– Прости, но очень даже касается, самым непосредственным образом, – парировала Дженнер, махнув свободной рукой в сторону пластикового наручника. Хорошо бы Кэйл надел рубашку, а то ей становилось все сложнее не смотреть на него.

– Заткнись, или я воткну тебе в рот кляп.

«Он вполне на это способен», – подумала Дженнер, в забывчивости пронзив мужчину взглядом, но ее гнев остался незамеченным, потому что он не смотрел в ее сторону. Кэйл деловито опустошал спортивную сумку, раскладывая содержимое на кровати. Разнообразное электрическое оборудование, о назначении которого Дженнер могла только догадываться, провода, приборы и инструменты, похожие на…

– Это же дрель? Зачем она тебе? Что ты собрался сверлить?

– Дырки, чтобы завинтить твой гроб, – рявкнул он. – Заткнись.

О, какое удовлетворение она почувствовала, выведя его из себя! Так ему и надо. Дженнер замолчала на минуту, дожидаясь, пока похититель поглубже погрузится в работу, и жалобно произнесла:

– Мне нужно в туалет.

Кэйл опустил голову и закрыл глаза.

– Я не могу терпеть. Всем нужно иногда ходить в туалет. Даже Дарту Вейдеру, хотя не представляю, как он справляется, не снимая брони. Ты сам заставил меня выпить тот коктейль, и вот сейчас мне нужно в туалет, так что виноват именно ты. – Если бы Дженнер сумела придумать нечто более дерзкое, то непременно сказала бы, потому что хотела – жаждала! – увидеть, как Кэйл отреагирует, если на него надавить, и как далеко он способен зайти.

Мрачно, без единого слова, Кэйл ухватил пару кусачек с кровати и разрезал пластиковое крепление, удерживающее Дженнер на стуле. Она поняла, что он мог бы затянуть наручники намного туже, потому что кусачки с легкостью проникли между ее кожей и стяжкой.

Освобожденной рукой она придерживала полотенце со льдом на своем синяке, пока Кэйл конвоировал ее в ванную. Не понятно, с чего он решил, будто ей необходимо сопровождение – оттуда был проход только в спальню. Дженнер уже заглядывала в ванную в обществе Фэйт и теперь знала, что там нет ничего, что сошло бы за оружие. Разве что удастся подстроить, чтобы Кэйл наступил на брусок мыла, поскользнулся, грохнулся и разбил голову.

– Не запирайся, – приказал он.

Дженнер поразмыслила, насколько далеко готова зайти в своих провокациях, и решила, что, пожалуй, пока достаточно. Лучше двигаться маленькими шажками. Ведь не известно заранее, чем похититель ответит, если она всерьез начнет испытывать его терпение. Не хотелось ненароком нажать не ту кнопку и тем самым навредить Сид просто из-за желания проверить границы собственной смелости. Поэтому она послушно не стала запирать дверь и даже пописала на случай, если Кэйл подслушивал.

Споласкивая руки, Дженнер посмотрелась в зеркало. Оттуда на нее взглянуло бледное утомленное лицо. Боже, а сколько же времени? Бросила взгляд на наручные часы. Да, ее усталость вполне обоснована. Она на ногах с рассвета на Восточном побережье, а сейчас по-тамошнему уже два часа ночи, или одиннадцать по Тихоокеанскому времени. Она не спит уже почти сутки.

Кэйл открыл дверь.

– Хватит там торчать, давай выходи.

Дженнер закончила сушить ладони, осмотрела покрасневшую кожу на предплечье, где держала полотенце со льдом, и решила, что компресс ей больше не нужен. Развернула полотенце, вытряхнув лед в раковину, и аккуратно развесила на просушку. Когда она вышла из ванной, Кэйл повернулся, чтобы идти впереди нее, выступая буфером между пленницей и дверью, и Дженнер увидела опухшее фиолетовое пятно у него на плече, оставшееся от ее укуса. Лед необходим ему намного больше, чем ей. Хотя тот, кто сеет ветер, должен быть готов пожать бурю.

Она уставилась на широкую спину, на изгиб позвоночника, разделяющий литые мышцы, и отчаянно пожелала, чтобы Кэйл сейчас же надел рубашку.

– Я устала, – проворчала Дженнер, чтобы отвлечься от маячившей перед глазами восхитительной мужской плоти. Единственный раз она, вопреки здравому смыслу, клюнула на внешность – с Диланом много лет назад, когда ей было всего двадцать три, – и даже тогда умопомрачение долго не продлилось. Теперь же она гораздо закаленнее. – Что бы ты ни делал, твои плутни могут подождать до завтра. Запри меня здесь, спи сидя, сторожи дверь – мне наплевать. Просто дай мне поспать.

– Мое дело не может ждать до завтра, – отрезал Кэйл. – И чем больше ты мне мешаешь, тем дольше я буду возиться. Поэтому сядь и заткнись. Поняла?

Она поняла. А если бы до нее не дошло, то самые настоящие наручники, которыми он пристегнул ее к тому же стулу, что и раньше, вносили полную ясность.

Дженнер посмотрела на обхвативший запястье стальной браслет. Он внушал гораздо большую тревогу, чем пластиковая стяжка. Загодя захваченные в круиз оковы не оставляли сомнений, что чем бы ни занимались похитители, для них это было чертовски важно.

РАСПЛАСТАВШИСЬ НА ПОЛУ СПАЛЬНИ, Кэйл высверливал маленькое отверстие у основания переборки, отделявшей каюту Дженнер от апартаментов Ларкина. Тот мог вернуться в любую минуту, однако, выполняя обязанности хозяина круиза, скорее всего, задержится на час или даже дольше, в зависимости от того, с кем ему придется общаться. Если Кэйл не успеет управиться до возвращения Ларкина, то в первую ночь на море они останутся глухи и слепы. А это неприемлемо, так что Кэйл отрешился от всего вокруг и сосредоточился на работе. Он должен видеть и слышать, что делается в соседней каюте, и точка.

Обычно у Кэйла не возникало проблем с концентрацией. Обычно… но до сих пор ему не приходилось связываться с болтающей без умолку трещоткой.

Да, он не ошибся насчет того, что у мисс Редвайн хватит смелости исполнить нужную ему роль. И предположив, что она не побоится вставлять ему палки в колеса, тоже оказался прав. Лучше бы ему просчитаться! Было бы намного проще, походи Дженнер характером на кроткую Сидни Хэзлетт. Да, при захвате та перепугалась до слез, зато сдалась без малейшего сопротивления. Ей сказали все то же самое, что и Дженнер: безопасность подруги напрямую зависит от ее поведения, каждая из них – залог послушания другой. С той лишь разницей, что, по словам ребят, стороживших мисс Хэзлетт, та ведет себя тише воды, ниже травы. А вот мисс Редвайн смирной никак нельзя назвать.

Кэйл проклинал Ларкина за то, что тот оказался параноидальным сукиным сыном и в последнюю минуту поменял распределение кают. До того момента план был относительно прост. Изначально Райану и Фэйт должен был достаться люкс смежный с апартаментами Ларкина, и тогда они бы без помех настроили все оборудование, необходимое для сбора информации о телефонных звонках, беседах и посетителях. Если бы супруги получили заблаговременно заказанный номер, не возникло бы нужды ни в импровизированном спектакле, ни в похищении. Они бы уже установили и протестировали аппаратуру для слежки, и не пришлось бы довольствоваться прослушкой и видеонаблюдением в почти бесполезной спальне, вместо гостиной, – а еще ему не пришлось бы терпеть безостановочное комментирование своих действий.

– Ты что, вор? Что ты там прилаживаешь? Это камера? – Кэйл слышал, как Дженнер ерзает на стуле, скорее всего, пытаясь получше рассмотреть разложенное оборудование и понять, что он делает. – Знаешь, твой дурацкий вуайеризм обеспечит тебе чертовски много неслабых проблем.

Кэйл остановился и проверил переборку. Да, сверлить стену на судне не то же самое, что в здании. Другие требования к прочности и звукоизоляции, другая проводка, другие материалы.

Каюта у Ларкина немаленькая, примерно в сто двадцать квадратных метров. Гостиная примыкает к чужому теперь номеру, забронированному для Райана и Фэйт. В середине столовая, а на этой стороне – спальня. Оборудование достаточно чувствительное, чтобы зафиксировать самый тихий звук в спальне и достаточно громкий в столовой, но гостиная теперь оставалась вне пределов досягаемости. Необходимо поставить жучок на телефон, а если у Ларкина с собой ноутбук, то получить доступ и к нему. Это с самого начала входило в план, но другое расположение комнат устранило бы большую часть теперешних затруднений. И самая неслабая проблема, с которой еще предстояло повозиться, сидела в наручниках на стуле за спиной Кэйла.