В Стране элмов всё обстояло не совсем так, даже скорее совсем не так! Стоит начать с того, что верх и низ располагались как хотели. На глаза Косте попалась полянка, на которой росли трава, цветы, деревце. Нашлось облачко, пушистое, как одуванчик. Но оно почему-то плавало ниже колен мальчика, он даже мог видеть сквозь него свои кроссовки. Полянка же, наоборот, пристроилась над головой, травой вниз, да ещё и под углом, как скат крыши, если смотреть на него с чердака дома.

Такое легкомысленное поведение полянки не могло не озадачить Костю. Но и это ещё не все! Пространство между облачком и лужайкой было заполнено множеством самых разнообразных предметов, образуя причудливую смесь. Это напоминало беспорядок в коробке с детскими игрушками. Там были доски и стулья, столы и кирпичи, настольная лампа с абажуром и кухонная кастрюля без крышки, книжка с картинками и молоток и даже настенные часы с кукушкой, которая с любопытством выглядывала из окошечка. Необычней всего другого необычного показался ему осьминог, вальяжно развалившийся на куске морской волны.

– Конечно, это их дело, выбирать себе соседа по вкусу, – подумал мальчишка, – но лично я не хотел бы оказаться рядом с некоторыми особами….

Это замечание он, как оказалось потом, совсем незаслуженно, адресовал осьминогу. Если отбросить в сторону причину появления этих вещей в Стране элмов, Косте, знающему о невесомости, весь обнаруженный хаос показался скорее удивительным, чем загадочным. Совершенно необычным было другое: все экспонаты этого склада забытых вещей под открытым небом, нет, пожалуй, над открытым небом, мирно сосуществовали, располагаясь прямо друг в друге, зачастую весьма причудливым образом.

Кастрюля, например, не стояла, как положено приличной посудине, на столе, а выглядывала из столешницы. Ножка стула угодила прямо в середину часов, пройдя насквозь и выйдя на несколько сантиметров с другой стороны. Кирпич расположился между страницами, почти во всю толщину книги. Совершенно независимым оставался только осьминог, если не считать, конечно, изумрудного кусочка морской волны, с которой он, по-видимому, не захотел расставаться.

– Наверно, дорожит, как единственной оставшейся памятью о доме! – решил мальчик.

Правда, если вспомнить, что всё это – пакеты волн, сгустки энергии, можно объяснить и такой ералаш. Но понимать умом и видеть собственными глазами – две большие разницы. Поэтому Костя с испугом отпрянул в сторону, когда, продолжая идти следом за Виолой, увидел, что они оказались нанизанными, как на вертел, на кусок доски. Впрочем, при этом мальчик не ощутил никакой боли, а только почувствовал слабенькие булавочные уколы.

– Комары и то сильней кусаются! – успокоил себя Костя.

Виола улыбнулась:

– Не бойся, ты же – волна! Мы просто находимся с этой доской в одно и то же время в одном и том же месте. По своему ощущению ты сразу можешь определить, какой рядом с тобой предмет, живой или неживой, и сделать так, как захочешь: отодвинуться сам, отодвинуть его или оказаться внутри него. Иногда это может быть и интересно, посмотреть, что там внутри…

Костя поёжился:

– Не хотел бы я оказаться внутри осьминога!

– Я думаю, ему тоже не понравилось бы очутиться в тебе, – засмеялась девчонка. – Хотя опасаться-то нечего. Вам всё равно не удастся, даже если сильно захотите, скушать друг друга. А вообще, зря ты так плохо к нему относишься. Осьминоги – умные и добрые существа. У тебя ещё будет возможность убедиться в этом, когда познакомишься с ним поближе.

– Виола, а как различить, живой это предмет или нет? – заинтересовался Костя.

– Ты же совсем по-разному их ощущаешь! – удивилась девочка. – Сигналы-уколы от всяких-разных досок, часов и других неживых предметов равномерны и постоянны. Они скучны, как… как тиканье будильника. К ним быстро привыкаешь и скоро перестаёшь замечать. Другое дело – живые существа! Красота на красоте! Целые созвездия разноцветных огоньков находятся в непрерывном движении: вспыхивают, гаснут, переливаются всеми вообразимыми и невообразимыми оттенками цвета. Это похоже на праздничный фейерверк, только намного мощней, разнообразней и красочней. По сравнению с этим праздником жизни свет неживых предметов кажется казённым и скучным, как подделка люминесцентных ламп под дневной свет. Но увидеть всё это можно только вживую, если ты – не элм, и только с помощью специального прибора! – вздохнула Виола.

– Вот бы мне это увидеть! – загорелся Костя. – Я до страсти люблю фейерверки, хлебом не корми, дай посмотреть! Как-то раз мне удалось попасть на настоящий праздничный салют, вот здорово-то! Ракеты, хлопушки, петарды. Иллюминация – высший класс! Треск, грохот – аж в ушах звенит!

– Я бы и сама не прочь взглянуть, – со вздохом сожаления призналась Виола. – Такую картину ещё можно на мгновение увидеть и при превращении в волновой пакет. Но когда превращаешься, не до этого. Да сразу и не поймёшь: то ли «зайчика поймала», то ли искры из глаз сыплются!

– Ну, когда искры из глаз сыплются, я представляю! Мне довелось однажды так лбом треснуться, что я потом долго не мог сообразить, где вмятину искать, на лбу или на стенке, – шутливо пожаловался мальчишка.

– Конечно, на стенке, – засмеялась девочка, – на лбу от этого, наоборот, должна была шишка вырасти.

– Потом-то я это понял. Тебе смешно, а у меня целых две недели разноцветный фонарь был, не хуже твоего живого огня. Маяком работать можно было! – похвастал Костя. – Ты лучше скажи, что это значит – «зайчика поймать»?

– А ты попробуй подольше на яркий свет посмотреть, вот и начнут разноцветные круги перед глазами, как солнечные зайчики, бегать, – ответила девочка с чуть заметным оттенком превосходства в голосе, гордая, что может чему-то поучить заносчивого мальчишку, который поначалу был не очень-то приветлив.

– Хотя его можно понять, попасть в такую переделку… – вспомнила Виола и смущённо тронула его за рукав. – Очень больно было, когда лбом об стену?

– Пустяки! – отмахнулся Костя и спросил примирительным тоном: – И что мы будем делать со всей этой всячиной?

– Хочешь, давай попробуем навести порядок! – предложила Виола.

– Ну что ж, – согласился Костя, – давай попробуем! Я не против!

И они принялись за дело.

– С чего начать, если кругом такая неразбериха? – Вот о чём задумались ребята, глядя на облюбованную ими строительную площадку.

– Сначала нужно сделать землю! – предложил Костя. – Давай вот эту полянку опустим вниз и расположим поровнее. Только я не представляю, как мы с ней справимся. Судя по размерам, она должна весить не одну сотню килограммов!

– Какой ты смешной! – воскликнула Виола. – Забыл, мы же можем оказаться в любом месте. Мы и не подумаем её двигать! Давай руку и пойдём поглядим на неё поближе.

Костя не успел подумать ни о граде насмешек, который обрушился бы на него, если бы кто-нибудь из приятелей увидел его идущим за руку с девчонкой, ни о том, как они смогут попасть на эту зелёную лужайку. Виола взяла его за руку и спокойно, как по земле, перевела прямо по пустому месту на траву.

Вблизи полянка оказалась ещё замечательнее, чем казалась издали. На ней даже был небольшой ручеёк, который, весело журча, бежал по…

Костя, казалось, уже привык ко всяким неожиданностям, подстерегавшим его в Стране элмов на каждом шагу, но здесь он снова замер от удивления. Трудно было поверить своим глазам! Тугая, причудливо извивающаяся струя в одном месте подскочила, покинув русло, пробежалась по пустоте, почти под прямым углом к полянке воткнулась в неё и исчезла под землёй. При всём при этом ручей не выглядел неживым, застывшим, а весело бежал по лужайке, журча и переливаясь прозрачными звонкими струйками. И непонятно было: то ли полянка взбрыкнула и, как строптивая лошадка незадачливого седока, выбила ручеёк из русла, то ли ручей, торопясь в своём неуёмном желании увидеть мир, обогнал сам себя и сошёл с рельсов, как переоценивший свои возможности трамвай. На лужайке осталось только русло, вымощенное жёлтым песком и усеянное множеством разноцветных камешков, да валун, покрытый зелёными водорослями.