Сто двенадцать норвежцев, собравшихся в Эйдсволле, единодушно объявили Норвегию независимым государством. Тут же 17 мая 1814 года своими подписями они скрепили новую конституцию.

По тем временам эта конституция была самой демократической в Европе. Она без особых изменений сохранилась до наших дней и считается теперь самой старой из европейских конституций.

Шведской знати, разумеется, не понравились события в Эйдсволле. Войска перешли границу. Армия шведов почти вдвое превосходила норвежскую. Норвежцы с боями отходили в глубь страны. Стало ясно, что шведы добьются своего силой. Норвегия вынуждена была уступить и признать шведского короля. Это объединение под властью шведов — его назвали унией — почти сто лет связывало страну.

Норвежский народ всегда помнил об Эйдсволле. День 17 мая, когда была принята конституция, каждый год торжественно празднуется во всех городах и селах страны: по улицам идут процессии школьников, всюду вывешиваются флаги, играют оркестры.

Последние годы из Эйдсволла отправляются в Осло колонны борцов за мир. Это происходит ранней весной, в дни, когда празднуется пасха. С плакатами и знаменами молодые норвежцы, к которым присоединяются приехавшие для участия в демонстрации шведы и датчане, идут пешком в столицу.

Дорога выходит на берег озера Мьёса. Это самое большое озеро в стране. Узкое и длинное, оно похоже на фиорд.

Перед отъездом шофер вручил каждому пассажиру небольшую книжечку с изображением оранжевой певчей птахи на синей обложке. Из раскрытого птичьего клюва вылетали скрипичный ключ и нотные знаки. Я рассеянно полистал книжечку и засунул ее в карман. Шведы же и датчане, напротив, принялись внимательно изучать ее. Наконец пожилой норвежец пересел поближе к шоферу, взял в руки автобусный микрофон, откашлялся и предложил спеть песню номер десять. Чтобы не было путаницы, он показал страницу.

Шведы, датчане и норвежцы, языки которых достаточно схожи для того, чтобы понимать друг друга и петь общие песни, развернули синие книжечки и запели с большим энтузиазмом. Это была песня на слова знаменитого норвежского поэта Хенрика Вергеланна, воспевающая долины и горы Норвегии.

На песню надо было ответить песней. Мы тревожно зашептались:

— «Москву майскую»? А может, лучше «Широка страна моя родная»? А то вот еще: «Закувала та сива зозуля»… Нет, спутаемся мы с этой зозулей.

В конце концов, Марк срывающимся голосом затянул «Из-за острова на стрежень». Степан Разин не подвел нас. Мы были награждены вежливыми аплодисментами.

Еще несколько десятков километров вдоль вытянувшегося по долине озера — и автобус в Лиллехаммере. О занятии жителей этого города шофер кратко сказал:

— Туризм.

Это означало, что большинство горожан работают в гостиницах, пансионах, музеях, туристских конторах.

В Норвегию приезжает множество иностранцев. Летом толпа в городах, лежащих на бойких дорогах, так разбавлена туристами, что не поймешь, кого же здесь больше — гостей или хозяев. Населяют страну меньше четырех миллионов жителей, а приезжают к ним в гости около четырех миллионов туристов!

Маленький Лиллехаммер считают чем-то вроде столицы знаменитой долины Гудбрансдален. Возле города в озеро Мьёса впадает река Логен. Мы начинаем подъем по долине вдоль нее.

Вода в Логене прозрачно-зеленоватая. Такой цвет бывает у ледяных глыб. Река то бурлит на камнях, стиснутая скалами, то вдруг прикидывается тихоней и разливается широким плесом, похожим на задумчивое озеро.

А дальше — снова стремнина, и сквозь ольховые заросли белеет пена на гребнях волн. Логен скатывается вниз по крутому каменистому ложу и шумит неумолчно и дерзко.

Вдоль обочин дороги розоватыми разливами цветет иван-чай. Поляны повыше белы от ромашек. Темные ели покрывают склоны над долиной. Гудбрансдален похожа, пожалуй, на горные долины возле Байкала. Там тоже скалы, еловая тайга, горные реки с плотинами сгрудившихся бревен.

Сколько людей идут и едут по дороге, по склонам долины, дыша горным воздухом и наслаждаясь цветением северной природы!

Июль — пора отпусков, когда чуть ли не вся Норвегия отправляется путешествовать.

Перед отъездом из Осло я пытался дозвониться нескольким людям, с которыми хотел встретиться. Но телефоны либо не отвечали вовсе, либо я слышал: «Господин такой-то уехал в отпуск».

Может быть, вон тот пожилой человек, который развернул газету и с трубкой в зубах сидит возле раскладного столика на придорожной полянке, и есть господин такой-то, который был мне нужен? Или, может, он — в той цепочке людей, которые карабкаются по крутой тропинке? Но не менее вероятно найти его и среди рыболовов, забрасывающих удочки в омуты Логена.

Двое юношей остановились у дороги. За плечами у одного рюкзак, у другого — свернутая палатка. Поднятый палец означает то же, что у нас поднятая рука. Юноши садятся в любую попутную машину. Куда приедут, там и хорошо. Поставят палатку, разведут… Я хотел было сказать «разведут костер», но в Норвегии чаще пользуются примусом. Это безопаснее в смысле лесных пожаров, да и с топливом для костра на горных лугах не богато.

Шведы и норвежцы увлекаются ориентирингом. Этот вид спорта знаком уже ребятам-первоклассникам, но его не бросают и пенсионеры.

Надев башмаки, подбитые гвоздями, просторную куртку и приладив рюкзак, в котором нет ничего лишнего, любитель ориентиринга отправляется в путь. Он запасся самой подробной картой местности, выбирает какой-нибудь пункт на карте и идет к нему по компасу напрямик через леса, горы, бурлящие потоки.

Это спорт выносливых и находчивых людей, любящих и знающих природу. Тут нужны крепкие ноги, зоркий глаз, умение ориентироваться в глухой чаще и в закрытой горами долине. Внезапно хлынувший дождь, разлив горной речки, осыпь глубокого ущелья — ничто не должно помешать туристу пройти туда, куда он наметил.

Малыши учатся ориентирингу в рощице за городом, а то и на лужайке парка. Закаленные спортсмены соревнуются иногда по три дня подряд, проходя за это время без дорог многие десятки километров. Победа не всегда достается самым сильным и выносливым. Иногда ее завоевывают наиболее находчивые, скорые на верные решения, отлично ориентирующиеся по карте. В условия соревнований обязательно включаются либо поиски обозначенных на карте нескольких контрольных пунктов, либо, наоборот, точное нанесение на карту пунктов, которые встречаются на пути спортсмена.

Я часто слышал фразу: «Спорт — это норвежский образ жизни». В ней нет пустого бахвальства.

В особом почете у норвежцев лыжи.

О лыжах упоминается в самых древних сагах. Изображения лыжников встречаются среди рисунков, высеченных на скалах в незапамятные времена — десять, двенадцать тысяч лет назад!

Римляне знали на севере «чудовищ с одной ногой, на которой они бегают по снегу с невероятной скоростью». Эту легенду породил древний лапландский способ лыжного бега: отталкиваясь ногой, к которой была привязана очень короткая лыжа, лапландец скользил на широкой и длинной лыже, прикрепленной к другой ноге.

В средние века церковь предала проклятью колдовские «деревянные подошвы». Однако позднее иностранные послы видели, например, на Руси уже настоящих лыжников. Одно из первых их описаний оставил голландец, и, естественно, он окрестил лыжи «снежными коньками».

Норвежцы стали пользоваться лыжами раньше других народов Европы. Именно в Норвегии состоялись первые в мире соревнования лыжников. Это было два столетия назад. Но особенное увлечение лыжами началось в стране после того, как Фритьоф Нансен пересек ледники Гренландии.

Однако и тогда еще бегали не так, как сегодня: например, лыжники пользовались обычно не двумя палками, а одной.