«И что теперь, что дальше?» — спросил себя Торгрим. Стараться сберечь жизни своих людей, держать ворота открытыми до прихода подкреплений, а если они не придут, то убираться отсюда как можно быстрее.

Над плечом Торгрима раздался свист, и в следующий миг он ощутил, как в обратную сторону его щита вонзилась стрела. Обернувшись, он поднял голову. На стене над его головой появились лучники. Ночной Волк не представлял, как можно промахнуться с такого расстояния, но изображать легкую мишень больше не собирался. Оттолкнувшись от створки ворот, он махнул мечом Харальду.

— За мной! Прочь отсюда! — прокричал он, и в следующий миг над его головой вновь просвистела стрела и вонзилась в толстую дубовую дверь, к которой прижимался Харальд. Оперенное древко задрожало в каком-то футе от лица юноши, которому не потребовалось более убедительного мотива, чтобы сорваться с места.

Они вбежали обратно во внутренний двор форта, где Старри со своими берсерками образовал оборонительный заслон в форме полукруга, сдерживая людей и собак, которые стремились добраться до них во что бы то ни стало. Ирландцы атаковали суетливо и спешно, мешая друг другу, что было на руку норманнам, но на стороне ирландцев оставалось численное преимущество, которое должно было непременно в конце концов сказаться. С Торгримом пришли всего человек десять, а теперь их оставалось и того меньше. Сейчас только прославленная боевая ярость берсерков позволяла им отбивать атаки ирландцев; если бы не она, они все были бы уже мертвы.

Торгрим кинулся в бой, атаковав ирландцев, которые пытались зайти берсеркам в тыл с левого фланга.

— Старри! — позвал он. — Уводи своих людей! Отступаем! — Если им удастся прижаться спинами к стене или выйти через ворота, у них появится шанс продержаться подольше.

К удивлению Торгрима, Старри Бессмертный услышал его и выкрикнул команду, отступив на шаг, а потом и еще на один. В рядах ирландцев поднялся негодующий рев, когда они сообразили, что горстка норманнов может ускользнуть от справедливого возмездия. Они вновь пошли в атаку и вновь отступили под натиском мечей и боевых топоров.

Еще один шаг назад. Свистнула стрела, поразив Нордвалла Коротышку в плечо. Тот вскрикнул и волчком завертелся на месте от боли. Торгрим оглянулся. Стрелки на стене нашли себе новую цель.

Но где же Харальд? Торгрим с тревогой огляделся. Он был уверен, что юноша держится рядом. Если уж им суждено умереть здесь, то он бы хотел, чтобы они умерли вместе.

И вдруг из темноты донесся пронзительный крик — нет, не крик, а дикий рев, торжествующий и пугающий одновременно. Ничего подобного Торгриму слышать еще не доводилось, но было в нем нечто знакомое. Помимо воли взгляды воинов обратились в ту сторону. Из-за костров, горевших у ворот, в круг света вкатилась повозка и помчалась прямо на ирландцев, атаковавших людей Старри, клонясь набок и грозя опрокинуться. Она была нагружена сеном, которое вот-вот должно было оказаться на земле. И тогда Торгрим увидел Харальда. Тот ухватился за оглобли и толкал повозку перед собой, словно двуногая игрушечная лошадь. Лицо его имело исступленное выражение, а рот был распахнут в диком крике.

Схватка прекратилась, словно по мановению волшебной палочки, — шок и невероятное удивление были тому причиной. Викинги и ирландцы замерли в нелепых позах, во все глаза глядя на необычное зрелище. И пока они стояли и смотрели, разинув рты, повозка, которая с каждым широким шагом Харальда набирала скорость, врезалась в ряды ирландцев, разбрасывая их в стороны, как саженцы в ураган. Остальные кинулись врассыпную.

— Остановите повозку! — прокричал Торгрим, убирая Железный Зуб в ножны и хватаясь за грубый деревянный борт.

На помощь им прибыло передвижное укрепление, мобильная оборона. Берсерки с разных сторон вцепились в повозку, останавливая ее, да и Харальд принялся тормозить, не выпуская из рук оглоблей.

Торгрим махнул рукой в сторону открытых ворот:

— Туда, тащите повозку туда!

Викинги вновь взялись за борта и развернули телегу в нужном направлении. Люди побежали рядом с нею с обеих сторон, толкая неуклюжее средство передвижения по неровной утоптанной земле. Едва они въехали в ворота, как Торгрим подал команду остановиться, что и было сделано.

— Разворачивайте ее поперек прохода и опрокидывайте! — приказал он, и тяжелая телега тут же встала боком. В неверном свете костров норманны увидели, что ирландцы уже оправились от шока, вновь выстроились в шеренгу и с опаской приближаются к повозке.

А викинги собрались по другую сторону воза, повернувшись спиной к пустым и голым полям вокруг, и с кряхтением и ворчанием навалились на свой борт повозки, отрывая его от земли. Рядом с Торгримом стоял Нордвалл, из плеча которого торчало древко стрелы, но и он толкал изо всех сил, свежий, словно утренняя роса.

«Один, Отец наш небесный, может ли что-либо остановить этих людей?» — подумал Торгрим.

Телега приподнялась, неустойчиво балансируя на двух правых колесах, а потом с грохотом опрокинулась, вывалив весь груз сена прямо в открытый проем ворот. В днище телеги, туда, где раньше лежало сено, тут же со стуком вонзилось несколько стрел, но лучники на стенах не могли теперь попасть в викингов, спрятавшихся за повозкой с обратной стороны. Торгрим осторожно выглянул из-за угла их импровизированного редута. Ирландцы по-прежнему медленно продвигались вперед, сжимая в руках опущенные мечи и щиты. Они наступали с большой осторожностью, ожидая очередного подвоха, но останавливаться не собирались. А еще их было слишком много.

— Сейчас они пойдут в атаку, будьте готовы, — предостерег своих людей Торгрим.

Не успели эти слова сорваться с его губ, как с другой стороны повозки раздался ирландский боевой клич и послышался топот ног множества бегущих к ним воинов. Но в ответ за спинами викингов проревел другой боевой клич. Обернувшись, Торгрим увидел Харальда, бегущего к повозке со стороны костров, горевших снаружи. В руке он сжимал большую толстую ветку, конец которой пылал ярко, словно факел. Судя по всему, он выхватил ее прямо из пламени сторожевого костра у ворот.

Харальд подбежал к краю повозки в тот момент, когда ирландцы устремились к другому. С диким криком юноша вскочил на борт опрокинутой телеги, держа в руке пылающую ветку. Торгрим открыл было рот, чтобы велеть ему слезть или хотя бы пригнуться, но тут Харальд швырнул свой факел в рассыпавшийся стог сена, лежащий между ними и наступающими врагами. Сено занялось с шелестом и грозным гулом, и вскоре огненная стена отделила норманнов от ирландцев. Торгрим видел, как ирландцы пятятся, закрывая лица руками от жара и ослепительного света.

Ночной Волк улыбнулся и покачал головой. За прошедший час мальчик проявил такую изобретательность и инициативу, которых Торгрим в нем даже не подозревал. Жаль, если через несколько минут им всем придется умереть.

Он вновь оглянулся на темные поля у себя за спиной, подсвеченные пламенем сторожевых костров. Проделка Харальда задержит ирландцев на несколько минут, но, как только сено догорит, обитатели Клойна штурмом возьмут их импровизированные оборонительные позиции. И отогнать их больше нечем. Однако он, Торгрим Ночной Волк, не допустит, чтобы другие погибли из-за того, что он плохо продумал свой план. Он останется и попробует задержать ирландцев как можно дольше, чтобы дать своим людям возможность скрыться в ночи. Ночной Волк был уверен, что ирландцы не станут преследовать их, ведь поблизости располагался лагерь викингов. Но он прекрасно понимал, что труднее всего будет уговорить товарищей оставить его.

Приняв решение, Торгрим уже начал было поворачиваться лидом к врагу, наступавшему со стороны крепости, когда вдруг уголком глаза уловил смутное и размытое движение в темноте. Сперва он подумал, что ирландцы окружают их, выйдя наружу через потайную дверь, и что теперь он и его люди оказались меж двух огней. Торгрим прищурился, пытаясь разглядеть что-либо, — пламя костров слепило его. Там точно что-то двигалось, причем в их сторону.