— По крайней мере, ее намного меньше, — не смутился тот. — Может, мы все же приступим к мытью пола?

— Приступайте, — милостиво согласилась кухарка. — А я посмотрю, чем был недоволен инор капитан.

Посмотрев на то, как слаженно парочка распределяла воду из ведра по полу, инора только вздохнула:

— Это кто ж вас учил так пол мыть? Зачем вы воду по полу размазываете? Нужно тряпкой тереть, чтобы ни пятнышка на полу не осталось. Именно так, Чино, молодец. Роберто, смотри, как дружок делает.

Франческа гордо посмотрела на Санторо-младшего, но тот только презрительно скривил рот. В самом деле, графским детям только и остается меряться, кто лучше отдраит выделенный ему участок. Девушке пришло в голову, что еще никогда иноре Кавалли не доводилось воспитывать настолько высокопоставленных детишек, и никакого пиетета она к ним не испытывала. Положим, что ординарец капитана Санторо — дочь графа Сангинетти, кухарка и не догадывалась, но она ведь знала о происхождении Роберто. И ведь графскому отпрыску ничего не оставалось, как молча выслушивать поучения достойной иноры о том как правильно отчищать чернильное пятнышко на полу или выжимать тряпку. Тряпку, кстати, отжимал лучше Санторо-младший, и, когда потенциальная невеста Санторо-старшего об этом громогласно сообщила, теперь уже он высокомерно покосился на друга. А Франческа вовсе и не стремилась собрать всю воду с пола, напротив, она оставила большую и красивую лужу перед кроватью капитана в надежде, что до вечера она не высохнет. Должно же непосредственное начальство понять, что они старались? Иноре Кавалли запланированная диверсия не была видна, брат же будущей жертвы только хмыкнул, но не стал ничего говорить.

— Ну что могу сказать, молодцы, — довольно объявила мучительница. — Вот так же хорошо нужно отмыть гостиную и кухню. Чино свою комнату и сам уберет.

— А может, мы по комнате в день убирать будем, — внес предложение Роберто, которого никак не прельщала карьера поломойки. — Сегодня спальню мы уже убрали, завтра — гостиную уберем, а послезавтра дело и до кухни дойдет.

— Нет, гостиную сегодня точно убрать нужно. Сегодня же к нам в гости собиралась дочь полковника Вальсекки, — вспомнила Франческа о так ожидаемом ей визите.

— Дочь полковника? Что же вы мне раньше-то не сказали? — встрепенулась инора Кавалли. — Дочери начальства кашу не предложишь, ей закуски надо сделать и что-нибудь сладкое, печенье например, а еще лучше пирожные. А на это время нужно. Так что вы тут без меня убирайте и мойте. И никаких «по комнате в день». Уборка должна проводиться ежедневно. Здесь закончите — в кухню перейдете.

— А нам, значит, сладкого ничего не нужно, — мрачно сказал Роберто, обозревая гостиную, в которой им еще только предстояло начать уборку. — Налицо угнетение и дискриминация по гендерному признаку. Девушке — пирожные, а нам с тобой — уборка. И где справедливость?

— Надеюсь, нам пирожные тоже достанутся, — попыталась его настроить на оптимистичный лад девушка.

— Надейся, — кивнул головой Санторо-младший. — Только это тебе и остается. Ты не представляешь, насколько прожорливыми оказываются девушки, когда дело касается сладкого.

— У Изабеллы очень тонкая талия, так что я думаю, что много в нее попросту не влезет, — попыталась показать положительные стороны гостьи Франческа. — Так что нам точно что-нибудь да останется. И неужели тебе жалко будет хорошенькой девушке пары пирожных?

— А она хорошенькая? — заинтересовался Роберто.

— Твоему брату и капитану Ферранте очень даже понравилась, — и девушка начала петь дифирамбы дочери полковника, стремясь заинтересовать Санторо-младшего настолько, чтобы у него появилось желание пойти в храм с Изабеллой сразу же после встречи.

— Чино, да ты влюбился, — резюмировал Роберто. — Такими идеальными девушки бывают только в глазах тех, кто к ним неравнодушен. Похоже, с ней надо быть настороже. Кто знает, какой магией она владеет, если ты так быстро к ней привязался.

Опасенья Роберто, что сладкого на их долю не достанется, оказались абсолютно беспочвенны. Он просто не представлял, с каким размахом инора Кавалли может выполнять свои обязанности. Пирожными, которые она приготовила, можно было накормить роту таких девушек, как Изабелла. А вот сама виновница кулинарных изысков кухарки к сладкому оказалась абсолютно равнодушна. Поковыряв немного содержимое тарелки и восхитившись изумительным вкусом, инорита Вальсекки все остальное время посвятила застольной беседе.

Франческе ужасно не нравилось, что за внимание прекрасной гостьи боролись два капитана, Санторо и Ферранте, а вот Роберто, запланированный к принесению в жертву на алтарь красоты дочери капитана, намного больше интересовали плоды деятельности иноры Кавалли. Наконец Ческа не выдержала.

— Тино, у тебя в желудке бездонная дыра, что ли? — шепотом поинтересовалась она. — Это же просто неприлично, столько есть. Что о тебе девушка подумает?

— Тебя больше должно волновать, что она подумает о тебе, — невозмутимо ответил Роберто, продолжая жевать. — А ты на моем фоне очень даже выгодно смотришься — ешь мало, смотришь на девушку восхищенными глазами…

— Я? Восхищенными?

— Ну, не я же. Чино, учись скрывать свои чувства, а то у тебя на лице все написано. Правда, на мой взгляд, инора Кавалли тебе почему-то нравится еще больше. Ты на нее всегда с таким обожанием смотришь. Согласен, она нигде не останется незамеченной, но в твоем возрасте обычно интересуются более молодыми и стройными.

— Ты уж определился бы с предметом моего поклонения, — язвительно прошептала девушка.

— Нет уж, дорогой, это ты сам как-нибудь, без меня. Еще чего не хватало, чтобы я решал в кого ты влюблен.

Винченцо, посматривая на шепчущуюся парочку, к своему удивлению, обнаружил, что его совсем не радует полное взаимопонимание между этими двумя. Более того, то, что они так спелись, вызывает у него чувство раздражения на собственного брата. Но ведь он и хотел того, чтобы они увлеклись друг другом, так в чем же дело?

— А вам не кажется, что вы ведете себя не очень прилично? — желчно поинтересовался он наконец.

— Да вы с Чино просто помешались на приличиях! — возмутился Роберто. — Вот скажи мне, что тут такого, если мы тихо обсудили тему, которая здесь больше никого не интересует?

— Так ты скажи, что это за тема, а мы уж решим, интересует она нас или нет, — благодушно сказал капитан Ферранте, не отводя взгляда от улыбающейся Изабеллы.

— Думаю, вас вряд ли привлечет тема сердечных привязанностей Чино, тем более что у него все равно никаких надежд на взаимность нет.

Франческа даже не поняла, что ее возмутило больше — приписывание ей какой-то влюбленности или то, что Роберто не дает ей никаких шансов на взаимность.

— Что ты ерунду какую-то выдумываешь? — не выдержала она.

— Вовсе я не выдумываю. Если хочешь, я могу озвучить то, что мы с тобой обсуждали.

— Ну уж нет. Знаю я, как ты озвучивать будешь. После этого все решат, что я в инору Кавалли влюблен.

— Но согласись, что надежд на взаимность с ней у тебя нет, — гордо заявил Роберто, пытаясь удержать рвущийся наружу хохот.

Изабелла, которая уже познакомилась с кухаркой капитана Санторо, мелодично засмеялась. Оба капитана ее поддержали. «Вот дура неблагодарная», — подумала Франческа, мрачно оглядывая присутствующих. — «Я ее личную жизнь пытаюсь устроить. И жених такой замечательный — молодой, красивый. Учится где-то. Кстати, надо бы выяснить, где». Девушка с удивлением обнаружила, что вообще очень мало знает о своем несостоявшемся женихе, фактически только то, что он носит фамилию Санторо, любит сладкое и ненавидит стихи.

— Ну почему же нет надежд, — сквозь смех проговорил Винченцо. — На мой взгляд, инора Кавалли весьма благосклонно к нему относится.

«И этот туда же. Что ж они так лебезят перед этой девицей?» — с обидой подумала Франческа. Она никогда раньше даже не задумывалась над тем, как могут глупо выглядеть существа мужского пола, пытающиеся привлечь к себе внимание. И что самое обидное, этот гадкий Санторо даже собственного ординарца не пожалел в надежде произвести впечатление. У Чески даже само нахождение Винченцо рядом с Изабеллой вызывало чувство глубокого внутреннего протеста. В конце концов, дочь полковника не для него припасена, а для этого рядом сидящего типа, который все так же продолжал уничтожать пирожные. А вот интересно, Санторо-старший действительно любит стихи или притворялся перед своей невестой? Ведь, если любит, то можно будет попробовать с инорой Кавалли выучить пару стихотворений. Хотя кухарка вряд ли оценит высокую поэзию, ей наверняка ближе что-нибудь в духе: «Прискакали злые орки и сожрали все до корки». Но поскольку рисовать акварели она вряд ли согласится, хотя Франческа не могла не признать, что это был бы убойный для ее начальника вариант, так что, может, и стоит попробовать «Опьянен высокой страстью, я лобзаю вам запястье»?