А он сейчас приехал.
Твою швабру, что делается…
Так, спокойно.
Будем решать проблемы по очереди. Вопрос первый: где Джано. Вопрос второй: как отсюда выбраться и найти моего вампира. Вопрос третий: что я сделаю с этой сволочью Роберто, когда выберусь. Доступные средства… со средствами туго. Руки-ноги и правда привязаны. И, если это сделал Роберто, то пробирки и порошочки эта скотина у меня из карманов наверняка повытаскивала. Проклятье, про Дауда он тоже в курсе… и письма! Письма о помощи, которые он должен был послать, тоже не дойдут.
Значит, рассчитывать придется только на себя.
Мысли в голове толкались и скакали, как ненормальные, но дыхание я держала ровным и сонным… а малопонятный разговор над головой слушала в оба уха.
– Не стоит спешить с последним средством. Просто перенесите Представление на более поздний час.
– Да, аур. Причина?
– Хотя бы мой будущий приезд.
– Да, аур. Но если он вырвется?
– Значит, вы не аргентумы, если не можете справиться трое с одним.
– Но… да, аур. Мы справимся. Но, может, хотя бы ее?..
– Возможно, в следующий раз мне взять в помощники кого-то вроде Лиджано? Он пытлив, и ему не присуща леность разума. Что же ты молчишь?
– Я слушаю… и покорен вашей воле.
– Тогда иди за копией. Если оригинал тебе настолько неинтересен…
– Да, аур.
– И поживей! Чтобы к моему предполагаемому приезду все было готово!
– Аур, он сопротивляется! Он… он… скорее!
– Ш-ш-ш-ш-шитц!
Прошуршали шаги, как прошипели, по коже прошелся ветерок от чужого движения. Хлопнула дверь… и все стихло.
Выждав полминуты и не услышав ни шороха, я открыла глаза.
Пусто.
Это кстати.
– Есть женщины в русских селеньях, – старательно пыхтела я через несколько секунд…
Не знаю, чьи слова, но как кстати! А ну еще раз, хвостик. Чу-уточку выше, ага… Мне бы хоть одну руку развязать… скорее. Скорее только.
Пленниц с хвостом тут, кажется, не бывало, так что его не привязали. И так получилось, что именно он теперь оказался моей надеждой – слишком прочные веревки, порвать не порвешь, по крайней мере так, без опоры. Ну давай, родимый!
И, р-р-раз!
Пот катился градом, от маски, наверное, уже ничего не осталось…
И в суп запихнут. Сварю, обязательно… и кое-кому на голову вылью… Я бормотала стишки, которыми у нас на секции перебрасывались девчонки, копила злость и настойчиво пыталась развязать проклятый узел. Хорошо, что цепи не использовали…
Поддается, ура! Узел поддается!
Есть! Я села, стряхнула с руки веревку…
Ну теперь посмотрим!
На то, чтобы развязать остальные узлы, ушло меньше минуты. Я осмотрелась, выискивая что-то, похожее на оружие…
Камера. Пустая. Кроме стен, здесь только плита с еще болтающимися веревками, а ее поднять… да мне в жизни настолько не разозлиться. А дверь железная. Окно… окна практически нет. Щель под потолком. Стены каменные.
Ну просто класс.
Меня затрясло от злости.
Стоп. В углу сундук. Интересно, что там?
Джано
Я знал, что нам не позволят уехать. Понял, когда Дарья и Шер прошлись по дырам в моей памяти, когда стало понятно про оболочку и миссию Даиза. И рассказ Лауры… после него все стало кристально ясно.
Нам не позволят уехать – аргентумам слишком нужна энергия и не нужна огласка. Нам не позволят усилиться – источник энергии должен оставаться послушным и безропотным. И нам не позволят попросить помощи у кого бы то ни было. Аргентумы не глупы… Если они дозволяют себе такое, то аур на их стороне. Простая логика.
Остается хитрить. Совершенно забытый навык…
Трудно искать поддержки, еще сложней – выстраивать план действий, не полагаясь на нее. А еще прятать часть, не доверяя никому. Я не из видящих, но последние дни мне постоянно мерещился холод в спине. Такой бывает, когда слежка. Кровь первых вампиров, я до сих пор не понимаю, был ли из нашей ситуации хороший выход! Если и был, я его не нашел: пришлось выбирать между плохим вариантом и совсем плохим…
То, что я сейчас лежу тут и не в силах шевельнуться, – это какой вариант?
Предсказуемый. И скверный.
Массимо. Микеле. Роберто. Мелисс. Кто из них? Это только кто-то из них…
…мы не дошли даже до зала. Только ступили во внутренний двор… я почувствовал неладное, когда Дары – все с закрытыми лицами и слишком тихие – качнулись к нам.
Проклятье, я был готов отразить любую атаку, я даже четки специальные противоядные сделал. Даже если бы кто-то выпустил в нас ядовитое или дурманное, я бы успел их сжать. Научился сбрасывать приказы, создал универсальный амулет…
И все-таки меня отключили…
Как? Я был настороже.
Это мог только…
Дверь протаяла в стене неожиданно – и знакомая комната под залом изъятий сразу стала маленькой… холодной…
…аур.
Все-таки прибыл.
…вот откуда тот удар – будто изнутри. И мгновенная потеря сознания.
Плохо.
Он шагнул вперед, и у меня перехватило дыхание. Странный эффект. Я видел аура четыре раза в жизни. Но тело мгновенно подобралось, дрогнуло, словно ожидая… чего? Так реагируют несчастные древесные ящерки-хамелеоны, которых держат в клетках, чтобы иметь запас хвостов. Мне всегда было жаль их – в отличие от всех обитателей зверинца, они не радовались, когда к ним подходил человек.
Они боялись…
Я… боюсь? Да, страшно. Это инстинктивная реакция, я не помню, чтобы аур… чтобы он тоже…
А тело помнило.
– Опять был непослушным, малыш? – вздохнул аур.
Слова отдались едкой вспышкой тревоги и отвращения. Диссонанс… Все дело в несочетаемости. Голос и интонация доброго деда отчаянно не совпадали с хищным взглядом, с жадностью, проскользнувшей в движении руки.
Бывает, что неопытный энчелесто путает семилистник с полынной отравкой. Щепотка семилистника в чай дарует ясность ума и силу работать, если падаешь с ног от усталости, то же количество отравки убивает по истечении трех часов, и горе беспечному, не имеющему противоядия. Но трава не притворяется. Она просто похожа…
Мир природы жесток, но там слабые стараются выглядеть как сильные. Силь-муха – словно грозный шмель, древесный уж – как ядовитая жирма.
Тот, кто держит сейчас руку на моем плече, тот, кто смотрит в глаза с фальшивой заботой, – хуже.
Опять был непослушным… малыш…
Малыш!
Интересно, когда первый раз прозвучали эти слова? Сколько раз я верил этим интонациям защиты? А потом маска сползала.
«Он не способен долго держать себя под контролем, поэтому, наверное, и у источника отнимают память… и не дают аккумулировать энергию выше определенного уровня… невысокого уровня».
И эти постоянные вызовы…
Странно, наверное, так нуждаться в ком-то и ненавидеть его за это. И постоянно бояться, что он вспомнит то лишнее, стертое уже, и снова вызывать, вглядываться в глаза, и еще больше ненавидеть оттого, что боишься и не уверен…
Тень в блестящих глазах.
Белая вспышка боли.
3
Наум Коржавин «Вариации из Некрасова».