Олар Этиль чуть пошевелилась, едва он вернулся к костру. - Передумал?

  Ливень положил лук и колчан за собой. - Да.

  - И хорошо, щенок. Садки - опасное место для таких дураков, как ты. Хочешь соблюсти свой обет, держись поближе.

  Ливень бросил в огонь последние кизяки. Искры взвились в ночное небо. - Так и сделаю, Гадающая.

  Ее голова снова опустилась. Он смотрел внимательно. - "Когда сон вздохнет в последний раз, я разбужу тебя, карга".

  Абси перекатился во сне и сказал тихим, певучим голоском: - Кра-ла-ла-ла. Юп.

  Однако Ливень смог увидеть, что глаза его закрыты, а на лице довольная улыбка. Ребенок облизнулся.

  "Сохранил их для него, Крюпп? Молодец".

  Онос Т'оолан остановился, не спеша обернулся. Озаренная зеленым светом, тысяча Т'лан Имассов стояла лицами к нему. "Так много? А там клубятся пылью еще сотни. Чужаки. Призваны открытием Телланна. Этого я хотел? В этом я нуждался?" Он тут же ощутил тяжесть всеобщего внимания, безжалостно на него устремленного, и чуть не отшатнулся. "Потребности, желания, это не важно. Важна лишь воля. Ее сила может уничтожить мир. Или переделать". Онос медленно выпрямил спину, утешенный этой мыслью и силой, которую она несла.

  "Когда я закончу, пыль станет пылью. Ничем иным. Не живой вещью, затаившей секреты. Загустевшей от горя и ужаса. Просто пылью". - Вы понимаете?

  - Понимаем, Первый Меч.

  - Я вас освобожу.

  - Не сейчас, Первый Меч.

  - Я хочу пройтись в одиночестве.

  - Так и будет.

  Его армия разлетелась рваными облаками, кроме двоих, стоявших довольно далеко позади легиона Т'лан.

  Онос чуть поразмыслил и подозвал их.

  Они подошли. Женщина сказала: - Первый Меч, когда-то я ходила по этой земле и не ходила.

  - Твое имя Рюсталле Эв.

  - Да.

  - И слова твои бессмысленны.

  Она пожала плечами, указав на север: - Там... что-то тревожное.

  - Олар Этиль...

  - Нет, Первый Меч. Это ближе.

  - Любопытствуешь, Рюсталле Эв?

  Подал голос воин, Улаг Тогтиль: - Она потерялась в памяти, Первый Меч. Возможно, ее воспоминания взяты у других Имассов - тех, что когда-то тут жили. А возможно, они ее собственные. То, что таится на севере... подобно открытию старой раны. Она ее не видит, лишь чувствует.

  - То, чего ты хочешь, - сказала Оносу Рюсталле, - оказалось под угрозой. Этого я боюсь. Хотя не уверена...

  Онос Т'оолан разглядывал их. - Вы хорошо сопротивляетесь - вижу, вы нашли силу друг в друге. Как... странно.

  - Первый Меч, - отозвался Улаг. - Это любовь.

  Онос замолчал, пытаясь понять слова воина.

  - Мы нашли ее не друг в друге, - сказала Рюсталле Эв. - Мы нашли ее...

  - Словно камень в потоке, - продолжил Улаг. - Яркий, чудесный...

  - В потоке твоих мыслей, Первый Меч.

  - Когда грохочут горы и лед высоких перевалов трескается наконец под напором весеннего тепла, - поднял иссохшую руку Улаг Тогтиль, - ручьи становятся бурными реками, смывают все на пути. Дикое наводнение. Но камень... блещет.

  - Невозможно, - сказал Онос Т'оолан. - Во мне ничего такого нет. Пламя Телланна выжгло душу дотла. Вы обманываете сами себя.

  Рюсталле пожала плечами: - Утешительные обманы- не таковы ли дары любви, Первый Меч?

  Онос глядел на женщину. - Идите же вдвоем. Найдите угрозу. Определите ее суть и возвращайтесь.

  Улаг отозвался: - Ты не просишь большего?

  - Рюсталле Эв, оно охотится за нами?

  - Нет, Первый Меч. Думаю, нет. Оно просто... там.

  - Поройся в памяти, Рюсталле Эв. Если это действительно угроза, я ее уничтожу.

  Онос Т'оолан смотрел вслед ушедшим на север Т'лан Имассам. Первый Меч привлек к себе силу Телланна, защищаясь - устав от атак Олар Этили, он воздвиг вокруг себя непроницаемую стену. Но в этом есть риск. Он слеп ко всему, что вокруг.

  "Угрозы тому, чего я ищу, угрозы судьбе, которой я желаю для нас. Только Олар Этиль против меня. Не могу подумать ни о ком ином. Ведь я не бегу гибели, я ее приветствую. Хочу достичь нужного места. Кто пожелает отказать мне в этом?

  Рюсталле Эв, в памяти нет силы - разве Ритуал не научил нас этому? Отыщи то, что тебя тревожит, и возвращайся.

  Улаг Тогтиль, твой цветистый язык... хотелось бы узнать больше о том сверкающем камне, о чудесной невозможности".

  Он продолжил путь. Теперь один на истерзанной равнине. Кончик меча высекает искры из впаянных в почву камней. Позади клубится стена пыли. Живая, полная секретов. Густая от горя и ужаса. Она все выше...

  Рюсталле Эв оглянулась и увидела, как Первый Меч одиноко бредет на восток и пыль клубится за ним.

  - Он не знает, верно?

  - Он слишком замкнулся в себе, - согласился Улаг.

  - Гляди на тучу. Мы начали с немногих сотен. Мы оставили тысячу идти следом, как он и приказал.

  Но он пробудил Телланн. Он призвал.

  - Сколько же, Рюсталле Эв?

  - Пять тысяч? Десять?

  - Стена велика, Рюсталле Эв.

  - Да, - шепнула она.

  Еще миг - и они пошли на север.

  Туман рассеялся, Грантл обнаружил себя бредущим по свежему снегу. В тысяче шагов слева две расщепленные мачты торчат из белого кургана, ветры намели высокими грудами снег вокруг обломков корабля. Прямо впереди - выступы камня указывают начало прорезанного узкими ущельями горного хребта.

  У подножия утесов притулилась с подветренной стороны россыпь сделанных из костей хижин. В воздухе висит дыхание сырой магии.

  В груди родился ответный гром; он ощутил, как души воинов подобрались ближе, просыпаются, собирают силы. И пошел дальше.

  Услышав кашляющее ворчание, замер, напрягся при виде двух саблезубых котов, только что вылезших из пещеры. Шкуры были покрыты серыми и черными полосами, напоминали затененный камень. Верхние клыки торчали ниже подбородков. Звери смотрели на него, маленькие уши прижались к широким черепам. Ни один не шевелился.

  Грантл раскрыл челюсти, зевнул. За хижинами каменная лавина превратила ущелье в пещеру, именно из ее темного устья текли дикие эманации. Не сводя глаз с прохода, он двинулся вперед.

  Саблезубые прыгнули к нему.

  "Не Солтейкены, не Д'айверс. Просто звери. Охотники. Но они кажутся... голодными". У входа Грантл замешкался, поглядел на больших кота и кошку. "Такие бесстрашные? Чего вам нужно?"

  Оказавшись между двух рядов хижин, звери встали; тот, что слева, присел и принялся кататься по тонкому снежку.

  Напряжение отпустило Грантла. "Соскучились по компании". Он снова обратился мордой к пещере, скользнул в темноту. Вместо жгучего холода ощутил жару, сырую и затхлую.

  "Она там. Она ждет меня.

  О, как я ждал этого мгновения. Трейк, я тебя никогда не просил. Не искал. Когда ты меня выбрал, я снова и снова повторял, что это ошибка. Стонни, если бы ты меня сейчас увидела бы - поняла бы. Поняла, зачем я делаю... это.

  Почти вижу твой быстрый, короткий кивок - говоришь, что все правильно. Я не вернусь, но все правильно. Мы с тобой знаем: есть места, из которых не возвращаются. Никогда".

  Он подумал, не перетечь ли, но решил, что не надо. Пусть встречает его в любом обличье, но он Смертный Меч Трейка. Хотя бы сегодня. Внутри шептал голос, слабый и далекий, приказывал повернуться и бежать... но он не обращал внимания.

  Расселина сузилась, пошла в сторону и наконец открылась в просторную пещеру с круглым сводом.