— Хм, да. Неблагоприятный поворот событий, — никаких эмоций, словно речь шла об ошибке официанта, и ей принесли курицу вместо свинины.

А не о грёбаном дебаффе, который с каждым днём убивал моего персонажа.

— Я бы сказал, что это преуменьшение, и весьма сильное. Ты можешь его убрать? Пожалуйста, — усмирил свою гордость и добавил в голос смирение.

— Нет, — как бетонная плита рухнуло короткое слово. — Я не стану этого делать.

о- Почему?

— Не тебе задавать мне вопросы, дерзкий слуга! — её голос вспыхнул гневом и внезапно… смягчился. — Нас с тобой связывает давняя история, Гвинден. Так уж и быть, я слегка приоткрою завесу.

Хорошо иметь репутацию уровня “Дружелюбие”, а то ещё и от себя бы дебафф накинула.

— Во-первых, у каждого твоего решения есть цена, и я хочу, чтобы ты осознал это в полной мере. Никаких поблажек. Никаких лёгких путей. Мне любопытно, сможешь ли ты выкрутиться из этой ситуации, как делал и прежде. Позволишь этому испытанию закалить себя и сделать ещё сильнее, — она развернулась ко мне лицом. — Или оно сломает тебя, — сурово закончила богиня.

Я кивнул и с трудом сдержался, чтобы ничего не сказать.

Испытывать она решила меня. Сучка! Когда твою жрицу грохнуть хотели, ты так не протестовала против “лёгкого пути”.

— Во-вторых, я не собираюсь соревноваться с Аларис на её континенте. Это было бы… опрометчиво. Ты больше не в Подземье, ты — на её территории, и здесь у неё домашнее преимущество.

Боится не выстоять против светлой богини? Понятно, своя шкура ближе к телу.

— В-третьих, ты уже движешься к избавлению от её метки. Нужно лишь пройти эту дорогу до самого конца, — туманно намекнула Эстрикс.

— Я не совсем понимаю.

— С какой целью прибыл ты в Ластхельм? — вопросом на вопрос ответила собеседница.

— Спасти узника, которого захватил Орден Алого Рассвета, — я пожал плечами.

— Вот и занимайся этим, — двусмысленно отозвалась Властительница Подземья.

Ключ к спасению связан с квестом от Братства? Хм.

— Я расскажу тебе одну историю, возможно она немного вдохновит тебя, — изящный пальчик собеседницы захватил чёрный локон и обернул его вокруг себя. — Когда-то жил на свете один чародей по имени Неергоф.

Знакомое имя. Где я его слышал?

— Именитый профессор, что обучал юные дарования в Академии Ротрикса Огнерукого. Заслуженный боевой маг, который прекрасно показал себя во время войны с Империей Света. Талантливый алхимик и изобретатель замков. А также преданный верующий.

Ага, гений, миллиардер, плейбой, филантроп.

— Преданный настолько, что, когда у его божества обострился конфликт с Аларис и это привело к непредвиденным последствиям, Неергоф бросил все силы и всю смекалку, чтобы насолить Светлой. Знаешь, как называли этого мага солдаты Империи в годы войны? — Эстрикс склонила голову набок. — Неергоф Губительный Шёпот. Ибо он специализировался на магических проклятиях. Долговременных бесследных проклятиях, — добавила она. — Те, кому не повезло воевать на фронте, где оперировал Неергоф, приносили заразу домой на себе. Она опустошала целые семьи. Целые сёла.

Ходячее оружие массового поражения. Тот ещё типчик.

— Вот и решил этот академик пустить все свои таланты для того, чтобы восстановить справедливость. Какой, он её видел, конечно. Разработка особого проклятия заняла месяцы. Его Магнум Опус должен был не просто выкашивать представителей Империи Света, но передаваться от Разумного к Разумному, различать своих жертв по расовому признаку, чтобы не задеть Тёмный союз, а также залегать на заражённой территории на долгое время, прячась от попыток обнаружения. Совершенное магическое проклятие.

Скорее уж совершенное биологическое оружие.

— Судя по тому, что Империя ещё существует, что-то пошло не так? — предположил я.

— Верно, — царственно кивнула богиня. — Точно неизвестно, как об его планах узнала противоположная сторона: то ли сработала разведка, то ли маги Империи не даром ели свой хлеб.

— А может свои сдали? — вкинул вариант я.

— Возможно, — снова кивнула девушка. — Не стоит меня перебивать, — с холодком добавила она. — Важно лишь то, что Аларис наградила его своим собственным проклятием. Жизненные силы буквально сжигали Неергофа изнутри, причиняя дикую боль. Он ответил на эту безысходную ситуацию отчаянными мерами. Почтенный профессор принёс в жертву десяток студентов и превратился в лича. Бежал из Элдертайда. Затаился. А через полгода по всей территории Империи в один момент сработало его проклятие. Погибло по разным прикидкам около трёхсот тысяч Разумных. Заразу удалось отследить до её источника — литургии в главном храме Аларис в Итраксии — столице Уброса, вотчины светлых эльфов. Представляешь, какой это был скандал? — улыбнулась Эстрикс. — Какая пощёчина Светлой?

— Я правильно понимаю, что этот товарищ не добился успеха в масштабировании проклятия? — осторожно поинтересовался я. — Иначе число жертв было бы выше. Или Имперцам удалось создать защиту?

— Верно, Гвинден, не добился. Говорят, что после смерти и превращения в нежить, разум Неергофа помутился. Прежний гений исказился, а на его месте осталась лишь ненависть ко всем живым. Этого хватило, чтобы перебить целую кучу прихожан Аларис. Да и не только Аларис, откровенно говоря. Погибло и много жителей Тёмного Союза. Война к тому времени уже давно завершилась, эмбарго на торговлю сняли.

— Чем закончилась эта история? Его удалось убить?

— И да, и нет. Неергоф создал поистине уникальное убежище — Пепельный склеп, защищённое невозможным замком. Сплавом магии и технологии. В нём он спрятал свою филактерию. По одной легенде, это логово содержало небывалый артефакт, по другой — залегало поверх особо крупной Силовой линии Виашерона. В любом случае, оно было спрятано даже от взора богов. Однако, агентам Властителя Шардакса удалось застигнуть лича вне его убежища и уничтожить. Глупая случайность, — пожала плечами девушка, — обычный пастух заметил немёртвого мага и рассказал страже. Те передали по цепочке. Долгая засада возле обиталища Неергофа принесла свои плоды.

Она задумчиво прикусила губу и смолкла. Через несколько мгновений продолжила.

— После поражения оболочки лича Склеп исчез, будто его и не бывало. Куда он делся неизвестно. Поскольку филактерия осталась целой, можно уверенно предположить, что жив и сам Неергоф.

— А в чём мораль этой истории, Прекраснейшая?

— Всё просто, мой болтливый слуга. Где есть воля, там есть дорога. Воля крошит камни и уничтожает империи. Ей не страшна смерть и поражение. Ты услышал меня? — с прищуром спросила Эстрикс.

— Я услышал тебя, Всемогущая. И запомнил. Скажи, а много ли среди твоих слуг тех, кто носит такую же маску, как у меня? — я резко поменял тему.

— Хм, семь дроу заслужили такую честь на данный момент, Гвинден, но это не тот вопрос, что ты хочешь задать на самом деле, — она лукаво улыбнулась.

— Ты видишь меня насквозь, Мудрейшая. — Кто из этих семерых пытался меня убить не далее, как вчера?

— Безмятежный Тарантул, и нет, он не пытался тебя убить. Поверь, если бы один из лучших наёмных убийц Подземья хотел этого, ты бы уже был мёртв. Что ж, тебя ожидают насыщенные денёчки, — криво ухмыльнулась красавица.

Она снова повернулась ко мне спиной, и вдруг щёлкнула пальцами.

— Ах да, чтобы злопыхатели не обвиняли меня в том, что я бросаю и отрекаюсь от своих слуг, я немного облегчу твои страдания. Скажем так, уравняю условия.

Волна энергии цвета мокрого асфальта прокатилась от неё, обдав меня теплом. Впервые за два дня я вдохнул в себя воздух и не почувствовал дурноты. Сжал пальцы в кулаки, не ощущая слабости и озноба.

Проклятие Аларис, ослабленное, День второй

Вы отмечены богиней в качестве её врага. Светлая энергия пульсирует в ваших венах, частично ослабляя и искажая вашу суть. Все способности и заклинания понижены на три ранга. Все параметры снижены втрое. Вы не можете экипировать вещи эпического ранга. Не стоило гневить владыку Светлого Пантеона.