Я медленно шел по заснеженной дорожке парка мимо закрытых павильонов. Все тело привычно побаливало, а двигать ногами было тяжело. Что поделаешь, старость. Загребая снег, я вышел за ворота и увидел Ольгу. Она стояла не там, где я ее встретил в прошлый раз, но так же без теплой одежды и простоволосая. Снег, правда, не шел.

— Здравствуй, — отдышавшись от быстрой для меня ходьбы, сказал я.

— Здравствуй, — на чистом русском языке ответила она. — Я вижу, у тебя ничего не получилось. Вторую жизнь хорошо прожил?

— А ты откуда знаешь, что не получилось? Ты же здесь совсем недавно.

— И не могло получиться, — сказала она, пожав плечиками. — Один человек не в состоянии изменить человечество. Сделать хуже, чем было, не очень сложно, а лучше — пуп надорвешь. Все погибают, вы не исключение. Тебе надо было меня просить не о второй жизни, а чтобы вам помогли перебраться в какую-нибудь другую реальность. Чистых и незанятых миров хватает.

— И вы бы помогли?

— А почему бы и нет? — ответила она. — Миров много, а для нас это нетрудно. Еще и общались бы потом, а я бы к тебе приходила за вафлями. Только вам открыли бы сам путь, знаниями никто делиться не станет.

Я открыл глаза и увидел потолок своей комнаты, едва освещенный слабым лунным светом. Рядом посапывала жена, привычно уткнувшаяся головой мне в плечо. До жути реальный сон ушел, осталось облегчение и мысль о том, что действительно стоит попытаться попросить помощи. Необязательно бежать из родного мира, но чем плохо иметь запасной вариант? Интересно, можно ли сделать постоянный проход? Ответа предстояло ждать больше шестидесяти лет.

— Что за галиматья, Брайан? — спросил директор ЦРУ Ричерд Мак-Гарра Хелмс. — Вы решили подработать гадалкой?

— Сэр, этот документ нам передал перед своим арестом человек, пришедший из секретного проекта правительства Советского Союза, — сказал Брайян Вильерс. — Возможно, это галиматья, но прочитайте выводы аналитиков отдела, а после этого распорядитесь этой бумагой по своему усмотрению. Я понимаю, как выгляжу в ваших глазах, но сегодня уже двадцать шестое. Если этот бомбардировщик действительно рухнет с водородными бомбами, вы не зададите мне потом вопрос, какого черта я никому это не показал?

— Выводы ваших аналитиков меня ни в чем не убеждают, Брайан, я в это просто не верю. Но я вас понимаю. Чего вы хотите?

— Если в самолете есть скрытые неполадки их просто так не найти. Самолеты и так проверяются самым тщательным образом. А раскрывать причины мы не можем: поднимут на смех. Откладывать полет тоже бессмысленно: ну случится все на день позже. Экипаж спасся, погиб только самолет. Если он совершит в этот день патрулирование без бомб…

— Идите, Брайан, и заберите свою бумагу. Я подумаю, что можно сделать.

Через четыре дня после этого разговора директор по разведке был срочно вызван в кабинет шефа.

— Зайдите ко мне, Брайан, — сказал Ричерд Мак-Гарра Хелмс. — И не забудьте то, что приносили мне прошлый раз.

Зайдя в кабинет главы ЦРУ, Вильерс, помимо самого шефа, увидел руководителя научно-технического директората Роберта Келли.

— Садитесь! — сказал шеф. — И давайте сюда вашу бумагу. Ознакомьтесь, Роберт. Послушайте, Брайан, по вашему совету я связался кое с кем и передал наши рекомендации. Нам пошли навстречу и двадцать восьмого с базы Платтсбург на патрулирование ушел бомбардировщик, не имеющий на борту водородных бомб. Не знаю, что подумали военные, но просьбу они выполнили. Самолет нормально прошел по обычному маршруту и приземлился на авиабазе. А вот тот, который взлетел сегодня, загорелся и рухнул в районе Туле. Экипаж спасся, но четыре бомбы рухнули на землю Гренландии. Все, как в вашей бумажке. От меня тут же потребовали объяснений. Я связался с базой и выяснил, что сегодня вылетел самолет, который должны были отправить вчера. Вчера его просто заменили другим. Я по-прежнему не верю ни в гадалок, ни в машину времени, но таких совпадений не бывает. Если еще окажется, что мы не найдем одну из бомб, я поверю во все, что у вас здесь написано. В связи с этим возникает несколько вопросов. Во-первых, что и кому говорить. Во-вторых, что делать с этой бумагой. И, наконец, откуда об этом знают русские. Если допустить, что у них таких бумаг много, у меня просто не хватит фантазии, чтобы представить, чем это для нас может кончиться.

— Время необратимо, — сказал Роберта Келли. — Я скорее поверю в то, что русские подожгли наш самолет, а мы им в этом помогали. Военным предлагаю ничего не отвечать, пусть жалуются хоть президенту. Нужно посмотреть, чем все закончится и сравнить. И провести проверку по остальным фактам. До убийства Кинга осталось три месяца. Потребуйте у ФБР, что у них по этому есть. Если написанное соответствует действительности, я не исключаю, что это вообще их работа. Мне плевать на их разборки, главное, получить сведения. И в Центральной Америке, согласно этой бумаге, многое произойдет. Если это будет в октябре, то подготовка уже может идти. У нас там до черта агентов, надо их потрясти. Вот если убедимся, что все соответствует написанному, будем думать. Вы-то сами, Брайан, что-нибудь предприняли?

— А вы как думаете? — сказал Вильерс. — Пробуем подступиться к тому проекту, откуда к нам это попало. Пока не получается из-за слишком плотного прикрытия проекта их службами. Но там работает много людей, так что кого-нибудь найдем, только на это нужно время.

— Хорошо! — решил шеф. — Будем ждать результатов работы комиссии по падению самолета и проверять остальные факты, а потом сделаем выводы. Роберт, сделайте пару копий с этой бумаги для себя и для меня. Свободны, господа.

О Роберте Кеннеди никто из них не сказал ни слова. На все проверки ушло двадцать дней, после чего с результатами работ был ознакомлен президент.

— Никогда не любил фантастики, — сказал он, внимательно прочитав переданные ему документы. — Вы в это верите, Ричерд?

— Скажем так, я это допускаю, — ответил директор ЦРУ. — Ученые в один голос говорят, что этого не может быть, в том же самом уверено большинство моих работников, которые готовили эти бумаги, но я не могу игнорировать факты.

— Считайте, что я их тоже не игнорирую. Поэтому приложите все усилия, чтобы на моем столе как можно быстрее появилось что-то более весомое, чем выводы ваших аналитиков. И постарайтесь Ричерд, чтобы об этом знало как можно меньше людей. Если все это окажется бредом, сами должны понимать, какие могут быть последствия.

Когда глава ЦРУ вышел, президент еще раз раскрыл тонкую папку, вынул из нее один единственный лист и еще раз его перечитал.

Следующая утечка произошла в первых числах марта. В результате ЦРУ заполучило распечатку природных катастроф за период с шестьдесят восьмого по семидесятый год. Первым в списке стояло землетрясение тридцать первого августа в Иране, в результате которого должно было погибнуть двенадцать тысяч человек. К сожалению, предательство обнаружилось только через три месяца, когда провалилась попытка передать материалы по экономической реформе.

— Заходите, товарищи! — пригласил Брежнев министра обороны Гречко и главкома ВМФ Горшкова. — Садитесь и докладывайте. Чем все закончилось?

— Рассказывайте, Сергей Георгиевич, — сказал Гречко. — Не буду у вас отбирать хлеб.

— В таком случае хлеб отбирать придется мне, — засмеялся Горшков. — У адмирала Амелько. Я вам буду пересказывать его доклад. Полученные данные были переданы экспертной группе Тихоокеанского флота. Саму подводную лодку и все системы вооружения проверили и вылизали до предела возможного. Обнаружено несколько мелких неполадок, которые никак не могли привести к гибели лодки.

— Значит, все-таки американцы? — спросил сидевший в кабинете Суслов.

— Выходит, они, Михаил Андреевич. Подводная лодка проекта 629А относится к самым современным, разве что имеет дизель, а не силовую атомную установку. У нее современное ракетно-торпедное вооружение, в том числе имеются торпеды с ядерной боевой частью, современное электронное оборудование для навигации и сжатия информации, которое сильно интересует американцев. Для них это лакомый кусочек. Ни одна из приложенных версий, кроме потопления лодкой "Суордфиш" не прошла проверки. Клапана работают идеально, системы оружия — тоже, да и не планировалось его применение. А взрыв водорода никогда не разрушил бы корпус. В пользу версии с американской подлодкой говорит еще и то, что "Суордфиш" через несколько дней после гибели К129 была замечена в японском порту Йокосука с поврежденными перископом, рубкой и носовой частью, а так же то, что американцы абсолютно точно знали, где она затонула. По вспышке взрыва можно лишь определить приблизительно район катастрофы. И это, кстати, не первый случай, когда они допускают столкновения, поэтому мы приняли в разработку второй вариант.