Носом пошла кровь, пятная дым у неё перед лицом. В виске пульсировала жила так, словно грозила порваться в любой миг. Ей было плевать. Она тащила себя навстречу бесцветной стене.

Пересекла эту преграду.

Аврора оказалась в незнакомой хижине. Крошечной, откровенно простой и незамысловатой.

Прямо на её глазах три здоровых, как медведи орка, все покрытые шрамами и плохо зажившими ранами, избивали совсем ещё юнца. Он рычал и скалился, пока огромные кулаки превращали его лицо в кашу. Вот треснул и отлетел нижний клык.

— Не позволю! — неразборчиво выкрикнул юноша. — Вы не заберёте их у меня! Братиген, дай мне сил!

— Ты ничтожество, Гурдар, — холодный голос говорившей бил лежащего, словно плетьми. — Ты не достоин дышать одним воздухом с моей дочкой. Ты никогда больше не увидишь ни её, ни мою внучку!

Позади троих громил стояла властная орчанка. Великолепная осанка. Выверенная интонация. Она заставлял повиноваться и подчиняться. Красивые, но такие же холодные, как её голос, черты лица. В богатых одеяниях. С посохом, который источал изумрудное сияние.

— Я люблю их! Юкха! — хрипел юноша, пока кровь хлестала ему в рот, затрудняя дыхание и речь.

Аврора сориентировалась мгновенно и подтянула себя к Гурдару. Громилы-орки словно не видели её.

Обхватив его ладонь, она заорала ему в ухо.

— Юкха спасла тебя! Ты сам сказал мне это! А сейчас тебя спасу я! Ты не один! Больше ты не один! Ты говорил, что дрался за меня! Покажи это!!

Юнец разлепил отёкший глаз, который едва видел, и уставился на неё.

— Дочка?.. Почему ты выглядишь так…

Понемногу разум вновь наполнил его глаза. Гурдар оскалился и поднялся на шатающихся ногах. Его лицо менялось. Годы брали своё. Вернулся суровый облик, знакомый ей.

— Однажды ты отняла их у меня, Катра! Довольно!

С рёвом орк ринулся навстречу врагам, обращая их в дым. Замер, с шумом втягивая в себя воздух и никак не мог отдышаться.

— Проклятые шутки этого слизняка. Что он сделал с тобой? — проворчал Гурдар, поднимая её с пола. Взял на руки и прижал к себе.

Аврора хотела отстранится, но не стала. Не сейчас.

— Нам туда, — тонкая бледная рука указала на стену тьмы, зияющую на месте выхода из хижины.

— Как скажешь, дочка.

Вместе они ступили на ту сторону.

Внутри огромного помещения без стен и крыши пульсировал огромный мозг. Вначале она приняла его за Эрлатторна, но нет. То был её собственный разум. Сам захватчик выглядел, как клещ присосавшийся к её мозгу. Багровый пульсирующий, разбросавший жгуты щупалец во все стороны. Как опухоль, он приник к ней и прорастал всё глубже с каждой секундой.

Гурдар сделал всего три шага вперёд, когда позади раздалось шипение. Из теней соткались знакомые ей чудовища. Иллитиды. Десятки врагов стягивались к ним со всех сторон.

— Делай, что должно, дочка, — негромко произнёс орк, аккуратно опуская её наземь. — Они — мои!

Аврора поползла вперёд, отчаянно работая локтями.

— ИДИТЕ СЮДА, СУЧЬЕ ПЛЕМЯ! — заревел он. — ГУРДАРА ХВАТИТ НА ВСЕХ!

Девушка тащила себя всё ближе к колоссальному мозгу. Звуки сражения заполнили пространство. В стороне от неё упала рассеченная фигура. Вместо крови из неё вытекала клубящаяся тьма, что отливала фиолетовым.

Она успела добраться до основания и начала подъём. Не знала, что сделает, когда приблизится к Эрлатторну, но настырно двигалась вперёд. Широкие борозды прорезали кору мозга. Через них приходилось подтягивать тело на одних руках. Цепко впиваться в розовую плоть, чтобы не свалиться вниз.

Шипение позади приближалось. Аврора успела обернуться, когда три иллитида приблизились к ней. Окружили. Их призрачное оружие устремилось к её горлу.

Что ж, я попыталась. Прости, Гвин. С меня свидание. Когда-нибудь.

Вспышка ослепительного света расчертила фигуры теней. Рассекла их на несколько частей, отбрасывая далеко назад. Стремительная юркая фигура скользящим движением поравнялась с ней и протянула руку в белоснежных латных доспехах.

— Прости, что задержался, цыплёнок! — улыбнулся сияющий веснушчатый рыцарь.

— Ансельм! — не удержалась она.

Не дожидаясь, паладин схватил её на закорки и помчался прямо к багровой опухоли.

— Стой! Помоги Гурдару! — в ухо ему закричала девушка.

— Не теряй главную цель, — отозвался рыцарь. — Без твоего дружка исчезнут все пособники!

— ЭТО ВСЁ, НА ЧТО ВЫ СПОСОБНЫ?! Я ВИДЕЛ ДЕТЕЙ, КОТОРЫЕ БИЛИ СИЛЬНЕЕ! — ревел орк.

Ансельм за несколько секунд преодолел расстояние, на которое у неё ушли бы минуты. Паладин тут же попытался вонзить копьё в алый клубок, но его оружие бессильно отскочило.

Шипение. Десятки фигур подплывали все ближе к ним, игнорируя Гурдара.

— У нас гости, — напряжённо заметил он, спуская её подле Эрлатторна. — Я займусь ими.

Аврора осталась наедине с пульсирующей массой мерзкой плоти. Ударила кулаком. Раз. Другой. Бесполезно.

Это мой разум! Я здесь хозяйка, а не он! Я владыка!

Она отставила руку в сторону и напряглась. Почувствовала сопротивление такой силы, словно пыталась мизинцем сдвинуть фуру. Из её горла вырвался яростный крик. Она вкладывала всю себя в эту ментальную атаку. Все резервы. Всё упрямство.

Я. ЗДЕСЬ. ХОЗЯЙКА!

Что-то поддалось. В ладони начало формироваться копьё. Копия оружия, к которому успела привыкнуть за это время. Количество теней вокруг нарастало.

Ансельм носился с такой скоростью, словно к его ногам приделали крылья Гермеса. Каждый его шаг, каждый выпад и взмах заканчивался смертью одного из врагов. Она не могла не отметить, как грациозно и смертельно сражался паладин. И всё же враги прибывали. Он пока опережал их, но это давалось рыцарю всё труднее и труднее.

С протяжным воплем девушка вбила остриё копья в багровое нутро Эрлатторна. Оглушающий визг прокатился по залу.

“Остановись, жалкое создание! Ты не можешь погубить моё величие!” — с царской интонацией процедил захватчик.

— Спорим? — рыкнула Аврора, не переставая атаковать опухоль. — Всего лишь. Жалкий. Кусок. Ментального. Дерьма!

Оружие входило раз за разом в самую сердцевину. Во все стороны хлестали потоки чёрного смога и какой-то жижи.

— ПРЕДКИ, ПРИМИТЕ МЕНЯ! — прогремел голос Гурдара. — ДОЧКА!

Фигура кричащего орка скрылась, погребённая десятками врагов.

— Фурия! — вскрикнул Ансельм, закрывая её собой.

Девушка почувствовала укол в самом сердце, и в этот миг волна огня вырвалась из наконечника копья, затапливая Эрлатторна беспросветным обжигающим жаром.

“Ты всегда будешь одна… Ты всегда будешь несчастна,” — донёсся до неё угасающий шёпот Эрлатторна.

Фурия рывком приняла сидячее положение. В груди дико стучало сердце. Холодный пот заливал лицо, к тому же она продрогла. Солнце успело скрыться, в хижине стояла густая темнота.

Не разбираясь, девушка бросилась к Гурдару, который мешком валялся рядом с ней. Брааха что-то сказал, но она не слушала.

Глаза орка закатились, демонстрируя белки. Он не дышал.

— Я запрещаю тебе умирать! — рявкнула она и затрясла его за плечи, как куклу.

“Фурия… Он ушёл,” — с состраданием в голосе произнёс Ансельм.

— Чёрта с два! — она влила ему в рот целебное зелье.

Никакой реакции.

Орчанка положила руки ему на грудь, как её учили, и приступила к прямому массажу сердца.

Голос табакси шёл бессмысленным фоном.

“Фурия… хватит. Остановись”.

— Никто больше не умрёт из-за меня! — её голос дрожал, словно туго натянутая струна.

Она саданула отцу по груди, пытаясь запустить сердце. Раз. Второй. Третий.

Руки девушки бессильно упали, и она поникла.

“Мне очень жаль, цыплёнок. Этот почтенный орк счёл, что ты достойна того, чтобы отдать свою жизнь за тебя. Он умер, как настоящий воин. Его жертва была не напрасна. Прими её, как полагается.”.