Он будет жить. Операция прошла успешно.

И покинул палату, тихонько ковыляя обратно к пути вниз, старясь не привлекать к себе внимание.

— Девочка, ты заблудилась? — поинтересовалась у меня стоящая у одного из кабинетов санитарка с пластиковым контейнером в руках, до этого беседовавшая на тему «опять напился!» со своей коллегой, так же чего-то ждущего у одного из кабинетов.

— Я в туалет. — прохрипел я в ответ, ползя вдоль стенке еле двигая ногами за место бега за который сейчас и расплачиваюсь, но связки неожиданно онемели и выдали только бессовестное «хо».

— Если в туалет, то он в противоположной стороне! И вообще… — выдала тетка, но дверь у которой они стояли, открылась, и она оказалась вынуждена временно забыть обо мне, начав процедуру обмена контейнеров.

— Так я из туалета! — не полез я в карман за словом, пусть меня и не услышал, и наконец, добрел до спуска вниз, который приметил еще пока сюда бежал.

Не той лестницы, по который суда поднялся, и если я правильно понимаю планировку, то той, что должна идти до самого первого этажа и выхода. По крайней мере, куда-то к этой части здания подъезжали скорые, что я видел из окна «банка крови». Хотя не факт, что этот вход сойдет мне за выход.

Вот только… — навалился плечом на стену, прекращая движение, чувствуя, кто-то там, за толстой бетонной стенкой, с неохотой умирает. Давя мне, самому балансирующему на гране, на мозги. Что тут происходит? — поднял взор, осматривая коридор взглядом зверя исподлобья.

Вперед, дальше по коридору, на стальную койку с колесиками и человеком, которому пара хирургов, пыхтя как два паровоза, производят операцию прямо тут, забив на все санитарные нормы. Торопятся! Не желают упускать человека за грань.

Что конкретно они там делают, мне не ясно, но кровище развели вокруг, за те жалкие тридцать секунд «операции», уже как на бойне. Да и осколков чего-то вокруг себя разбросали дай боже. Вынимают, зажимают, пыхтят и скрипят зубами от сосредоточенности и натуги.

На еще одного врача, за моей спиной, что стоя у самого лифта, тихо, чтобы не беспокоить коллег, но при этом очень эмоционально, выговаривает двум санитарам стоящим внутри большого лифта, что «привезли в реанимацию остывший труп!». Человек и правда мертв, и причем — действительно давно. Как понимаю — еще до того, как его погрузили на скорую.

Втянул носом запах спирта, пенициллина, хлорки, крови, пороха и гноя. И если кровь с медикаментами типична для больниц, то вот порох с гноем… нет. Обычно три первых запаха тут присутствующих, глушат три последних, даже если они имеют где-либо поблизости сильный источник.

Но тут они доминируют! Как и общий настрой… я словно вновь на поле брани! На войне! В полевом госпитали, в прифронтовой полосе! Это чувство… не перепутаешь ни с чем! Но война сразу в центре столицы!?

Предательство! Измена! Переворот! Бои брат на брата… самый отвратительны для меня вариант из всех возможных! Я не воюю в склоках человеческих! Максимум, защищаю дом от вторженцев, но тут… гражданская резня!

Нет братцы, это без меня. Разберитесь сначала кто тут правый, а кто не очень, а я — выясню, на чьей стороне теперь мои родители. И главное — не оказался ли я один!? Если придется выбирать… это будет поистине сложно.

И я, все же доковыляв до спуска вниз, поймав краем глаза тетку, что мною не к селу интересовалась совсем недавно, но пока еще не заметила и крутит башкой, явно продолжая интересоваться, засеменил по ступеням вниз. Не моя война, не мои проблемы, даже несмотря на людские жизни и смерти! Я не политик, чтобы разбираться в их внутренних перипетиях.

Этаж, этаж, еще этаж, удобные перила, по которым можно съехать, немного пачкая кровью…

Аптека — прочел светящеюся надпись за гранью полупрозрачного стекла двери второго этажа.

Сойдет, но нет… чорт! Тут КПП! Они конечно же не ждут наезда-нападения с тыла, сидят, расслабленные, в мою сторону не глядя. Но тут не только бабка-медсестра с журналом посещений за столом без малого посреди прохода восседает. И даже не только два врача или санитара — фиг их отличишь! Сидят в досмотровой? Операционной? Что-то между, слева от входа, сортируя колюще-режущий инструмент.

И даже не только камеры! Две штуки, что снимают вход и снаружи, и изнутри. Что как бы можно обойти, если иметь возможность поглядеть, куда они поглядывают — а монитор мне как бы виден!

Тут еще два молодчика, с автоматами! Сидя в сторожке справа, что была совсем недавно не то складом, не то чем еще, а теперь там торчит такой большущий комп, и два маленьких богатыря под два метра ростом, еле в дверь проходящих. Собственно им там тесно, и душно, и к тому же — невероятно скучно! И сидят они с открытой дверкой, байки травят.

— И вот наш прапор говорит…

Слушать, что он там им говорит, я не стал, вернулся на второй этаж, к аптеке. Стальная решётка, увесистый замок, утопленность в нишу коридорную, где на других этажах «закуток отдыха с окном» для пациентов. Что прям вот крепость, хоть на штурм бери! Ага, и дверь фанерная.

Отогнул за уголок, подцепив пальчиками снизу, и спакойненько пролез в образовавшеюся щель, лишь немного ободравшись. Без шума и пыли! Тихо, мирно, не привлекая внимания и без свидетелей!

Хотя нет, он есть, одноглазый. Поделка рук детсадовца. На самом видном месте, с проводом идущем на прямо по шкафам — как его сами работники аптеки еще нечаянно не порвали? Аккуратничали, да? И записывающим устройством прямо тут, в шкафу.

Ясельная группа! — вынул я магнитную кассетку из устройства, выпотрошил, залил йодом и зеленкой, за неимением спирта, и подсунув внутрь магнитик выломанный еще кем-то до меня из двери шкафа, хорошенько взболтал.

Вот он, рай наркомана! Шприцы, новокаин, морфин… но мне это не интересно. Мне нужен гематоген! Аскорбин! И конечно — физраствор. Извините, но я здесь нассу. Надеюсь, никто в этом мире кроме собак не умеет искать цели по запаху?

А еще — тут есть нормальные хирургические нитки! А то шов на груди уже почти разошелся. И халат! Новый, чистый! Свеженький, хорошенький… А то «мой» был испачкан, разным, еще до меня. И даже человеческая еда! Припрятанная в дальнем шкафчике! Хлеб, и сало! Живем!

Надо поесть, попить, и валить отсюда, пока ночь неожиданно не кончилась. Одеться понормальней, хотя бы в два халата и в… туфли, припрятанные под шкафом как видно продавщицей. Они мне велики, но это не проблема — есть газетки! Набор инструкций к медикаментам. Так что можно натянуть, и двигать дальше.

Немного прибарахлиться наличностью с сейфа, так же спрятанного в шкаф — интересно, как надолго я вырублюсь, если сейчас воспользуюсь мечом? На час. Ну, зато очередной амбарный замок теперь валяется на полу, а дверка сейфа, скрепя душой и петлями не смазанными, послушно отворяется.

Хм, кто-то по ленинце прошел, не считая работы лифта. Надо бы поторопится! А то скоро больница загудит, оживая. Потянутся свежие пациенты, клиенты… и мне совсем не охота вновь попадаться кому-то на стол, и тем более оказываться игрушкой любопытных.

В крайнем случае, я конечно смогу уйти с песней, лебединой песней! Но лучше продолжать оставаться маленькой девочкой, неприлегающей внимание. Замок придется прихватить с собой, что бы выбросить в последствие или в реку, или в открытый люк канализации — уж больно приметный рез!

Так, наличка. Дофига соток, пара пяти соток. Десятки, пятидесятирублёвки… да тут нехилый банк! Рассовать по карманам, в компанию к замку, сунуть туда же для полного счастья найденное в одном из шкафов оружие самообороны. От него мне толку будет мало, так, игрушка, но все же — прихвачу. И… все же кто-то идет. Хоть бы он не заметил бардака! Не заметил, мимо прошел. Шикарно! Но пора тикать.

Вот жешь подстава! Обратно-то я в дыру не лезу! Застрял однако! Совсем застрял! Жопу отрастил, живот наел…

— «Хырк» — лопнула фанерка двери, и охранник, или кто бы то ни был, гуляющий по коридору с фонариком, резко обернулся.