— Пока мучитель не пожелает? И долго это будет продолжаться? — Скайуокер не знал как ему действовать. С одной стороны, джедаи так жестоко не поступают. Они не используют техники тёмной стороны, но с другой стороны, Палпатин как никто другой этого заслуживает.

— Без понятия, — медленно проговаривая слова по слогам ответил я.

— Что? — Энакин схватил меня двумя руками за тунику и взглянул прямо в глаза. — Но как это возможно? Ведь это ты применил на нём этот приём.

— Я усовершенствовал эту технику, соединив ещё с одной — Вытягиванием Силы. Но в отличии от обычного вытягивания, которое подпитывало бы меня за счёт оппонента, я зациклил эту технику на Пробеге по воспоминаниям. По факту получается, что за счёт силы Палпатина и существует эта пытка, поэтому мне сложно судить о времени её действия. Самое смешное, что сделать наш горячо любимый канцлер ничего не может. В таком состоянии одарённый просто не способен себя контролировать. Жизнь у него была долгой и плохого в ней предостаточно.

— Но зачем ты это сделал, Сэм? — Скайуокер слегка ослабил хватку. — Это ведь недостойно джедая.

— Будь на моём месте ты, а на месте Асоки Падме, ты поступил бы по-другому? — только я упомянул Амидалу, и Энакин тут же стыдливо опустил взгляд. — Ты бы пожалел его? Не ври себе. Ты бы убил Сидиуса, будь твоя воля. Я же не лишил его жизни, не покалечил тело, только его психика вряд ли восстановится, а, если и восстановится, то прежним Палпатин уже не будет, ведь я, так сказать, в любой момент могу вернуться и наложить Пробег заново.

— Но что скажет Совет? — немного погодя спросил джедай. — Ведь тут установлены камеры.

— Я замкнул контакты с помощью Силы, — отмахнулся я. — Так что всё, что здесь случилось, останется только между нами. А теперь пойдём отсюда. Я уже не могу это видеть.

Стоило нам выйти из камеры, как мы увидели коммандера Фокса, который уже ждал нас с парой солдат. Видимо, пришёл на крики. Он пытался добиться от нас внятных объяснений, но ни я, ни Скайуокер не сказали ни слова, сославшись на то, что канцлеру вдруг внезапно стало плохо.

Мы покинули территорию базы уже под вечер и направились в храм джедаев. Предстояло ещё пройти через заседание Совета и оправдать Асоку. Но в пути меня всё ещё занимал совершённый поступок. Было ли это правильно? Конечно. Было ли это жестоко? Безусловно. Но нужно ли это? Не знаю. Мне не важно как скоро пытка перестанет действовать. Магистры хоть сейчас могут ринуться вызволять его из плена собственных страхов. Главное, что Палпатин получил то, что заслуживает.

Как оправдать виновного? Этим вопросом я начал задаваться как только мы подлетели к храму. Несмотря на мои многочисленные таланты, я не адвокат, даже близко им не являюсь. Но защищать Асоку кому-то надо, ведь голос Энакина в Совете пока мало значит. А кто вообще знает что она совершила? Палпатин мог не успеть рассказать о предательстве тогруты. На мгновение у меня появилась надежда, что мы сможем сыграть роль ничего непонимающих жертв и спокойно замять это дело, но Энакин «вовремя» эту надежду отнял:

— Сэм, — мы как раз приближались к башне Совета, когда Скайуокер окликнул меня. — Нам нужно доказать невиновность Асоки.

— Докажем. Нас только трое, кто знает, что она совершила. Палпатин уже не в у дел. Вот и считай.

— Не трое, — джедай опустил голову.

— В смысле? — я остановил его и пристально взглянул в глаза Избранного. — Только не говори, что ты всё рассказал Винду.

— Я не мог это скрыть. К тому же, он слышал финал вашего с Сидиусом разговора и после ареста стал задавать неудобные вопросы.

— Чёрт, — протянул я и сел прямо на пол, прислонившись спиной к стене. Энакин же так и продолжал стоять и внимательно смотреть на меня.

— Что будем делать?

Было видно, что Скайуокер переживал не меньше меня, но, как и я, совершенно не знал как нам быть. У меня же в свою очередь были аргументы, но я совсем позабыл о том, что Винду слышал нас с Палпатином.

Просидев минут пять, а может и больше, и так ни к чему не придя, я поднялся с пола. Никогда ещё я не был так напряжён. Мозг работал на полную катушку, прорабатывая возможные пути решения проблемы, но всё упиралось в один неоспоримый факт: Асока пала на тёмную сторону, нарушив при этом серьёзные положения Кодекса. И даже если я смогу доказать, что мне удалось вернуть её к свету, придётся сильно постараться, чтобы ей простили убийства.

— Что будем делать? — я наконец оторвался от размышлений. — Если не выйдет убедить, я возьму удар на себя.

Остаток пути шли молча и только тогда, когда были у самых дверей зала Совета, Скайуокер сказал:

— Я поддержу любое твоё решение и любую твою ложь, только спаси её, — с этими словами джедай вошёл в дверь. Я проследовал за ним, а моему взору предстало собрание магистров Ордена.

Атмосферу, царившую в помещении, можно было описать только одним словом — гнетущая. Не нужно даже было быть одарённым, чтобы почувствовать настрой членов Совета. Джедаи были подавлены, расстроены и в какой-то степени злы, а энергия, исходившая от них, подавляла мою уверенность на корню.

По какой-то причине я просто не мог сосредоточиться. Последние слова Энакина эхом отдавались у меня в голове. Любая ложь. Он поддержит любую ложь. А что если я не буду лгать? От меня ждут, что я буду долго юлить, а потом, когда уличат во лжи, раскаюсь. Значит, надо действовать иначе. План созрел сам по себе, и если до этого на ум не приходило ничего внятного, то теперь я точно знал какие слова следует произнести.

— Сэм Гилан, — первым слово ожидаемо взял Мейс Винду. — Энакин рассказал нам о твоей роли в произошедших событиях, — мельком я взглянул на Скайуокера, который мысленно старался меня подбодрить.

— И что же он вам рассказал? — аккуратно поинтересовался я.

— Всё, — лаконичный ответ, видимо, должен был сбить меня с толку, но этого я как раз и ждал. Обманывать магистров уже не выйдет. Что ж, буду действовать из расчёта, что Совету всё известно.

— Вы хотите от меня извинений, магистр?

— Не только это. Скажи, по какой причине ты решил утаить от нас такую важную информацию, — снова заговорил Винду. — Почему ты с самого начала не сообщил нам, что канцлер — владыка ситх? Зачем нужен был весь этот цирк?

— А что бы вы сделали? — я постарался, чтобы вопрос прозвучал как обвинение.

— Как ты смеешь дерзить нам? — не удержался Ки-Ади-Мунди. — Мы куда опытнее и мудрее тебя, Гилан.

— Да ну? — усмехнулся я. — И куда привела вас эта хвалёная мудрость? Вы до сих пор не поняли почему я от вас это скрывал? А я скажу. Вы были ослеплены. Тёмная сторона окутала всё вокруг, мешая вам ясно видеть. Даже если бы вы узнали об истинной личине Палпатина, ничего бы не сделали.

— Мы бы могли его арестовать, — не унимался цереанец.

— Правда? И на каком основании? — вопрос поставил магистра в тупик. — То, что знают двое, знают все. Вы так уверены, что Сидиус бы не пронюхал расскажи я вам всю его подноготную? Я понимал, что только действуя в одиночку, можно вывести канцлера на чистую воду. Я с этим справился. Так каких извинений вы требуете?

— А ведь он прав, — начал Энакин. — Даже магистр Йода говорил, что тёмная сторона стала как никогда сильна. А Сэм по сути спас не только Орден, но и Республику от деспотии ситхов, — Скайуокер хотел было ещё что-то сказать, но суровый взгляд Винду остановил его.

— Не делайте такое лицо, магистр, — вступился я за друга. — Энакин прав. Я поступил так из лучших побуждений, — только Мейс хотел мне что-то ответить, как его прервал Йода.

— Смысла нету в споре вашем. Не можем мы воле Силы противиться. Раз дар такой дан был юному Сэму, глупо обвинять его в этом.

Сказать, что Винду был не согласен — значит ничего не сказать. В какой-то момент мне показалось, что вот-вот и он начнёт ставить под сомнение слова самого магистра Йоды, но, к счастью, большинство членов Совета согласились с финальным аргументом гранд-мастера. В конце концов, если уж и говорить о мудрости, то только Йода мог максимально беспристрастно рассудить нас.