Истаэр поспешно опустил глаза.

— Да, — странным голосом уронил он. — Насчет Бел ты прав: ему тут не место.

— Не пояснишь, что на тебя нашло пару недель назад? — вдруг вежливо осведомился повелитель. — Не подскажешь, за каким демоном ты отдал Бел свой кинжал?

— Нет, — совсем тихо отозвался кузнец. — Мои клинки сами выбирают хозяина. Я не вправе ими распоряжаться.

Владыка подозрительно покосился на друга, но летописец больше ничего не добавил. Только упорно смотрел в пол и нервно мял полу старой куртки, будто не знал, куда девать разом вспотевшие руки.

— Ты видел Белика?

— Когда? — отчего-то насторожился Истаэр.

— Недавно. Или давно… Не знаешь, где его носит?

Кузнец насторожился еще больше:

— А что не так?

— Сбежал, — любезно просветил друга ллер Адоррас. — После того как цапнул твой кинжал и рассорился со своими. И его не нашли ни мы, ни они, ни даже смертные.

— Я… э-э-э… подробностей я не знаю, — неуверенно кашлянул Истаэр. — А ты во дворце искал?

— Я похож на дурака?

— Нет, но мало ли… у тебя тут львы неподалеку гуляют… укромных уголков полно, куда твои духи не больно любят соваться…

— Если бы дело было в кошках, мне бы сообщили сразу, — сухо просветил кузнеца владыка. — Но Белика там нет. И кошек, между прочим, тоже — гуляют где-то без спроса. Западное крыло я закрыл сразу, как только все выяснил. Хроники велел перенести в надежное место. А вместе с ними — все артефакты, о которых наши гости могут быть осведомлены. Может, это излишняя предосторожность, но пусть лучше наши амулеты побудут под хорошей охраной. Что же касается Белика, то мы его не нашли. Ортэ посылал своих бегунов и даже пару дней сам потратил на обход дворца, однако толку ноль. Я бы даже рискнул предположить, что этот… это дерзкое существо покинуло Эоллар, если бы знал, каким именно образом у него могло это получиться.

Летописец неопределенно пожал плечами:

— И что, никаких следов?

— Ис, если я сказал «нет», значит, нет.

— Ну… может, спрятался в южном крыле… там же ты не видишь?

— Не вижу, — со вздохом согласился Адоррас. — Но тогда его не искали бы чужаки, а Таррэн не ходил бы таким взбешенным. Знаешь, что он сегодня сделал? Явился ко мне с оружием! Прямо в зал совещаний! И стража… между прочим, моя личная стража… испытала облегчение, когда я разрешил его не останавливать! Даже Ортэ забеспокоился, а его, если помнишь, очень нелегко вывести из равновесия.

Рен Истаэр нервно дернул щекой:

— Надеюсь, никого из твоих не сожгли?

— Нет, — буркнул повелитель. — Но еще немного, и, как мне кажется, Аверон со своими вопросами или Роинэ со своим упрямством останутся без ушей. У меня две ночи подряд дворец содрогался до основания! От крыши дым шел, пока темного не угомонили! А что будет дальше?

— Но ведь зов ты все-таки не отправил…

— Может, и зря. — Владыка Эоллара обмяк. — Сам уже не знаю, что лучше: то ли надеяться на династический брак и дожидаться, пока к нам соизволит прийти владыка светлых, то ли сдаться и просить о помощи… не знаю, Ис. Наверное, только Создатели могут понять, как мне сейчас тяжело. Выбрать неправильно нельзя — если оступишься, от нас не останется даже воспоминаний, а если опоздаешь и упустишь момент… боюсь, будет еще хуже.

Истаэр поднял голову и пристально взглянул на своего владыку. Так непривычно остро, что Адоррас едва не вздрогнул.

— Не спеши с выводами, — тихо сказал кузнец. — Ошибиться легко. Особенно когда на кону стоит так много. Поэтому я прошу тебя, Ад: не спеши. Я, честно говоря, пришел именно за этим — поговорить и сказать, что… надо подождать еще.

— Ничего себе. Вот уж от кого не ждал… обычно ты быстро все решаешь: раз-два, и готово… Помнится, насчет Таррэна именно ты порывался первым кликнуть магов и испепелить его на месте?

— На последней войне погиб мой дед. После войны сошел с ума мой отец. Мы потеряли твоего отца, Ад. Мать Эланны. Многих и многих других. Все это правда. — Истаэр тяжело вздохнул. — Но сейчас я повторяю тебе: не спеши. Та война принесла нам слишком много горя, чтобы рубить сплеча и вот так, с ходу, начинать вторую.

Ллер Адоррас мгновение ошеломленно взирал на старого друга, который сегодня был на себя не похож, а потом опустил плечи, будто сбрасывая тяжелый груз, как-то по-особенному тряхнул головой и, приняв наконец решение, благодарно улыбнулся.

— Спасибо, Ис. Ты пришел очень вовремя. Мне было бы не под силу тащить этот груз в одиночку.

Таррэн спал.

Вернее, не совсем спал, но и не бодрствовал в полном смысле этого слова. Это было что-то среднее, похожее на туманную явь, обволакивающую мысли и придающую телу ощущение легкости. Ни лишнего звука, ни постороннего голоса поблизости — только уютная тишина, загадочный полумрак и теплая нега, медленно и незаметно окутывающая сознание.

Привычной комнаты больше не было: казалось, ее стерла чья-то невидимая рука. Не было ни стен, ни пола, ни потолка. Только мерцающий вдалеке магический огонек слегка развеивал окружающий мрак. И лишь шелковое покрывало ласкало обнаженную кожу эльфа, овевая его разгоряченное тело приятной прохладой.

Таррэн, во второй раз оказавшись в этом странном месте, затаенно улыбнулся: сон, говорите? Что ж, пускай будет сон. Он был твердо уверен, что поступил правильно, когда позволил невесть откуда взявшейся сонливости себя одолеть, и абсолютно точно знал, что именно хочет увидеть в этом сне.

— А ты молодец, — игриво мурлыкнула ночь, когда эльф определился с местоположением и, улыбнувшись собственным мыслям, откинулся на подушки. — Больше не упрямишься.

— А зачем? — зажмурился он, старательно сдерживая взволнованно заколотившееся сердце. — Ты все равно настоишь на своем: узы — твой конек.

— Верно. Значит, ты смирился с неизбежным?

— В каком-то роде.

Ему показалось, что темнота по правую руку заинтересованно шевельнулась, однако виду Таррэн не подал: незачем портить игру, когда она только-только началась. Он лишь непринужденно закинул руки за голову и небрежным жестом отбросил назад распущенные волосы. Одновременно с этим по черным прядям пробежали короткие искорки — очень быстро, буквально за долю секунды. Однако на это время пространство вокруг него озарилось мягким красноватым светом и заиграло на шелковых простынях, привлекая внимание, очаровывая, заставляя завороженно податься навстречу в неодолимом желании коснуться этого чуда.

Темнота, снова шевельнувшись, издала ехидный смешок:

— Хитрец. Думаешь, это поможет?

— Надеюсь, — признался Таррэн, краем глаза следя за непроглядным мраком, где, как ему показалось, снова наметилось движение. — Тебе же нравится?

— Ужасно. — Ему показалось, что совсем неподалеку на миг проступила неясная тень.

— Бел? Ты действительно здесь?

— Все. Тебе пора спа-а-ть, — тихо пропела в ответ темнота, стремительно набрасывая на эльфа покрывало ночи. — Ты обещал, помнишь?

Поняв, что все-таки проигрывает, эльф с досадой прикусил губу.

— А ты обещала вернуться.

— Разве я тебя обманываю?

— Это не то, — прошептал Таррэн, закрывая глаза. — Ты же знаешь, что это совсем не то. Бел, останься хотя бы сегодня. Побудь на самом деле. Дай знак… Жестоко отнимать у меня надежду, когда она только-только появилась.

По его волосам прошелся ветерок, будто кто-то на мгновение приоткрыл окно. Эльф замер, силясь отделить правду от вымысла, а сон от реальности. Глубоко вдохнул, стараясь уловить хотя бы запах и увериться, что ему это не мерещится. Однако, к собственному разочарованию, ничего не почуял и от этого снова засомневался.

— Бел?

— Тсс, — беззвучно шепнула темнота, склонившись над самым изголовьем. — У тебя был трудный день. Я не хочу, чтобы и ночь стала такой же.

Таррэн все-таки вздрогнул, почувствовав мимолетное прикосновение к щеке — настоящее, живое и теплое, как прежде. Но, как ни хотелось сейчас распахнуть глаза и жадно схватить ускользающую тень, он все-таки заставил себя лежать смирно. Несмотря на то что сердце уже сорвалось в сумасшедший галоп, дыхание так и норовило сбиться, а потревоженный «Огонь» явственно шевельнулся, едва не рванувшись наружу неистовым пламенем.