо Крейк демонист, либо украл саблю у демониста. Оказалось первое.

«Этот клинок в обмен на наш проезд, — сказал он. — Один год. Мы поедем туда, куда и вы. И он нас не будет никаких неприятностей».

Меня настолько захватило зрелище того, как я залихватски прокладываю себе дорогу в будуары самых разных дам, что я едва не пропустил множественное число. «Наш проезд?»

Ну, я не мог сказать «нет». Я действительно хотел эту саблю. Поначалу я подумал, что смогу продать ее, но я только потеряю зря деньги. Я сохраню ее. Как приятно иметь что-то такое, что не ломается, не пачкается и сделано вручную. Просто великолепную вещь.

Харкинс и Кеддл с тревогой восприняли демониста на борту. Харкинс вообще не любит чужаков, а Кеддл просто мычит, никудышный ублюдок. Мне кажется, что он в тайне пробужденец или кто-то в этом роде — есть в нем что-то такое, нечестное, мне тошно даже смотреть на него. Проблема в том, что, хотя мне не везет со штурманами, я не хочу искать нового. Кеддл весьма посредственный штурман, но, по меньшей мере, он пока завис с нами.

Пальцы свело. Я расскажу тебе о Бесс, но позже. Это его (ее?) имя. Бесс.

Я действительно думаю, что вскоре пожалею о том, что взял их обоих на борт.

День печи, третья неделя, месяц полевых огней, 147/32

Несколько спокойных дней. У нас в обрез аэрума, потому как мы продали немного отчаянному торговцу за приличные деньги. Так что мы плещемся в хорошенькой маленькой бухте по имени Залежь Окка. Маленький порт вне главных торговых маршрутов. Очень респектабельная публика. Мы, естественно, никому не понравились, но я вполне могу вынести то, как они засмеялись в свои стаканы с вином, когда мы вошли в таверну. Стоило посмотреть, как позже они пытались подвинуть Малвери, когда он храпел у стойки бара, как выброшенный на землю кит.

Как приятно на какое-то время выйти из гонки и отдохнуть. Я думаю, что эти дни у озера в последнюю неделю не в счет, поскольку Пинн сводил нас с ума. Вредно для крови. Теперь мы это преодолели, хотя Малвери издевается над ним с еще большим энтузиазмом, чем обычно.

Не все пучком, конечно, — так никогда не бывает. Кеддл скулит, ему не нравится демонист. Он считает, что мы не должны были его брать. В нашей стране демонистов вешают, так что, держу пари, на тех, кто им помогает, смотрят косо. Однако я считаю, что он волнуется по пустякам. Крейк ничем не отличается от любого другого аристократа Откровенно говоря, невозможно было бы сказать, что он демонист, если бы не восьмифутовый металлический голем в трюме.

О, да. Голем. То есть Бесс. Она прибыла на борт в ящике. Не поверил своим глазам, когда мы его вскрыли ломом. Почему нас гость называет его женским именем — выше моего понимания; даже Пинн не будет приставать к ней, а ведь он в свое время охотился даже на собак. Я не знаю, кто живет внутри этой брони и не хочу знать. Но у меня мороз по коже от этих маленьких сверкающих глаз за лицом-решеткой.

Странная пара, Крейк и Бесс. Я предоставил Крейку пассажирскую каюту, потому как он заплатил — Харкинс отправился делить каюту с Пинном — и я не видел, чтобы он выходил из нее. Только один раз, когда отправился в трюм, чтобы проверить Бесс. Он говорит с ней так, словно она любимая кошка или что-то в этом роде. Очень странно, но я не вижу в этом ничего плохого.

Жалобы Кеддла заставили меня задуматься, но, как мне кажется, выгоды перевешивают риски. Во-первых, я получил чертовски великолепную саблю. Во-вторых, поскольку мы держим голема внутри и его никто не видит, «Кэтти Джей» сразу обзавелась сторожевым псом. Крейк беспокоится о том, чтобы я никому не рассказывал — он только мне рассказал, что он демонист, и только потому, что иначе невозможно объяснить голема и саблю — так что я не беспокоюсь на этот счет. В-третьих, демонист на борту может пригодиться. Мне надо спросить его, что он действительно может сделать для нас, в один из этих дней. За исключением массивного бронированного телохранителя, конечно.

Он от кого-то бежит, в этом нет сомнений, и часть сделки состоит в том, что я не спрашиваю, от кого. Тем не менее, он заплатил за проезд, а не за защиту. Если кто-нибудь придет по его душу, я не встану у них на пути. А если это закон, я всегда смогу разыграть дурочку. Дескать, мы тупые как пробка флибустьеры и не узнаем демониста, даже если он укусит нас в нос. Голем? Мы считали его удивительной машиной. Простой народ, мы.

Мне надо будет не спускать с него глаз. Он заплатил заранее, так что не проблема вышибить его под зад коленом. Если он станет доставлять неприятности, для него и его оловянной малышки всегда есть дверь трюма.

Но для надежности я бы хотел знать, что законники могут сделать людям, пойманным за пособничество демонистам…

День красильщика, третья неделя, месяц полевых огней, 147/32