Фурия отвела копьё в сторону и мотнула головой. Магичка отступила назад, не поворачиваясь к орчанке спиной, и двигалась так пока не ушла на десяток метров. Остановилась и подняла руку, которая вспыхнула огнём. Воительница приготовилась бросить оружие, как только заклинание сорвётся с ладони противницы, но та, постояв, передумала. И вскоре скрылась за барханами.

“Он умер, защищая невинных, как и положено тому, кто охраняет закон”, - промолвил паладин. “Не грусти, ибо нет выше награды для смертного, чем погибнуть, выполняя свой долг. Аксиос встретит его, как собственного сына.”

Угу, и в награду получил плевки, да смешки от этой козы.

“Такие, как мы, выбирают себе призвание не ради награды и публичной благодарности. И это превращает нас в одиночек.”

Девушка хотела бы возразить Ансельму, но не стала. Скорее всего погибший согласился бы с ним. Иначе зачем ещё он охранял порядок и законы в краю беззакония.

Перед глазами медленно истаивали системные уведомления.

+ 697 708 опыта (х4)

Итого: 2 790 834 опыта

Получен 92 уровень (+1)

Ваша сила повысилась до 183 (+2)

Ваш интеллект повысился до 92 (+1)

Ваша выносливость повысилась до 185 (+2)

Получена 1 единица талантов (33)

Ваше владение копьями повысилось до 86 (+5)

Ваше владение щитами повысилось до 82 (+3)

Фурия аккуратно подхватил Арзрама и двинулась прочь. В сторону Кабасии, сверяясь со своей картой. Та хоть и не имела деталировки, в общих чертах показывала направление.

Удалившись на достаточное расстояние, орчанка остановилась. Она не хотела хоронить его вблизи Мавзолея. Кто знает, что выбирается оттуда по ночам.

Больше сорока минут ушло на то, чтобы голыми руками выкопать основательную могилу. Что-то такое вертелось у неё на уме про падальщиков, которые отроют мертвеца, если не поместить его достаточно глубоко.

Аккуратно опустив туда тело, девушка засыпала яму и придавила валуном. Это была вторая причина, почему ей пришлось далеко прогуляться с урлаком на руках. Камни попадались в пустыне далеко не на каждом шагу

“Нужно что-то сказать. Когда новая душа отправляется на тот свет, боги внимательно слушают живых. Их слова могут склонить чашу весов на ту или иную сторону”, - медленно произнёс паладин.

— Я была знакома с Арзрамом всего несколько суток, но за это время он показал себя достойным орком, — попыталась подобрать нужные слова Фурия. — Взвалил на себя важную миссию — охрану правопорядка. Не по приказу или за награду, а по велению души. Наверное, он знал, что умрёт именно так. В бою, а не в своей кровати, однако не устрашился. Более того, он спас мою жизнь и жизнь Бестии. Сознательно пожертвовал собой. Если боги действительно слушают меня, пускай суд его будет справедлив, а посмертие — счастливым. Арзрам — это заслужил. Я сказала, — добавила орчанка.

Ансельм ничего не произнёс, но она ощутила молчаливую волну одобрения со стороны рыцаря.

В ушах девушки мелодично и едва слышно прозвенел колокольчик, а следом — барабан войны. Эхо от эха чрезвычайно далёкого звука.

Репутация с Аксиосом повышена на 500 (Равнодушие)

Репутация с Братигеном повышена на 500 (Равнодушие)

Внутри себя орчанка ощущала только опустошение и крайнюю усталость. Хотелось забиться в какую-то нору и провалиться в долгий сон без сновидений. Вместо этого она заставила себя шагать дальше. Непреклонно и неутомимо. Время поджимало.

Нельзя сказать, что за это время она успела сильно привязаться к погибшему, просто… просто Арзрам снова продемонстрировал ей, чем Виашерон отличается от реального мира. Здесь до сих пор жила честь и было проще найти её повседневные проявления.

Ей не хотелось обобщать, как и делать категоричные выводы, но она не могла себе представить, чтобы кто-то пожертвовал собой так просто, с такой готовностью, ради двух незнакомцев. Наверное, такие люди имелись, бесспорно, но ей их встречать не доводилось. А потом она вспомнила того психолога — Николая.

Разве нельзя назвать это формой самопожертвования? Он явно трудился не ради огромной зарплаты, судя по его простому кабинету и внешнему виду. Приходил на работу, которая день за днём сталкивала его со сломанными людьми. Сломленными людьми. Которые закрылись от мира и от всего на свете. Такими людьми, как она.

И всё же он пытался помочь им. Вытащить их из скорлупы. Заставить бороться. Другая форма героизма, но от того не менее важная. Эти мысли крутились у неё в голове, пока она механически переставляла ноги.

Если бы в эти часы, ей довелось наткнуться на диких хищников, здесь бы её дорога и закончилась. Отбросила девушку на неизвестное кладбище, но то ли самум их всех разогнал, то ли боги миловали, однако орчанка пришла в себя, когда звёзды давно высыпали на небе.

Фурия вспомнила, что сотней метров ранее проходила группу скал. Одна из них кренилась, как Пизанская башня. Туда она и вернулась. Забилась между ними, развела почти незаметный костерок и раскатала свою подстилку.

В эту секунду она ощущала себя полностью одна. Словно человек, выброшенный за борт корабля, который дрейфует на куске древесины в необъятном океане. Лишённая какой-либо поддержки и контакта с другим человеком. Как там, в реальности.

Да, мама пыталась говорить с ней, но так как она избегала острой темы — увечья, это не позволяло девушке искренне поделиться с кем-то своими мыслями, своими переживаниями.

Сама не заметила, как открыла список друзей. Напротив Гвина, как и всегда, горел зелёный огонёк — он был онлайн. В онлайне присутствовал и Маджестро, а вот Фобос и Деймос находились вне игры.

Орчанка написала быстрее, чем позволила сомнениям помешать ей, начать задавать вопросы и подвергать анализу собственные действия и желания.

Фурия: Ты не занят? Мне плохо. Я бы хотела с тобой поговорить. Пожалуйста.

Всё. Я это сказала. Обратной дороги нет.

Гвинден: Хорошо.

Игрок Гвинден приглашает вас присоединиться к группе.

Принять: да/нет?

Через минуту мягко хлопнул телепорт.

В свете костра показался тёмный эльф. Он выглядел… плохо. Паршиво. Дерьмово. Ещё хуже неё самой.

Разбойник двигался, но в этих движениях не было души. Его глаза смотрели перед собой, но в них было тускло, как в погасшей печи. Обычно ярко синие глаза казались серыми. Выцветшими.

Он опустился напротив неё, по другую сторону костра и посмотрел на неё слепым взглядом.

— Привет. Что случилось? — прошептал дроу.

— Погоди, что случилось с тобой? — встревожилась Фурия.

Гвинден лишь мотнул головой.

Ему нужно пространство. Понимаю.

Девушка глубоко вздохнула. Она ненавидела открываться. Ненавидела ощущение уязвимости, которое приходит, когда ты говоришь с людьми о чём-то важном. О том, что тебя действительно волнует. Потому что такая уязвимость позволяла близкому человеку воткнуть в тебя нож именно туда, где было больнее всего.

— Помнишь, как я смогла противостоять Контролю разумаот Сорна? Как хотела добраться до убитого Созерцателя? Это потому, что случайно открыла способность под названием Гастромантия. Скрытая ветка Кулинарии. Она позволяет мне съедать части убитых врагов и получать взамен их силы.

Эльф слушал, не перебивая.

— Я съела и Эрлатторна. Старший разум. От него и получила эту защиту. А вот теперь он снова объявился, — горько усмехнулась Фурия, — и собирается захватить моё тело, если не найду способ разделаться с ним раз и навсегда. Поэтому я иду неизвестно куда, ищу неизвестно кого, ради призрачного шанса спасти свою жизнь. Если проиграю, что будет со мной? Эксперимент завершится? — при эти словах Гвинден дёрнулся.

Орчанка сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони.

— Я вернусь туда? Туда, где я калека, — она проглотила горечь от ненавистного слова. — Или мне дадут создать другого героя? Я не хочу туда. Веришь. Не хочу. Не хочу! Это эгоизм. Потому что кроме ублюдка Эрлатторна в голове у меня сидит ещё и мёртвый паладин.