Рикс увидел приближающегося парня и сразу решил, что не доверит ему даже чистку своих ботинок, не говоря уж об обязанностях Эдвина в Эшерленде.

Логан шел с независимым видом, разболтанной походкой, засунув руки в карманы голубых джинсов. Поверх серой рабочей рубашки на нем была потертая кожаная куртка. Он поддал ботинком валявшийся на дороге камешек. Вытянутую румяную физиономию с резко выдающимися скулами окаймляли длинные волосы, и когда он подошел поближе, Рикс заметил, как холодны его глубоко посаженные синие глаза. Смотрел Логан отчужденно и рассеянно, почти скучающе. Всходя на террасу, он смерил каждого быстрым взглядом.

— Мы тебя звали, — сказал Роберт. — Где ты был?

— В мастерской, — ответил Логан хрипловатым баском, который тоже не понравился Риксу. — Так, дурака валял.

— Ну, не стой столбом, поздоровайся с Эдвином и мистером Эшером.

Молодой человек повернулся к Риксу. Когда он улыбался, поднималась лишь одна сторона рта, и получалось похоже на презрительную усмешку.

— В самом деле? — спросил он. — Вы действительно Эшер?

— Мистер Эшер, — буркнул Рикс.

— Мой новый начальник?

— Нет. Ваш начальник — Эдвин.

— Понял. — Логан протянул руку Риксу, и тот заметил красную корку вокруг его ногтей. Улыбка на лице Логана дрогнула, и он убрал руку. — Работал в мастерской, — сказал он. — Запачкался в краске, наверное. Надо быть поаккуратней.

— Да, конечно.

Эдвин встал со стула и пожал Логану руку. Тот оказался почти такого же роста, как и Эдвин, но гораздо шире в плечах. У него были большие руки рабочего человека.

— Нам пора ехать в Эшерленд, — сказал Эдвин. — Твои вещи готовы?

— Мне нужно всего несколько минут. Рад встрече с вами, мистер Эшер. — Логан улыбнулся и ушел в дом.

«Улыбка умного зверя», — подумал Рикс.

Эдвин внимательно наблюдал за ним.

— Ваше мнение написано у вас на лице, — сказал он. — Дайте ему шанс.

— Логан отличный парень, мистер Эшер, — сказала Джини, шурша бобами. — Ершистый, но в таком возрасте все ребята дерзят. Зато неглуп и воспитан в строгости.

— Шалопай, — сказал Роберт. — Я таким же был.

— Я его давно исправила. — Джини подмигнула Риксу и резко свистнула. — Эй, Матт! Иди сюда! Куда ж ты, псина этакая, запропастилась? Разбудил нас нынче спозаранку, пустобрех.

— Гоняется за белками, наверное.

Логан вышел из дома с двумя чемоданами, и Рикс встал.

Он сказал, что был рад познакомиться с Бодейнами. Эдвин взял чемодан у парня, и они пошли к универсалу.

Логан и Эдвин уложили багаж и сели в машину. Логан занял место на заднем сиденье и опустил окно.

— Будь хорошим мальчиком! — крикнула ему миссис Бодейн. — Слушайся Эдвина.

— Эй, дедуля, — сказал Логан, — я в мастерской не успел за собой прибрать.

— Я приберу. Слушайся Эдвина и работай так, чтобы мы тобой гордились, слышишь?

— Не бойся, не подкачаю, — пообещал Логан и поднял стекло. Пока Эдвин вел машину задним ходом, парень махал бабушке и дедушке. — Тут есть радио? — спросил он.

Роберт Бодейн остановился на пороге мастерской и проводил взглядом автомобиль.

— На завтрак свежие бобы! — крикнула его жена. — Хочешь к ним еще картошки?

— Еще бы, — ответил он, отворяя дверь и входя в мастерскую.

На верстаке что-то лежало, прикрытое халатом, и в мастерской стоял крепкий запах.

Роберт приподнял халат.

До него не сразу дошло, что груда грязи на верстаке была раньше собакой. Матт был обезглавлен и расчленен, а внутренности лежали в луже загустевшей крови.

Жена снова позвала. Роберт опомнился и стал искать, во что бы соскрести останки животного.

Приехав, они увидели припаркованный перед Гейтхаузом серебристый «кадиллак». Логан оценивающе присвистнул на заднем сиденье, нарушив тем самым тишину, царившую в автомобиле всю дорогу от самого Тейлорвилля.

— Это машина доктора Фрэнсиса, — сказал Эдвин Риксу и остановил универсал под аркой. — Я покажу Логану имение, а вы пока сходите и посмотрите, что там происходит.

Когда Рикс выходил из машины, Логан сказал:

— Рад был познакомиться, мистер Эшер.

Рикс обернулся и увидел холодную улыбку молодого человека.

«Он не продержится здесь и недели», — сказал себе Рикс.

Затем поднялся по ступеням и вошел в Гейтхауз, где слуга сообщил, что мать ищет его и хочет, чтобы сын немедленно пришел в гостиную.

Он быстро прошел по коридору и открыл двери гостиной.

— … Разрушительная клеточная активность… — Мужчина, говоривший это Буну и Маргарет, обернулся и посмотрел через комнату на него.

— Доктор Фрэнсис, это наш младший сын, — сказала Маргарет. — Рикс, проходи и садись. Я хочу, чтобы ты услышал все, что скажет доктор.

Рикс сел на стул слева от Буна, так, что можно было хорошо видеть врача. Доктор Фрэнсис был элегантен, средних лет, с каштановыми, местами тронутыми сединой волосами и высоким лбом. Темные глаза пристально смотрели на Маргарет из-под очков в черепаховой оправе. Рикс заметил, какие у него артистические руки — руки хирурга или пианиста. Доктор был в безукоризненном костюме кирпично-красного цвета с коричневым галстуком.

Он продолжил с того места, на котором его прервали:

— Разрушительная клеточная активность в тканях, взятых на анализ у мистера Эшера, усиливается под воздействием радиации. Это говорит о том, что традиционные методы лечения рака не принесут успеха. — Он снял очки и протер стекла пестрым платком. Под глазами от усталости залегли темные тени. — Кровяное давление у него взлетает до стратосферы. Мы едва успеваем откачивать жидкость из легких.

Я боюсь, вот-вот откажут почки. Чувствительность нервной системы повышается с каждым днем. Больной жалуется, что у него проблемы со сном из-за шума собственного сердца.

— Единственное, что я хочу знать, — сказала Маргарет, — это когда Уолен снова будет здоров.

Возникло тягостное молчание. Доктор Фрэнсис прочистил горло и снова надел очки. Бун внезапно встал со стула и подошел к буфету, в котором находились крепкие напитки и стаканы.

— Миссис Эшер, — в конце концов проговорил доктор, — сейчас ясно только одно; я думал, вы это понимаете. Недуг Эшеров в настоящее время — неизлечимая болезнь, в результате которой происходит разрушение клеточной структуры организма. Белые кровяные тельца поглощают красные. Пищеварительная система питается тканями собственного тела.

Клетки мозга, связующие ткани, хрящи и клетки костей разрушаются и самопоглощаются. Я не претендую на то, чтобы понять, почему или как это происходит.

— Но вы же доктор. — Голос Маргарет едва заметно дрожал, а в глазах появился безумный блеск. — Специалист. Вы должны что-то сделать.

Она вздрогнула, когда Бун кинул в стакан кубик льда.

— Транквилизаторы ему помогают, действуют и обезболивающие. Миссис Рейнольдс — отличная сиделка. Мы продолжим изучение его тканей. Но я не смогу больше ничего сделать, пока он не согласится лечь в больницу.

— За всю свою жизнь Уолен никогда не лежал в больницах. — На лице Маргарет отразилось недоумение. — Может быть такая… ужасная огласка.

Доктор Фрэнсис нахмурился:

— Полагаю, огласка должна вас беспокоить в последнюю очередь. Ваш муж умирает. Я не способен выразиться более определенно. И я не могу предоставить ему необходимое лечение в той комнате.

— Вы сумеете вылечить его в больнице? — спросил Бун, взбалтывая виски.

— Не могу этого обещать. Но там удастся сделать больше тестов и взять больше тканей на анализ. Мы бы тщательнее исследовали процесс разрушения.

— Вы хотите сказать, что будете использовать отца как подопытного кролика?

Щеки доктора порозовели, и Рикс заметил в его глазах раздражение.

— Молодой человек, как можно использовать то, о чем не имеешь ни малейшего понятия? Насколько я знаю, врачи, обследовавшие предыдущие поколения вашей семьи, были так же озадачены, как и я. Почему это происходит только в вашем роду? Отчего начинается практически внезапно, когда в остальном состояние здоровья отличное? Почему чувствительность нервов так противоестественно обостряется, в то время как остальные функции организма быстро идут на убыль? В прошлом ваша семья также отказывалась от обследований. — Он быстро взглянул на Маргарет, но та была слишком заторможенной, чтобы реагировать. — Чтобы получить хотя бы надежду на излечение от этой болезни, нам сперва надо ее понять. Если это означает «использовать как подопытного кролика» вашего отца, что тут плохого?