Не пускают домой! Мисс сломопалая, уже перебинтованная и загипсованная, и её подруга, которую я не знаю, из класса постарше. Я её в школе видел, но… десятый? Одинадцатый7 Фиг знает! На вид ей лет тридцать! И если бы не тетрадочки в пакетике, решил бы что пришла за деточкой в первый. И парни к слову такие же — быки! И их я в школе не видел.

— Теперь ты поплатишься сучка. — пропела гипсопалая, зверея на глазах, а её подруга, зажевала жвачку! Отчего у меня чуть не случился нервный тик.

— Детский сад штаны без лямок, ну нападайте! Умники. Сегодня будет мордобой.

Нет, не напали. Зассали. Опешили! Но девочка сказала — Лиза сказала — я вспомнил её имя! И стали медленно обступать, окружая.

— Ты это, мелкая, слышь, давай по нормальному, нам как бы.

— У твоей мамы муж алкаш! — выдал я, чтоб раззадорить и спровоцировать, но сделал полностью обратное — озадачил!

И застопорил.

— Ну знаешь ли! — наконец дошло до парня, к которому я обратился.

— А у твоего отца, мать — шлюха — выбрал я другому.

— Тфу! Не парни, на правду не обижаются! — ответил он, глядя на товарищей.

— Ага! Я у неё клиентом был — нормальная сучка. Старовата, но… — говорливый третий притих, так-как по взгляду второго стало ясно — на старуху он обиделся.

— А ты… — обратился я к подруге Лизы, подумывая чем бы и её то задеть покрепче, но она меня опередила, и провизжала не хуже своей подруги голосом еще более тонким, несмотря на прокуренный вид:

— Да что вы с ней вошкаетесь-то!

— Не, ну Вер! Нормальная же девка!

— Да не девка она! Парень это в юбке! — пропищала Лизка, поддакивая.

— Вот гадость! — выдал второй из троицы, и уже хотел мне заехать боксерским с правой, почти войдя в зону захвата, но…

Отступил! Побрезговал!

— Знаете, такое и трогать то как-то противно!

— А мне нормально — выдал третий, за время разговора уже оказавшийся у меня за спиной, и решивший набросится сверху, но полетел прямиком в зачинщиц сего собрания.

Оставшиеся инстинктивно бросились в драку.

Первый, схлопотал под колено с ноги, потерял равновесие и получил по спине с двух рук, от чего явно лишился сознания, встречаясь с землей уже бесчувственным телом. Второй, опешивши от теплящего в него первого, схлопотал секундой позже снизу в челюсть — я слышал звон зубов! Это наверняка было больно.

— Да ты… — выдал он, подставляя руку под текущею изо рта кровь.

— Да бейте же её! — провизжала чуть не плача главная виновница собрания, выползя из под тела вперед подруги, что по-прежнему воюет с только обретающим разум парнем-бревном-хвататлем, неплохо летателем, за титьки жмателем.

— Да отвали уже от меня, придурок!

— Н-ну? — взглянул я на парня с окровавленной челюстью, глядящего на меня круглыми как блюдца глазами.

— Ааа! — провизжал пацан, неудачливый захватчик, хорошее бревно, отвлёкшись от уже полураздетой подруги, что судя по виду — уже готовая, взглянув на нас из положения оглядывающейся собаки.

И, провизжав не хуже бабы, убежал от бабы, да на четвереньках! Оставив разгорячённую раскрасневшеюся девушку, уже начавшею снимать с себя штаны, лежать на холодном снегу с видом «эт че?! Эт куда?! Эт вообще как?!».

— Куда… — взглянула ему в след вторая девчонка.

— А ну стоять! — кирнул я ей, пресекая попытку встать и побежать следом за убежавшим — Стоять! А то ноги переломаю! — добавил той, что не натянув штаны, взглянула на нас, и тоже подумала об бегстве — И вообще — перевел взгляд на мистера «кровавая челюсть» — надеюсь я её не сломал! — выкладывайте все что у вас есть, или будете тут же рядом лежать, снег украшать — указал я взглядом на бесчувственное тело первого из тройки парней у своих ног, заодно проверяя у него наличие дыхания.

Вроде дышит, вроде жив. А то только срока за убийство мне не хватало!

Итак, добыча. Телефон, пара тысяч рублей наличностью, и кошелёк из кожи с жОпы дракона. Крокодил, или кто там, фиг знает — Лизкина подруга, имя которой я уже забыл, очень много и очень красочно разъясняла о ценности этой вещи, но я… пропустил мимо ушей. Хлам в общем. Надо срочно прокутить! Иначе меня совесть замучает.

И ей не важно, что они первыми начали. Что по возрасту тела старше меня, и что сами мне эти вещи отдали. И даже то, что я посадил Ивана, того, что отрубился, вместе с откусившим себе язык Егором — он именно из-за него, этого языка, и был столь сильно окровавлен ртом! На такси, дав водиле денег заранее, с укором довести до больницы.

Не важно! Для совести я: Ограбил дитяток! Изверг! Садист! Нелюдь!

Впрочем, телефон — вообще не ворованный! Я его с земли подобрал и его потерял тот парень, что убежал. Правда потерял он его в мокрый снег, и вода… сделала свое гадское дело уничтожив хрупкую электронику. Не включается в общем, и экран темный, на кнопки не реагирующий — на выброс!

Как наверное и этот пресловутый кошелек — нафига мне иметь у себя столь приметную вещь?! Еще настучат кому, а тут и доказательство… Стоп! В нем что, еще деньги есть. Что-то шушит, где-то в складочках. Какая-то бумажка….

— Билет. Мюзикла Зюйд-Вест. — прочел я на билете, прятавшимся в потайном кармане кошелька — ну хоть не балет!

Тоже выкинуть? Или сходить? Концерт будет завтра в три… а завтра субота! Можно и сходить. Разноообразить выходной культурной программой. Ну не дома же сидеть? Или по кабакам гулять… Ну а мамке что-нибудь напою, оденусь понормальнее…Аррхх! Билет именной! Только имя еще не вписано — да мне везет! — и на моих губах заиграла злобная улыбка — точно схожу, проветрюсь, приобщусь к культуре и посплю под музыку.

Только вот… как туда идти. Не в одежде же «бабушку раздела!». И не в драниках. И не в платье «маленькая куколка». Да и под пацана думаю, косить не стоит — маленького мальчика зашпыняют куда быстрее маленькой девочки! А я хочу сходить отдохнуть под музыку, а не на очередной мордобой нарваться! Даже если этот мордобой будет словесным.

Надо найти каблуки повыше, макияж, потолще, к счастью я на него уже не столь бурно реагирую кожей — привык! И платье… и как-то сделать так, чтобы меня всеравно не приняли за малолетку! Туда же наверняка детей вообще не пускают! Мода, культура… хотя че там такого, чтобы не поняли дети? Пофиг! Заодно и деньги прокучу!

Только все же не на одежду, а то она мне потом до конца моей жизни будет сниться, как напоминание несправедливого разбоя! В кошмарах, наяву, всю это жизнь, до следующей.

Или же всё же лучше в бар, и прокутить? Только вот вопрос, откуда у ограбленных мною детей, вообще такие деньги? С собой! В карманах! Две тысячи, это ведь не шутки как бы! Не понято, однако.

Платье, платье, плать…

— Чорт! Что за невезуха?! — провопил я истерично.

Оказавшись в момент весь мокрым, так как проезжающая мимо, и по дороге, в пяти метрах от меня и тротуара! Машина, на скорости влета в здоровенную лужу — свежий снег от вбуханной в посыпку соли, весь давно растаял, и грязный поток, окотил меня с головы до пят.

Вот и сходил называется по магазинам! — подумал я с досады, понимая что в ТАКОМ виде, не о какой трате денег на шоколад, и молоко, не может быть и речи. А спиртное я не пью давно, ибо не пьянею, а только чувствую ор клеток мозга «СПАСИТЕ». Неприятное чувство, отвратительное.

Так что почесал домой.

«Ты почему вчера не была в музыкальной школе?» — прочитал записку на стуле, поставленным сразу за входной дверью.

Почесал репку — не помню я, чтобы уходя, этот стул тут стоял. А я ушел из дома последним! Отец с матерью укатили на работу в шесть, в то время как мне в школу только к восьми, что с учетом дороги — в семь я высвистал — на час позже предков!

И что это значит? — поднял записку, посмотрел вновь на стул, вновь чеша залысину, перевернул записку — «Суп в холодильнике, хлеб в шкафу, сегодня меня не жди. Мама».

— Класс.

Хотя… действительно класс!