— Мы сегодня обедать будем? — недовольно поинтересовался Роберто, которому совершенно не понравились намеки брата и последующие его переглядывания с невестой. — И инору полковнику не стоит так много времени проводить на кухне. А то его тоже что-нибудь резать заставят.

— Вот хоть вы ему это скажите, — умоляюще произнесла Изабелла. — Она когда на территории гарнизона находилась, то отец больше занимался ею, чем собственными обязанностями. Форменное безобразие!

— Он же был обеспокоен ее положением, — попыталась вступиться за полковника Франческа.

— А сейчас-то он чем обеспокоен? — справедливо поинтересовалась Изабелла.

Ческа только плечами пожала, хотя ей и хотелось ответить, что начальник гарнизона, на ее взгляд, обеспокоен изменением собственного семейного положения, но она прекрасно понимала, что такая версия не вызовет восторга у дочери обсуждаемого. Хотя, возможно, версия эта вызвала бы восторг у Роберто, если бы полковник был готов немедленно вести свою избранницу в храм. Девушка покосилась на жениха, тот был явно чем-то не очень доволен и, похоже, даже не рассматривал такой вариант удаления кухарки из дома брата.

Полковника изъять из кухни удалось с очень большим трудом, у присутствующих даже создалось впечатление, что он предпочел бы пообедать прямо там, за рабочим столом иноры Кавалли, которую комплементы начальника гарнизона приводили в большое смущение, и она постоянно пыталась положить что-либо лишнее в уже совершенно готовые блюда. У Винченцо при взгляде на творящееся в кухне безобразие даже возникла мысль пригласить кухарку пообедать с ними, но по размышлении он счел, что это все же будет чрезмерной заботой о полковничьем благе.

— Папа, ты ведешь себя неприлично, — заявила Изабелла, когда компании наконец удалось приступить к обеду. — Проводить столько времени с кухаркой…

— Я просто хотел узнать, не досаждали ли ей орки, — смущенно сказал полковник.

— Если учесть время, которое ты потратил на это, возникает уверенность, что ты знаешь поименно всех жителей степи, и опрашивал о каждом персонально, — зло сказала его дочь. — Незачем тратить время на таких особ.

— Инора Кавалли — достойная женщина, — возразила ей Франческа, возмущенная таким пренебрежительным отзывом.

— Франческо, только не надо меня убеждать, что вы действительно в нее влюблены, — колко сказало Изабелла. — Достоинства ее, конечно, очень весомы, но пусть она их держит подальше от моего отца, а то еще раздавит ненароком.

— Изабелла, что ты себе позволяешь, — не выдержал полковник. — Зачем ты говоришь подобные вещи о такой замечательной женщине.

— Я боюсь, что если ты и дальше будешь продолжать в том же духе, то эта «замечательная женщина» вскоре станет моей мачехой, — с растущим раздражением в голосе сказала его дочь.

— Мачехой? — удивленно переспросил начальник гарнизона, голову которого до сего момента подобные мысли просто не посещали. — Хм. Мачехой…

Изабелла испуганно уставилась на отца, поняв, что она натворила.

— Капитан Санторо, Роберто, Франческо, — жалобно сказала она, — скажите же отцу, что такие шутки неуместны.

— Да почему же шутки? — воодушевленно сказал Роберто, который наконец увидел открывающиеся перспективы. — Я бы на месте полковника повел инору Кавалли в храм прямо сейчас, пока такую удивительную женщину не увели у него прямо из-под носа. Честно говоря, я не могу гарантировать, что этот шаман Азадаш не попытается ее выкрасть в ближайшее время. А каким успехом она пользуется на рынке! Даже странно, что она до сих пор не заключила нового брака, видимо, привязанность к покойному мужу была очень сильной.

— Роберто, что вы такое говорите! — возмущению Изабеллы не было границ. — Вы же только недавно утверждали, что она вам не нравится.

— Было бы странно, если бы мне нравилась женщина настолько меня старше, — парировал Санторо-младший. — А вот не отметить ее привлекательность я, как человек прямой и честный, не могу.

Полковник становился все задумчивей и задумчивей. Дочь бросала на него испуганные взгляды и уже боялась сказать что-либо по поводу капитанской кухарки, ей срочно требовалась новая тема для поддержания разговора.

— Франческо, представляете, из-за этих гадких орков к нам направили проверяющего из штаба, — немного подрагивающим голосом сказала она.

— Изабелла! — рявкнул отец. — Такие вещи не должны вот так выноситься на всеобщее рассмотрение.

— А что в этом такого? Он же приезжает не с какой-то секретной миссией. К тому же, это уже широко обсуждается.

— Да, инор полковник, в гарнизоне вовсю об этом говорят, — подтвердил Винченцо.

— Лучше бы они устав повторяли, — в сердцах бросил полковник. — Проверяющий, конечно, не тайно приезжает, но болтать о нем кому ни попадя все же не следует.

— Хорошо, папа, — скромно сказала Изабелла, — я больше ни одного слова никому про это не скажу. Ты совершено прав.

— Давно бы так, — удивленно посмотрел на нее отец.

— И в знак извинения я завариваю чай. У меня это замечательно выходит.

Девушка резко встала и направилась в сторону кухни. Присутствующие проводили ее настороженными взглядами. Франческе, да и не только ей, казалось, что заваривание чая только предлог, чтобы закатить скандал иноре Кавалли. Но из кухни не доносилось никаких громких звуков, напротив, голос Изабеллы был полон дружелюбия. Когда она сама показалась на пороге гостиной с подносом, на котором стояло пять чашек, все вздохнули с облегчением. А девушка с довольным видом начала расставлять чашки перед мужчинами. Предпоследняя, стоявшая немного наособицу от остальных, была предложена ординарцу капитана, последнюю Изабелла взяла себе и, отпив из нее глоток, радостно сказала:

— Чай заварился изумительно. А вы как думаете, Франческо?

Ческа посмотрела на дочь полковника и вздрогнула, так ее поразил жадный, полный какого-то нездорового предвкушения вид Изабеллы. Чай в чашке ординарца, на первый взгляд, ничем не отличался от той жидкости, что была налита остальным, а вот пить его совершенно не хотелось. Но инорита Изабелла ласково улыбалась и ждала ответа на свой вопрос, так что Франческа, внутренне вздохнув, взяла чашку в руки.

— Как-то невежливо с твоей стороны, Винченцо, не пригласить меня к столу, — раздался от двери бодрый голос капитана Ферранте.

— Энрико, присоединяйся, конечно. Франческо, принеси, пожалуйста чаю нашему гостю.

— Конечно, инор капитан, — Ческа облегченно поставила чашку и встала. — Может быть, капитан Ферранте возьмет мой чай? Я к нему еще не притрагивался.

— Это некрасиво получится, — обеспокоено сказала Изабелла. — Думаю, что капитан Ферранте достоин свежего чаю.

— Инорита Изабелла, вы так заботливы, — довольно сказал Энрико присаживаясь на место ординарца друга и выпивая сразу половину содержимого его чашки. — Но я совершенно не люблю ждать, так что пусть юноша побеспокоится о себе.

Изабелла сидела напротив и могла только растерянно наблюдать, как так тщательно спланированное действие летит по совершенно непонятному маршруту. Ей показалось, что около уха раздался издевательский хохот. Она вздрогнула и испуганно огляделась, но, похоже, кроме нее никто ничего не слышал. «Духи,» — догадалась она. — «Проклятый шаман говорил, что они на меня посмотрят, когда я буду использовать их зелье. О Богиня, лучше бы они смотрели куда-нибудь в сторону.»

— Оставьте Франческо хоть немного, — истерично взвизгнула она, — я же специально для него заваривала!

— Да он недостоин даже вашего взгляда, а уж чай, сделанный вашими ручками ему подавно не достанется, — заявил Ферранте, торопливо выхлебывая остаток. — Это не чай, это божественный напиток. О инорита Изабелла, вы сегодня так прекрасны! Ни одна женщина мира не может сравниться с вами. Вы — богиня!

«Что ж, будем считать это проверкой,» — философски подумала дочь полковника, внезапно успокоившись. — «Во всяком случае, я убедилась, что зелье действует, а уж уговорить шамана повторить я смогу. И нужно будет помочь ему с этой толстухой, а то, не дай Богиня, отец и впрямь на ней женится.»