Миси понял, что выполнил свою задачу, когда услышал мощное гудение гиперимпульсного генератора.

Эта уверенность чуть не стоила ему жизни. Последний из агентов еще мельтешил за домом, и только хруст гравия выдал его присутствие. Миси успел откатиться в сторону, когда тот разрядил свой автомат и пули вонзились в землю, упустив предназначенную им добычу. Ответный выстрел Миси получился смазанным, однако агента отшатнуло назад. К своему счастью, он встретился с последним, пущенным наугад выстрелом Миси.

Еще одна пуля пронеслась с гудением в направлении от башни генератора. Миси заставил себя выпрямиться и подняться на ноги. Обойма пистолета была уже пустой. Выронив пистолет, он нагнулся над кобурой одного из коммандос, доставая оружие. Он едва не потерял сознание, когда выпрямился. Слишком много потеряно крови и недостаточно усилий по концентрации энергии. Он одолел свою боль, изгнав ее чистотой побуждений.

Миси устремился на шум перестрелки.

Дверь комнаты управления генератором была открыта, когда он наконец достиг ее, Миси вошел, слегка пригнув голову, готовый в любую секунду перекатиться в огневую позицию. И замер.

Поздно.

Охранники Звездного Братства навели на него свои стволы. Они были не на шутку взвинчены. Один из агентов возился с человеком, который был ранен в ногу. Женщина-коммандос и Стэнфорд Блейк лежали в лужах крови, постепенно расплывавшихся под ними.

— Бросай оружие, — приказал охранник.

Миси подчинился.

Стэнфорд Блейк успел передать планы последнего наступления Элсона. Джеймс Вульф должен был получить информацию, которая поможет ему разрушить замыслы Элсона. Миси сделал то, что должен был сделать.

Это была его последняя мысль, после которой пришло забвение.

Мои опасения сбылись — у людей Ансельма действительно были причины до поры до времени приберегать боеприпасы. Два дня спустя, когда наши отряды вернулись в ночной лагерь, началась бомбардировка. Радар и перехват сообщений со спутников подсказали нам, что минометные установки системы «Стрела» будут использованы при поддержке обычной артиллерии; в бой вводят батальон огневой поддержки. Это было единственное подразделение Драгун, располагавшее подобной огневой мощью. Элсон, похоже, разошелся не на шутку.

Стали поступать донесения от частей корпуса охраны, сдерживавших передний участок фронта. Главное наступление разворачивалось на перемычке между двенадцатой и четырнадцатой бронебригадами. Силы боевых роботов Элсона ломились в эту брешь, пользуясь возможностью вклиниться в командные зоны.

— Единство! Отборные части «Дзеты» спешат нам на помощь, — заявил Грант.

Я даже не потрудился отвечать на эту реплику. Прибудет «Дзета» или нет — работа нам все равно предстоит нелегкая. Я был уверен, что боевые действия уже развернулись по всему фронту, хотя не слышал ничего определенного от других оперативных бригад.

Наше первое столкновение с противником состоялось вскоре после полуночи, возле учебного городка Поттер-дам. Урезанное звено из трех вражеских боевых роботов двигалось по пересохшему руслу реки. Им стала известна дислокация наших войск, а это уже плохо. Но мы их здорово отделали. Один разлетелся на части после взрыва боеприпасов, который произвел удачный залп наших РДД. Второго вывели из строя, раздробив уязвимое место любого боевого робота — «ногу», а третий после нашей яростной атаки сообщил по рации о желании сдаться и сам откинул входной люк. Все трое пленных назвались бойцами батальона «Йота», но явно были вольнонаемными. Я запросил с базы скоростной транспорт на воздушной подушке с одним из наших воинов, лишившихся техники: мы решили использовать захваченный в бою неповрежденный вражеский боевой робот.

Этот добровольно сдавшийся наемник оказался разговорчивым парнем. Он подтвердил, что командирами данного участка фронта являются Элсон и Фанчер. Еще он поведал нам о том, что другое подразделение боевых роботов — «Каппа» — переброшено в Оранжевый сектор. Это, наверное, было то самое подразделение, что, как выяснила разведка, оставалось в резерве во время первых атак противника. Фанчер берегла свои силы для главного удара. И если она теперь собиралась обойтись без своего резерва, то это могло означать лишь одно — главный удар они собирались нанести в другом месте. А переброска подкрепления к войскам Алпина в Оранжевый сектор, где оборону держала Мэв со своим батальоном, наводила на мысль, что главное наступление поведет сам Алпин.

Нас, кажется, начали прижимать к ногтю.

Четырнадцатая бронебригада уже смята войсками противника. Большая часть танков выведена из строя, но им удалось связаться с двенадцатой. Двенадцатая бригада находилась в лучшей форме, но не настолько, чтобы питать на ее счет какие-то иллюзии. Полк «Бета» уже выдвинулся и вскоре всей своей огневой мощью обрушится на поредевшие ряды танкистов. Наша стратегия, главными принципами которой было держаться от противника подальше и постоянно заманивать его в засады, не сработает против мощного наступательного удара. Вскоре боевые роботы противника проломят нашу шаткую оборону.

Я отправил свою оперативную бригаду на сдерживание удара, который сейчас приходился на правый фланг четырнадцатой бронебригады. Если войскам Алпина удастся прорваться на этом участке фронта, они выйдут на открытые пространства и без труда сомнут наши разрозненные пехотные подразделения, после чего смогут нанести удар по Оранжевому сектору, то есть прямиком по тылам Мэв. Моя оперативная бригада заставила противника боевых роботов отступить, но мы вынуждены были оставить поле боя, заметив, что вдоль горного хребта пробираются отряды элементалов, уже занимая позиции для атаки.

Мне пришлось дать приказ об отступлении. На пути ко второму огневому рубежу я наконец-то мог прорваться по связи к полковнику. Он заверил меня, что Мэв в курсе, чем грозит ее подразделению наша смена позиции. В данный момент она сдерживала натиск полка «Гамма», которым командовал Парелла. Постоянно перебрасывая силы на те участки, где сражение становилось особенно жарким, Мэв успешно справлялась со своей задачей. Я представлял себе, какие потери при этом должна была понести и уже, вероятно, понесла «Паучья Сеть»: сражаться в составе батальона или мелкими разрозненными отрядами — это далеко не одно и то же.

Однако батальоном «Каппа», судя по всему, в этом секторе и не пахло.

В Голубом секторе пока царило затишье — серьезных сражений там не происходило, хотя затишье, скорее всего, было временным. Куритсу выдвинулись, чтобы принять на себя удар двух батальонов полка «Эпсилон».

— Все идет так, как надо, — заверил меня полковник.

Мне хотелось верить его словам.

Сражения боевых роботов не затягиваются, как бывает с силами пехоты. Солдатская участь — нести на себе тяжкий крест затяжных сражений. Боевые роботы для этого просто не приспособлены. У них ограниченное количество боеприпасов — иначе боевым роботам грозит перегрузка. Даже машины, располагающие только лучевым оружием, не могут долго оставаться на поле боя — в жарком сражении броня скоро становится уязвимой. К тому же ремонт боевых роботов сложен и достаточно дорог. Когда боевой робот изувечен, то водитель катапультируется, если у него хватит на это сообразительности. Отремонтированный и пополненный боеприпасами боевой робот снова станет грозным оружием в умелых руках, но оставаться в разбитой машине — значит заранее подписать себе смертный приговор.

Бои, таким образом, то затухали, то разгорались вновь, и в них редко вводились все подразделения — резервы постоянно сдерживались. И с каждым сражением боевые роботы все больше приходили в негодность, и силы наши таяли с каждым днем. А мы все чаще бросали воинов в стычки с противником, и это беспокоило меня не на шутку. Люди на поле боя тоже со временем изнашиваются. А уставшие, измотанные бойцы часто совершают ошибки и расплачиваются за них собственными жизнями.

Так и шли наши дела. Как и Мэв, я постоянно перебрасывал свою оперативную бригаду с места на место, затыкая бреши в обороне и отбрасывая назад войска противника, пытавшиеся пробиться вперед. Самая тяжелая работа при этом ложилась на плечи танкистов. Менее маневренные, чем боевые роботы, они выполняли задачу пехоты и удерживали под натиском врага наши позиции. Временами я остро сожалел, что в бригаде отсутствовали мотострелки: имея пехоту, я мог бы отвести танки в тыл и переформировать их подразделения для нанесения контрудара, но скудные земли Зеленого сектора не были приспособлены для успешных действий пехотинцев. Вот элементалы здесь пришлись бы в самый раз, но под моим командованием не было ни одного бронепехотинца.