— Господи боже мой, нет конечно, — сказала она, и в голосе ее прозвучала такая твердость, какой он никак не ожидал от столь молодой и прелестной девушки. — Их ни в коем случае нельзя оставлять в живых. Мы пошлем их первыми атаковать людей Фланна, а тех, кто уцелеет, убьем, как шелудивых собак, которыми они и являются на самом деле.

— Действительно, — протянул Руарк и взглянул на совещающихся вожаков.

Они размахивали руками и, судя по всему, что-то весьма оживленно обсуждали. Но предложение Бригит вызвало у него внутренний протест. Заключить союз с этими людьми, а потом убить их, как скот на бойне? Он вовсе не был уверен, что согласится с этим.

— Господин Руарк, — заговорила Бригит, словно подслушав его мысли. — Они не ирландцы и даже не христиане. Они приходят на нашу землю, берут все, что им понравится, грабят наши церкви, насилуют и уводят в рабство наших женщин. Они пытаются уничтожить и попрать истинную веру. И они не остановятся. Если бы в ваших владениях завелась стая волков и начала убивать ваших овец, вы открыли бы на нее охоту и уничтожили бы всех, воспользовавшись всеми имеющимися в вашем распоряжении средствами. Что ж, господин, они и есть стая волков, пришедшая на вашу землю.

Руарк кивнул. Каждое сказанное ею слово было правдой, и угроза, исходящая от норманнов, была реальной, а сейчас она нависла и над ним самим. Она была права. Их ни в коем случае нельзя было оставлять в живых.

Но, прежде чем он успел ответить, предводители закончили совещаться. Очевидно, они приняли решение и направились к шеренгам. Впереди вышагивал какой-то старик, огромный мужчина с густой бородищей и длинными волосами, которые развевались по ветру при ходьбе.

— Этого старого ублюдка зовут Орнольф. — обронила Бригит, и голос ее сочился невыразимым презрением.

— Он у них главный? Предводитель этих людей?

— Я не знаю, насколько велика его власть над ними, — ответила Бригит, — но он — пьяница и дурак, чего вполне достаточно, чтобы командовать остальными.

Стена щитов раздалась, и тот, которого звали Орнольфом, шагнул в образовавшийся проем, а остальные потянулись за ним, словно перелетные гуси. Они остановились в десяти футах от того местах, где их ожидали Руарк, Бригит и прочие, глядя на них сверху вниз с высоты седел. К Орнольфу подошел и остановился с ним рядом молодой человек, совсем еще юноша. Он был намного моложе остальных, и Руарк узнал в нем мальчишку, который привел Бригит к нему в лагерь.

Орнольф заговорил голосом, как нельзя лучше подходящим его мощной фигуре. Молодой человек переводил его речь на ломаный, но вполне сносный ирландский.

— Меня зовут Орнольф сын Храфна. Я — ярл из Эуст-Агдера, что в Вике.

— Вы приняли решение? — обратился к нему Руарк с вопросом прежде, чем тот продолжил перечислять свои титулы.

Мальчишка перевел, выслушал ответ Орнольфа и сказал:

— Приняли. Мы присоединимся к вам. Мы будем сражаться за то, чтобы овладеть этим городом, который вы называете Тарой. В обмен на добычу, которая там найдется.

Руарк кивнул.

— Я уважаю ваше решение и приветствую вашу дружбу, — провозгласил он, и мальчишка перевел его слова. — Мы выстроимся в боевые порядки и перейдем в наступление. У нас есть таран, и мы воспользуемся им, чтобы выбить ворота. Мои и ваши люди прикроют щитами от стрел тех, кто будет орудовать тараном. Потом, после того как ворота рухнут, ваши люди войдут внутрь и завяжут бой с врагом, а мы последуем за вами и поддержим вас.

Он подождал, пока запинающийся мальчишка не закончит перевод. Когда тот справился, старик по имени Орнольф запрокинул голову и разразился громким хохотом. Успокоившись, он утер с глаз слезы и сказал что-то юноше, который вновь начал переводить:

— Орнольф говорит… он говорит, что сражение нужно ирландцам… и что ирландцы и норманны войдут внутрь вместе…

У Руарка возникло стойкое убеждение, что мальчишка изрядно смягчил слова старика, но это не имело никакого значения.

— Очень хорошо, — согласился он. — Мы войдем внутрь вместе. Пусть ваши люди построятся вон там. — Он указал на правое крыло своей шеренги.

Юноша перевел. Орнольф прокричал приказ, его примеру последовали остальные вожаки, и норманны стали выстраиваться в боевой порядок, причем на удивление грамотно и быстро. Руарк развернул свою кобылу и заговорил, обращаясь к Брендану мак Айдану и прочим, стоя спиной к шеренге.

— Передайте приказ своим подчиненным, — сказал он, — как только главные ворота падут, мы войдем в город, ирландцы и норманны, и вступим в бой с войском Фланна. Оно немногочисленное, и разбить его будет нетрудно. После чего мы немедленно нападем на норманнов и убьем их на месте. Они опасны, им нельзя доверять, и мы должны уничтожить их. Без всякой жалости.

Военачальники закивали головами. Они понимали все. Эти люди давно служили под началом Руарка мак Брайна, многие — уже несколько лет. Они знали, что он говорит правду и никогда не ошибается, и потому собирались беспрекословно выполнить его распоряжение.

Десять минут спустя боевой порядок был выстроен окончательно. Руарк мак Брайн выкрикнул команду, эхо которой разнеслось над промокшей насквозь равниной, и с ответным ревом они покатились вперед, ирландцы и норманны, шеренгой в триста с лишним человек, неумолимо поднимаясь вверх по склону к Таре.

Все происходящее было хорошо видно со стен Тары. Оттуда наблюдали за тем, что творится на поле, хотя и не понимали, что все это означает.

Морриган, Фланн мак Конайнг и еще несколько приближенных смотрели, как на их глазах разыгрывается кровавая драма, словно они были древними римлянами, наблюдающими за битвами гладиаторов в Колизее, устроенными ради забавы. Но сейчас, однако, ставки были куда выше.

Они наблюдали, как выстроились люди Руарка мак Брайна, когда Арнбьерн со своим войском вывалился из ворот Тары. На мгновение им показалось, что Арнбьерн вознамерился отступить, но потом, откуда ни возьмись, на дальнем конце поля появилась еще одна орда викингов и атаковала левый фланг Руарка. Воодушевленные столь неожиданной подмогой, люди Арнбьерна немедленно перешли в наступление на его правый фланг.

Морриган молча стояла рядом с братом. Но в душе она переживала бурный восторг, фактически экстаз оттого, что ее план сработал именно так, как она и предполагала. Собственно говоря, намного лучше, чем она надеялась. Она всего лишь рассчитывала, что Арнбьерн нанесет некоторый урон Руарку мак Брайну, прежде чем тот уничтожит норманнов всех до единого. О существовании этой второй армии она даже не подозревала. А теперь выходило так, что будет уничтожено как раз войско самого Руарка, после чего норманны окажутся изрядно потрепанными. И это было очень хорошо, поскольку норманнов, в отличие оттого же Руарка, захват трона Тары не интересовал совершенно.

Как только викинги Арнбьерна прекратили свое трусливое отступление и устремились в атаку, схватка быстро распространилась по всей линии соприкосновения, превратившись в кровавое побоище, которое Морриган имела возможность наблюдать с безопасного расстояния, да еще и с высоты. А потом вдруг заревели рога, хриплый голос которых был отлично слышен со стен Тары, и сражение прекратилось.

Она не понимала, что все это значит, а когда спросила брата, то Фланн признался, что тоже не имеет ни малейшего представления о том, что творится на дальнем конце поля. Обе шеренги, норманны и ирландцы, отступили друг от друга на несколько шагов. Долгое время им казалось, что там вообще ничего не происходит. А потом викинги вновь пришли в движение, но вместо того, чтобы возобновить атаку на ирландцев, они встали в один строй вместе с ними. Лицом к Таре. Все до единого, и отсюда щиты их казались бесконечным рядом ярких цветных пятен, обращенных к Таре. А потом они пошли в атаку.