Когда Беренис с усилием перевернула обложку и открыла книгу, мне показалось, что я услышала тихий вздох тысячи умерших душ и хлопанье крыльев призрачных птиц. И почувствовала тот ни на что другое не похожий сладковатый запах многих веков, который потревожили пальцы ведьмы, коснувшись страниц книги.
— Подойди, — позвала меня Береника. — Когда ещё представится возможность коснуться Книги Такхишали.
— Книга Такхишали, — словно загипнотизированная, повторила я и положила руку на фолиант. — Ой! Она жжётся!
Инстинктивно отдёрнула руку и посмотрела на ладонь, — к счастью, никаких ожогов на себе не обнаружила. Но кожа всё ещё хранила тепло странной магической книги.
— Не бойся, — заметив моё беспокойство, сказала Береника. — Книга не причинит вреда ведьме. Она просто познакомилась с тобой.
Всё ещё побаиваясь могущественного фолианта, я всё же рискнула снова коснуться его пожелтевших от времени страниц. На этот раз книга никак себя не проявила.
— Видишь? Всё хорошо, — удовлетворённо кивнула Береника. А потом нахмурилась. — Сейчас, надо найти место с вырванными страницами. Кажется, они были где-то здесь…
Береника раскрыла книгу где-то на середине и принялась осторожно перелистывать старницу за страницей, внимательно вглядываясь в темнеющую ложбинку между ними.
— Вот!
Я даже вздрогнула, когда услышала возглас Береники. Невольно оглянулась назад, туда, где за нашими спинами красовалась с виду совершенно обычная дверь, ведущая в открытую часть особняка. Вот только дверь, как и сама комната, а точнее, хранилище, где покоилась книга, были совсем не простыми.
Настолько непростыми, что входить сюда не могли даже наши фамильяры, — вот настолько суровая защита была у этого тайного хранилища!
Дёрнув плечами, вернула своё внимание книге. Береника указывала пальцем на неровно ободранный край, — печальное доказательство чужого вандализма.
— Даже не знаю, кто посмел сделать такое с Книгой Такхишали, — задумчиво проговорила Береника, едва касаясь махровых краёв ободранной бумаги. — И, что самое странное, как это ему удалось? Если не брать во внимание защиту моего рода, сама книга не подпускает к себе никого с дурными намерениями…
— И ты только сейчас мне об этом говоришь? — вздёрнув бровь, сказала я.
— А что? — пожала плечами Береника. — Я была уверена в тебе и чистоте твоих помыслов.
— Это, безусловно, приятно, но… в следующий раз лучше предупреди заранее, — хмыкнула я. — Не хотелось бы, чтобы меня испепелил какой-нибудь мощный артефакт за случайные мысли, возникшие в моей голове не к месту.
— Хорошо, — смеясь, ответила Береника. И тут же стала снова серьёзной. — Вот, смотри. Потерянные страницы снова на месте…
Береника приложила к рваным краям два листка, таких же жёлтых и разлохмаченных временем, как и их собратья из книги.
И вдруг на наших глазах случилось самое настоящее чудо.
Книга вздохнула, как уставший путник, которому после блужданий по пустыне дали напиться чистой водой, и в тех местах, где был разрыв, страницы засветились. А уже через мгновение никто не смог бы догадаться, что когда-то книга была изувечена неизвестным вандалом.
Я молчала, не зная, как реагировать на увиденное. Береника тоже была поражена, но отошла быстрее меня. Улыбнувшись, она бережно погладила книгу по корешку, словно малое дитя успокаивала.
— А теперь то, зачем мы сюда приехали, — сказала она и перелистнула вросшие страницы. — Вот. Нам нужно заучить эту главу. Ни переписать, ни запечатлеть магией всё, что написано в Книге Такхишали нельзя. Сама понимаешь, эти знания слишком опасны, чтобы мы могли так рисковать.
Я кивнула. Хоть меня и не учили в столичных академиях магии, но я понимала, чем чреваты утечки из таких талмудов. Вон, за примером далеко ходить не надо, — та же лихорадка, захватившая сейчас Астольд.
Поэтому следующие часы мы с Береникой потратили на заучивание старинного заклинания. Нам повезло, что таковое вообще имелось, — очень часто у колдовства нет обратного хода.
Ночевать в доме Береники мы не стали и отправились в обратный путь сразу, как рассказали друг другу на зубок всё, что вычитали в книге по поводу магической лихорадки.
Но я не грустила из-за того, что сон в кровати снова откладывался, — что-то тянуло меня обратно, в Астольд. Мне казалось, что пока мы здесь занимались спокойной исследовательской деятельностью, с нашими мужчинами в Астольде творилось что-то страшное.
Весь путь домой мы с Береникой напряжённо молчали, лишь изредка переговариваясь о насущных дорожных вещах. Корб по привычке дремал, — после спасения Ренара фамильяр спал больше обычного, но это было ожидаемо. Ему требовалось время, чтобы восстановить свой резерв, который он исчерпал до самого дна. Альмонд же попервой пытался заговаривать зубы Беренике, но когда понял, что занятие это не приносит ожидаемых плодов, обиженно уставился в окно, повернувшись к своей хозяйке спиной.
Мы обе чувствовали, что вот-вот случится что-то страшное. Тревога и волнение были буквально разлиты в воздухе вокруг, впитывались в кожу вместе с запахом дорожной пыли, подпаленной жарким солнцем травы и деревом.
Беспокойство за Ренара выкручивало мне руки. Хотелось заглянуть в магическое зеркало да посмотреть, как он там. Не попался ли в очередную ловушку? С него станется.
Усмехнулась. Такой большой суровый лорд, и такой наивный во всём, что касалось ведьм и женского коварства. Как он умудрялся сочетать в себе эти качества, я не знала.
— Подъезжаем, — сообщила Береника и подалась вперёд, словно готовая к мгновенному нападению кобра.
«Спокойствие, только спокойствие!» — мысленно проговорила я сама себе и прикрыла глаза, всего на миг. А когда экипаж в очередной раз тряхнуло на кочке, вздрогнула. Моё сердце забилось быстро-быстро, а к горлу подкатил ком напряжения. По коже рук пробежались нервные мурашки, опалив лихорадочным жаром.
Сначала я почувствовала удушливый запах гари. Но… его не должно было здесь быть! Нам оставались последняя верста до ворот Астольда, а я прекрасно помнила, что вокруг города не было расставлено немыслимое количество пыхтящих жаровен!
Резко дёрнув шторку экипажа в сторону, я высунулась в окно почти по самую грудь. И задохнулась от ужаса.
Везде, куда хватало взгляда, полыхало высокое пламя, чадя чёрным дымом до самого неба. Повсюду слышался треск горящего дерева, а в воздухе вился сероватый пепел.
Сам город беспомощно высился в этом огненном круге, покрываясь прогорклой копотью всё сильнее и сильнее.
— Как мы проберёмся внутрь? — спросила я, понимая, что нашему экипажу просто не прорваться через стену огня. — Береника! Там ведьмы!
Экипаж снова качнуло, и я едва не вылетела из окна, но Береника перехватила меня за талию и не дала упасть.
— Что происходит? — спросила она, заметив, что экипаж остановился и больше не двигался, так и застыв на подъезде к городу.
— Нас предали! — каркнул Корб, влетая в другое окно экипажа. — Кучер сбежал.
— Как сбежал? — я не успевала переварить информацию, как по голове обухом прилетала новая. — Что нам делать?
— Ты же взяла с собой метлу? — холодно спросила Береника и я кивнула. — Значит, полетим. Главное обогнуть ведьм, чтобы они не сбили нас на подлёте. Придётся делать крюк.
Я снова кивнула. По дрожащим губам Береники я видела, что она очень сильно волновалась, но старалась думать холодной головой и действовать решительно. Хоть кто-то из нас должен был быть умнее и не поддаваться панике.
Именно в этот момент я остро ощутила огромную разницу между собой и Беренис де Корделай Годфруа дэ Сид.
Вот этот самый стержень, эта способность не паниковать во время опасности, а расчётливо придумывать выход из любой ситуации, какой бы страшной и безвыходной она не казалась, и делали из неё настоящего, безусловного лидера.
— Хватай метлу и лети сюда, — Береника показала мне одну из башен Астольда. — Там находятся городские часы. Лететь будешь вот так, обогнув лес с этой стороны, вот тут нырнёшь вниз. Да смотри, чтобы тебя не заметили. И ворон твой пусть будет осторожен. Ведьмы видели вас, они не оставят тебя в живых, если ты снова попадёшь к ним в руки.
