Ожидание длилось, казалось, бесконечно. С каждой даже не минутой, а секундой Никандр нервничал все сильнее и сильнее. Больше всего его выводили из себя собственная беспомощность и вынужденное бездействие. И вот когда он уже решил сам идти к королеве, Ламия мягкой, неспешной поступью, словно крадущаяся кошка, вплыла в гостиную.

Похоже, Рамилия не шутила, когда говорила, что у королевы сбитый режим дня и бодрствует она ночью, потому что в отличие от Никандра, на котором была лишь спешно накинутая рубаха, была одета полностью. Или, вернее, на этот раз мужчина не мог упрекнуть её в том, что она раздета. Она была облачена в темно-изумрудное платье с открытыми плечами и глубоким декольте. Платье облегало её тонкую талию и расширялось от бедер. За королевой небольшим хвостом тянулся шлейф. Она снова была боса, судя по ступням, которые выглядывали из-под подола, когда шагала. Волосы её были убраны в высокую прическу, но одна из прядей была перекинута вперёд через плечо. Голову королевы венчала высокая корона, а на шею снова было надето черное плетеное украшение-ошейник.

Её сопровождали две клыкастые кошки-охранницы, а также Рамилия и две служанки.

— Доброй ночи! — светски поприветствовала короля Ламия, также внимательно изучая его. Никандр молчаливо кивнул. — Вы меня звали?

— Да. Мне сказали, вы хорошо разбираетесь в целительстве. Поэтому…

— Кто сказал? — перебила его Ламия и начала поворачивать голову в сторону Рамилии, давая понять, кого подозревает в этом. Та обеспокоенно глянула сначала на королеву, а потом зло — на короля.

— Да, об этом все говорят, — не стал выдавать своих источников мужчина. — О вас довольно много слухов ходит. И о том, что вы увлекаетесь врачеванием, также.

— Я увлекаюсь ведьмовством, а не целительством или, тем более, врачеванием, — ответила ему Ламия с неожиданно веселой улыбкой.

— Называйте как хотите, — недовольно ответил король. — Мой друг и наставник заболел и ему нужна помощь…

— Пусть его осмотрит лекарь.

— Ваш лекарь ничего не смыслит в лечении, — резко ответил король, и улыбка Ламии тут же стерлась, а взгляд словно заледенел. Никандр запоздало вспомнил, что Олин является воспитанницей королевы, и тут же пожалел, что нелестно отозвался о ней.

— Ну, давайте посмотрим, настолько ли она плоха, как вы утверждаете, — ответила она прохладно и повернулась к Рамилии. Та ей указала на нужную дверь, и одна из девушек-служанок поспешно прошла вперёд, чтобы открыть её перед Ламией.

— Госпожа! — услышал Никандр радостный голос молодой лекарши и тоже направился следом за женщинами в комнату Рита.

Ламия подошла к старику, некоторое время смотрела на него сверху вниз, провела пальцем по виску, подцепляя каплю пота, затем повернулась к столу, на котором были выставлены снадобья Олин, перевела взгляд на таз, который стоял у подножья кровати, а затем повернулась к Никандру.

— И что вы хотите, чтобы я сделала?

— Осмотрите его хотя бы, — ответил мужчина, а затем добавил: — Пожалуйста.

— Осмотрела, — кивнула королева и снова повернулась к старику, демонстративно просканировав его взглядом. — Дальше что?

— В смысле? — не понял Никандр. — Что с ним? Вы можете его вылечить?

— Его уже лечат, — заметила женщина, указав на прикроватный столик. — Я ведьма, а не волшебница. Или вы ждет, что я щелкну пальцами и он встанет?

— Вы могли бы осмотреть его внимательнее, — сквозь зубы проговорил Никандр. — Возможно, вы знаете средство…

Ламия тяжело вздохнула и покачала головой, будто хотела сказать этим жестом, как сильно он её утомил.

— Если я вас обидел своими словами об Олин, то прошу прощения, — настойчиво проговорил король, решив, что она упрямится из-за обиды.

— Увезите его отсюда. Может, выживет…

— Куда я его повезу? Среди ночи! Больного! Когда на улице такая непогода!

Женщина оценила его взбешенное состояние и всё-таки присела на край кровати. Она взяла старика за руку, приложила к запястью два пальца и замерла на минуту, затем дотронулась тыльной стороной ладони до его лба и склонилась ухом к груди, прислушиваясь.

— Рамилия, за мной, — сказала она, поднимаясь на ноги и направляясь к выходу. На пороге остановилась и погладила застывшую Олин по щеке. — Ты молодец, моя хорошая. Не отходи от него.

Девушка нерешительно улыбнулась и склонилась.

— Прошу, Госпожа, подскажите, что ещё сделать?

— Ничего. Ты все сделала правильно. Дашь ему зелье, которое я сейчас приготовлю, и на этом все. Жди утра, — с этими словами Ламия недовольно посмотрела на Никандра и вышла из комнаты.

Рамилия вернулась с обещанным зельем лишь через час, когда Рит уже перестал кашлять и крепко заснул, а Никандр задремал в кресле в гостиной.

— Вот. От Госпожи, — объявила управляющая, внося котелок, накрытый крышкой. Держала она его через прихватки, что говорило о том, что он совсем недавно снят с огня. — Она передает вашему наставнику свои искренние пожелания скорейшего выздоровления.

Олин вышла из комнаты Рита на шум и тут же подскочила к Рамилии. Никандр сонно провел пальцами по глазам, устало поднялся из кресла и направился навстречу женщинам, принюхиваясь.

— Странный запах, — заметил он.

— Что там? — поинтересовалась Олин возбужденно, пытаясь снять крышку с котелка голыми руками. — Ай!

— Осторожно! Горячо! — предупредила её Рамилия. — Не знаю. Она у себя закрылась и в одиночестве что-то варила.

— Наверняка что-то действенное, — довольно кивнула девушка, вытягивая рукав своей рубахи и через него берясь за ручку крышки.

— Вареной курицей пахнет, — заметил Фавий, принюхивающийся так же, как и Никандр.

Олин заглянула в котелок, взяла с подноса на столе ложку, помешала и разочарованно выдохнула:

— Куриный бульон?

Никандр быстро приблизился, заглянул в котелок, отобрал ложку у лекарши, помешал, попробовал. Это действительно был всего лишь куриный бульон, а не какое-то чудодейственное зелье, которое они, затаив дыхание, прождали целый час.

— Она смеется надо мной! — возмутился мужчина, бросив ложку в варево.

— Говорят, куриный бульон очень полезен при простудах, — заметила управляющая, взбесив Никандра ещё сильнее.

— Странно, — прошептала Олин в замешательстве. Кажется, она не ожидала от своей обожаемой Госпожи подобной шутки. А вот Рамилия, судя по сжатым губам, с трудом сдерживала смех. — Ну ладно. Давайте его.

— Что ты делаешь? — возмутился Никандр.

— Дам это Господину Риту, — ответила девушка, всё ещё морщась от непонимания шутки Ламии.

— Это куриный бульон! Чем он ему поможет?

— Ну… может, Госпожа туда каких-то травок добавила?

— Каких? Там только петрушка плавает!

— Всё равно дам, — ответила девушка упрямо. — Куриный бульон при простудах и правда…

Никандр не стал дослушивать её неуверенное бормотание до конца и вылетел из комнаты. Шутка королевы показалась ему не столько смешной, сколько унизительной и неуместной в подобной ситуации, когда жизнь дорогого ему человека стоит на кону. В Никандре клокотало бешенство, когда он несся по коридорам замка в сторону входа в подземелье королевы, где побывал накануне вечером. За ним следом бежала Рамилия и кричала что-то о том, чтобы он остановился, о том, что он неправильно понял королеву, о том, что наверняка произошло недоразумение и наутро оно обязательно разрешится, но Никандр не прислушивался к крикам женщины.

Он быстрым шагом приблизился к входу в подземелье, около которого дежурили две стражницы. При виде него они встали плечом к плечу перед дверями. Из темноты выступили оскалившиеся большие кошки.

— Нельзя! — возмутилась Рамилия, махнув на пантер. — Ваше Величество, давайте вернемся. Уверена, вашему другу уже стало лучше…

— С дороги! — обратился Никандр к девушкам на страже. Те не сдвинулись с места. — Расступитесь или я вас раскидаю в разные стороны, как котят! — пригрозил он.

Стражницы как по команде положили руки на мечи. Рамилия ахнула.