- А? - Ворохнувшись, провела она ладонью по моему бедру.

- Спи-спи, - успокаивающе шепнул я, забирая ее руку своей и нежно обнимая.

На этот раз сон пришел быстро и был он без кошмаров, настоящих или мнимых.

Потому что Там, в пещере, не было ее. А здесь она - есть. Значит, я не Там, и моим страхам тут тоже не место.

Утро следующего дня выглядело осколком чужой жизни, вклеенной в привычное течение бытия. Пробуждение в чужой постели, завтрак на двоих и серость разгромленной перфоратором прихожей собственной квартиры, холодной и непривычно чужой, будто осколок Той стороны уже стал ее частью. Вместо неспешной прогулки на работу - мягкое кресло Лилиной машины, которой 'все равно по пути', а значит вместо двадцати минут до рабочего времени по прибытию, за которые обычно читались новости, стало целых тридцать пять, которые следовало чем-то занять. Например, почитать про копейный бой. Странный интерес, немыслимый еще на прошлой неделе.

'Держать левой рукой за середину, упереть в ладонь правой руки конец копья, целя острием сверху вниз'. А дальше - практика, осваивать которую в одиночестве нет смысла. Да и стоит ли все это смотреть, если этим же вечером будет наставник? Говорят, иногда самостоятельное обучение только портит, балуя самомнением и мыслью 'я знаю больше'. Или просто лень проскакивает? Для профилактики, размялся и отжался, компенсируя утреннее небрежение здоровьем.

И, пока волна адреналина поддерживала боевой настрой и высокое сердцебиение, пробежался по лестнице до помещения серверной. Усилием воли отбросил сомнение перед закрытой дверью, отозвавшееся неприятным ощущением в животе, и нырнул внутрь.

Семнадцать градусов, шорох вентиляторов, искусственный свет и широкое темное пятно от влажности на частично отошедших обоях у стены, где был портал.

- Надо будет шкаф собрать в этом месте, - досадливо цокнув, отодвинул ленту обоев пальцем и вгляделся в серебристое мерцание портала.

Немного наивно было полагать, что такая маскировка сработает, но в тот момент решения принимались порывами. Так бы, может, сразу догадался, что обоям не удержаться на пустоте, да еще в месте, где идет активный теплообмен между двумя мирами. Интересно, а если бы Там была ледяная пустыня, насколько похолодало бы в нашем мире?

Пока мозг отвлекался левыми мыслями, шустро разделся и подошел к порталу, чуть ежась от холода. Не хочется, но надо. Хотя бы на минуту, замерить копье прадедовским способом - сравнив с ладонью, локтем, пальцем. Жаль, что огня для факела не раздобыть, чтобы осмотреться и сравнить увиденное с теми образами, что остались после нечаянного падения.

Замер у самой грани и, памятуя о 'ступеньке' в уровнях, о которую спотыкнулся в прошлый раз, вознамерился было прокрасться туда пятой точкой, опираясь на руки с коленями и прощупывая путь кончиками пальцев ног, будто входя в воду. Но потом представил, как мое появление будет смотреться на Той стороне (вот ящеры удивятся), и вошел лицом вперед.

Тут было еще больше холода, в том числе от камня под ногами, а о провале передо мной можно было догадываться по особо глубокой тьме впереди и ноющему ощущению где-то в районе лопаток, будто предчувствующему близкую опасность. В серебристой дымке портала таяли все цвета, кроме серого и черного. Да и освещалось им всего ничего - часть борта над бездной и стены по контуру. Но благодаря этому хоть копья и факел не столкнул вниз лишним движением, а смог наконец-таки выполнить требуемые замеры и даже внимательно рассмотреть. Слегка разные по длине, неказистые, будто молодое деревце лишили коры, сломали пополам и обожгли с одного конца на костре. Длина - примерно от кончиков пальцев левой руки до локтя правой, различие на фалангу мизинца. Толщина - в подушечку большого пальца. Примитив, к которому никак не получалось относиться с пренебрежением, глядя в свете портала на черноватые разводы от крови на дереве. Тот ящер, как виделось сейчас, не пропал совсем - его кровь осталась на острие и наверняка лежала каплями где-то на камнях, внизу.

Невольно напрягся, с тревогой смотря туда, где должен быть лаз из колодца в каменные коридоры, но взгляд не заметил движения, а слух доносил лишь еле слышный шелест от портала - тот переваривал наш мир, не давая воздуху из него отравить этот... Или наоборот?

Интересно, а почему не забирает воздух в легких? Ведь при переходе нет чувства, будто задыхаешься, разве что ноет живот и ощущение холода под ногтями... Для опыта, и уже окончательно замерзнув, оттого желая вернуться, глубоко вздохнул и тут же перевалился через портал, на теплый линолеум, под электрический свет привычного мира.

Там и выдохнул себе на руку, пытаясь осознать, как получить выгоду от того, что дыхание - куда холоднее кондиционированного воздуха...

Набирать пропана в легкие, высечь искру и зажечь факел? Я так те самые легкие и спалю, вместе с горлом. Не то...

Быть может, для внутренних органов человека дана легкая поблажка? Но не щадит же портал пломбы и импланты? С другой стороны, есть ведь кислород и в крови - без которого нам точно не жить.

Оделся, выкрутил кондиционер до двадцати двух и принялся махами приводить тело в порядок. Согревшись и отметив десяток минут в запасе на часах, решился на новый опыт - набрал теплого воздуха, досчитал до шестидесяти, одновременно раздеваясь, и прокрался на Ту сторону. Выдохнул немного на ладонь, с удовлетворением отметив перенесенное с собой тепло. Затем задержал дыхание еще на десяток секунд, и чуть не свалился в темноту от ощущения дикой слабости вместе с темнотой перед глазами. Тяжесть удушья и резкий лающий кашель, спасение от которого втекло ледяным воздухом в легкие, тревожной аритмией ударившей в сердце.

- Нет-нет, у меня еще планы на вечер, - пробормотал я непослушными губами, забираясь обратно в свой мир. - Сегодня помирать нельзя.

Уже там, отдышавшись и отогревшись, с тревогой прислушиваясь к нормальному вроде как сердцебиению, смог сформулировать вывод.

- Нафиг такие эксперименты.

Голова гудела, пульс ощущался вялым, а резкая попытка встать качнула тело в сторону. Одеваться пришлось на полу, ноги попросту не держали.

Потихоньку, по стеночке, удалось подняться и закрыть кабинет. Чуть легче стало только в коридоре, в процессе восхождения очередного пролета лестницы, по-стариковски держась за перила. Надо было успеть до начала рабочего дня, потому что оправдываться за опоздание в таком состоянии я точно не смогу. Мимо поспешали коллеги из других отделов, но кому сейчас какое дело до других? А может, оно и к счастью. Еще скорой с расспросами не хватало.

Возле входа в кабинет окончательно отпустило, оставив некоторую звенящую слабость в голове. В очередной раз поклявшись не проводить опыты на себе, изобразил деловитый вид и втек в помещение. Поздоровался с простуженным на вид, но бодрым шефом, что-то активно печатающим на принтере. Тайком обозначил улыбку Анне Михайловне и победным выдохом отметил прибытие на собственное рабочее место.

Уже автоматически проверил обновления программного обеспечения, что-то поставил на закачку, получил первые письма по внутренней почте от тех, кто пришел пораньше и первыми успел все сломать, разметил примерный план движения по этажам, когда почувствовал некую несообразность в атмосфере нашего кабинета. И нет, это не эффект от Той стороны, не излишняя резкость в цветах кабинета, бившая по мозгам от слабости, даже не внимание ко мне лично. Это было ясно уловимое напряжение во взглядах меж светлого начальства, заметить которое следовало было сразу.

Никаких молний и громких хлопаний папками по столам, полное молчание. Просто простуженный шеф смотрит с необъяснимым довольством на стол зама, параллельно что-то печатая на принтере. Не всегда, правда - иногда хмурится, глядя на распечатки, явно видя ошибки и тут же их исправляя звучным набором по клавиатуре, но вот черновики с ошибкой почему-то не попадают в корзину, а в портфель Эдуарда Михайловича... Ну а замшефа принимает такое улыбчивое внимание со вполне понятной тревогой, явно подумывая попросту встать и подойти к начальственному столу, чтобы хоть краем глаза уловить текст... Однако дистанция меж ними такая, что выйдет смешно и неэффективно - тот попросту прикроет распечатку чистым листом.