Пусть не в кандалах и ошейниках, но это не отменяет факта принуждения.

— Слушай, а вы так похожи… Она мне фотку будущего муженька показывала, есть у вас что-то общее.

Вместо ответа я ухмыляюсь и киваю.

— Да не может быть. Родственники? — удивленно спрашивает, разглядывает мое лицо еще пристальнее.

— Братья.

Вижу, что у нее куча вопросов в головке крутится, но она упорно кусает губы, чтобы не ляпнуть лишнего. Помнит, что я обещал заплатить.

Достаю телефон, чтобы сделать перевод. Наличка вся дома в кошельке валяется.

— Номер карты продиктуй.

Получаю комбинацию цифр, более чем щедро благодарю девочку, за что получаю еще несколько фактов о Еве широким щедрым жестом.

Цветы, марку шоколада, любимую страну, в которой ей очень нравится бывать. Сам не знаю, зачем, но я запоминаю все.

— Босс твой ни о чем не узнает, можешь не переживать за место, — бросаю в конце, раздумываю над тем, заглянуть ли к Тохе.

Все-таки нет у меня особо желания смотреть на его член, который он точно вывалил перед новенькой.

Дергаю дверь, которая ведет на улицу, и в меня тут же влетает кто-то маленький и не слишком тяжелый. Она, наверное, за ручку как раз держалась, когда я на себя потянул.

Я машинально девчонку за плечи поддерживаю.

— Можно уже меня отпустить.

А голос-то знакомый.

— Какими судьбами, солнышко? Принцессы не ходят по таким местам, — Адам хищно улыбается, продолжает удерживать меня на месте, закрыв проем своим мощным телом. Мне даже не видно ничего, остается только вдыхать его запах, уткнувшись носом куда-то в твердую грудь.

— Это тебя не касается. Я не обязана отчитываться перед посторонним мужчиной.

— Да что ты говоришь? Посторонний, значит? Специально меня провоцируешь, малышка? — он толкает меня к стене, зажимает в капкане своих рук.

Адам наклоняется и ловит мои губы, я теряюсь на несколько секунд, наслаждаясь глубоким пошлым поцелуем, но потом все же крепко сжимаю зубы в знак протеста.

Он не имеет права вот так просто целовать меня.

— Отпусти меня. Здесь есть охрана, я закричу и тебе навсегда закроют вход в это место, — стараюсь держаться уверенно, с вызовом смотрю в его глаза.

— Покричать хочешь, Принцесса? Я могу это устроить.

Мир переворачивается с ног на голову. Я оказываюсь закинутой на мужское плечо, Адам поддерживает меня ладонью на ягодицах, пока я продолжаю возмущаться и бью его кулаками по спине.

— Куда ты меня тащишь? Отпусти! Сейчас же!

Никакой реакции.

Мы оказываемся в какой-то комнате с приглушенным освещением, Адам не слишком заботливо бросает меня на кровать и тут же ловит мою правую руку, чтобы в следующий миг окольцевать ее железным браслетом.

Щелчок и я уже не могу сбежать.

— Тише, не дергайся так. Следы останутся, — он ухмыляется, вытаскивает второе крепление, и я оказываюсь «окольцованной» с двух сторон. — Попалась, Принцесса.

Адам нависает сверху, оглаживает пальцами талию, а потом резко накрывает ладонью грудь и сжимает до болезненной волны, которая странным образом скапливается внизу живота. Я машинально сжимаю бедра, и он это замечает.

— Ты ведь будешь хорошей девочкой? Иначе придется оставить тебя без оргазма.

Я приехала сюда с целью узнать о камерах у Ксюши, а в итоге оказалась прикованной к кровати в полностью беспомощном положении.

До меня доносится звук расстегиваемой молнии, я не сразу понимаю, что Адам пытается снять с меня джинсы вместе с трусиками.

— Нет! — я хочу помешать ему, но все эти брыкания просто какой-то пшик по сравнению с его силой.

Адам легко удерживает меня на месте и осуществляет задуманное. На коже выступают мурашки, я изо всех сжимаю ноги, когда замечаю такие же, как на моих руках, браслеты в противоположной части кровати.

— Не сопротивляйся, солнышко. Бесполезно.

Лодыжки прошибает холодом. Металл прижимается к коже, я жмурюсь, но тут же чувствую поцелуи, дорожка из которых начинается чуть выше оков и ведет по направлению к коленке.

Когда обжигает внутреннюю сторону бедра, я заливаюсь краской. Адам рассматривает меня внизу, из-за креплений я не могу свести ноги, мне ужасно неловко и стыдно.

— Открой глаза, Принцесса, — его дыхание на моих губах, Адам переносит вес своего тела на одну руку, пальцами второй обводит тазовую косточку, подушечки щекочут выше, где-то в районе ребер.

Моя кофта оказывается задранной к подбородку, лиф скользит следом. Адам щелкает языком по твердому соску, а после втягивает его в рот, заставляя меня выгибаться ему навстречу, когда его зубы сжимаются на чувствительной вершинке.

— Что ты задумал? — шепчу охрипшим голосом, в очередной раз бесполезно дергаю руками. Нет, все-таки не выбраться.

— А ты не видишь? — усмехается, дует на сосок, и я всхлипываю, когда от этого простого действия напряжение скручивает меня сильнее. — Поиграем немного, солнышко?

Адам отстраняется, подходит к шкафу и возвращается с чем-то странным в руках. Мне удается понять, что два каких-то странных приспособления соединены не слишком длинной цепочкой.

— Что это такое? — меня немного пугает неизвестность, так что я дергаюсь, когда Адам упирается коленом в кровать и вновь склоняется надо мной.

— Зажимы, — равнодушно отвечает, поправляет мне съехавшие на лицо волосы. — Хочешь попробовать?

— Не хочу, — а сама заинтересованно разглядываю их. Все-таки любопытная вещь.

— Врешь. По глазам вижу, что хочешь. Будет больно, но тебе понравится.

Мужские пальцы скользят по моей груди. Обводят полушария, слегка сжимают их. Я чувствую, как внутри меня закручивается вихрь желания.

Приходится резко прикусить язык, подавляя вскрик, когда Адам закрепляет зажим на соске. Так плотно. Туго.

Но он был прав.

Мне нравится.

Нравится настолько, что я чувствую, как между ног проступает влага.

— Такая отзывчивая девочка, — Адам задевает кончиками пальцев низ живота, уводит их ниже, прямо к чувствительным складкам.

Обводит клитор по кругу, надавливает слегка, растирает смазку, пока я отчаянно пытаюсь сдерживать стоны.

Адам закрепляет второй зажим, оттягивает их за цепочку, и меня снова выгибает ему навстречу. Движения его пальцев между ног становятся резче, он развязно целует меня и глотает стоны, которые все-таки срываются с приоткрытых губ.

Я задыхаюсь от всплеска ощущений, от этого снежного кома, который и не думает останавливаться.

А в следующее мгновение я чувствую язык Адама на самом сокровенном месте, и весь мир разлетается на песчинки.

— Ч-что ты делаешь? — мой голос охрип от яркого желания, сконцентрировано в животе.

Оно обволакивает, затягивает в свои сети. Мешает мыслить. Все, чего я хочу — чтобы Адам позволил мне дойти до финала.

— Боишься, Принцесса?

Это так…пошло.

Его голова между моих раздвинутых ног, ладони лежат на моих бедрах. Адам сжимает пальцы, лишая меня возможности двигаться. Удерживает на месте, натягивая меня, словно струну, своими неспешными дразнящими движениями.

— Боюсь… — выдыхаю, бросаю взгляд на закованные в металл руки.

Беспомощность ощущается особенно остро.

Адам подтягивается так, чтобы накрыть меня своим телом, мягко заставляет меня откинуться полностью на спину. Я чувствую, как в меня упирается затвердевший напряженный член.

Кончик его носа скользит по моей щеке. Обманчиво нежный жест, перед тем как его рука быстро сдавливает грудь и пальцы, задевшие крепкий зажим, выбивают из меня новый несдержанный стон.

— Меня боишься, девочка? — он будто специально выбрал этот пробирающий до мурашек гипнотизирующий тон. Его пальцы ложатся на влажные складки, он осторожно обводит вход и слегка надавливает, раздвигая тугие мышцы.

Киваю.

В ответ раздается усмешка. Его забавляют мои реакции.

Адам целует меня. Жадно, глубоко. Ладонь возвращается на грудь, кожа краснеет под его грубыми ласками, но эти волны легкой боли сливаются в единую лавину порока.