Рен Истаэр флегматично пожал плечами:

— Ну не подставил же.

— Сволочь ушастая! — буркнула Белка, сунув амулет под забавно шевельнувшийся нос мужа. Потом вовсе положила на камни и отошла.

Элиар чуть не рухнул от облегчения на землю, а Таррэн шумно втянул ноздрями горячий воздух.

— Мм… наконец-то ты пахнешь как раньше! Мрр, до чего же дивный аромат. Мне его так не хватало!

— Лучше гадость эту прибери и проверь, все ли в порядке.

— А что за гадость-то? — Элиар погасил ненужное больше заклятие и подошел, едва сдерживаясь, чтобы не завопить от радости и не цапнуть Белку при всем народе, бессовестно прижать к груди и никуда больше не отпускать. — И почему именно лунная сталь?

— Потому, что у лунной стали есть одно редкое свойство, Эл: она умеет без остатка поглощать нестабильные субстанции. Например, остаточные эманации всяких там заклятий, рваные щиты, чью-то защиту, неприкаянных духов…

Светлый округлил глаза.

— Вот так просто?!

— Ну не просто, конечно, — усмехнулась Белка, снова отпихнув от себя морду дракона. — Мне пришлось порядком побегать, чтобы наша старушка поверила и рискнула слиться со мной без предварительного ритуала. Убить ее, как ты понимаешь, невозможно. Да и не с руки мне: все-таки чья-то Мать. А вот обезвредить — пожалуйста. Заточить, например, в слиток лунной стали и закинуть в глубокую впадину, чтобы никто не достал. Я про лунную сталь только накануне поняла, когда Тоаркана по морде царапнула. Клинок, правда, сломался, но перед этим энергию из его щита вытянул. Потом Истаэр подсказал, как этим воспользоваться, вот я и попросила его выковать такую же штуку, только другого размера.

— Но ведь ты могла не успеть, — нахмурился Элиар. — А Мать могла воспользоваться другим способом, чтобы заполучить твое тело.

Белка снисходительно на него посмотрела.

— Эл, друг мой ушастый… как ты думаешь, что я делала две долгие недели, пока вы со старейшинами языками чесали?

Элиар вопросительно приподнял бровь.

— Полагаешь, я не знала, что за руны на мне горят? Или понадеялась, что Мать даст мне хоть один шанс?

— Ну ты у нас девушка осторожная, предусмотрительная… А и правда, где ты была?

— У меня она была, на острове, — хмыкнул рен Истаэр, не заметив, как недобро блеснули глаза у стоящего рядом дракона. — Свалилась как снег на голову, наговорила чего-то, потребовала хроники выложить…

— А потом занялась обезвреживанием этих дурацких рун, — согласно кивнула Гончая, вовремя придержав мужа за ноздри. — Таррэн, не шали. Ревновать тут совершенно не к чему, Ис всего лишь помог мне сменить рисунок.

— Он что с тобой сделал?! — ошарашенно моргнул Элиар.

— Пару линий подправил, чтобы утратили доминирующее значение, и подтер несколько других. Заодно вывел из меня часть драконьей крови и избавил от влияния Матери. Только и всего.

— Но как?!

— Таррэн! — возмущенно прикрикнула Белка, дернув недовольно зашипевшего дракона за ухо. — Я же сказала: Ис мне помог! И был так галантен, что даже не распустил руки! Впрочем, если бы это было не так, я бы уже оборвала ему не только их, но и все другие выступающие части тела!

Таррэн задумчиво оглядел кузнеца, только сейчас вспомнившего об извечной вспыльчивости драконов, а потом наклонил голову и все же перестал пытаться дотянуться до Истаэра зубами.

— Так-то лучше, — буркнула Гончая. — Зверь. И еще неизвестно, кто из нас больший монстр, ты или я.

— Ладно, — облегченно вздохнул Элиар. — С одним делом разобрались. Остается решить, что делать с вашим «лунным» амулетом и куда его засунуть так, чтобы никто не спер.

— Да чего тут думать? Закопать, и все.

— А потом какой-нибудь гад выкопает и выпустит эту тварь обратно?!

Белка раздраженно покосилась на излишне беспокойного друга, но тот всегда предпочитал предусмотреть все заранее. Даже щитами озаботился сразу, как только узнал, что им предстоит визит на Алиару. А теперь надеялся, что ему разрешат-таки испробовать новое заклятие на подходящей для этого сомнительного эксперимента цели. Вот ведь маньяк!

Она собралась было возразить и заверить, что знает такое место, где драконицу уже никто и никогда не разбудит, но донесшийся сверху свист и стремительно нарастающий гул избавили ее от необходимости что-либо предпринимать. Таррэн едва успел подвинуть супругу и побратима в сторону, как на мирно лежащий амулет упала капля расплавленной лавы. Раздался оглушительный взрыв. Во все стороны брызнули горячие ошметки. На месте амулета образовалась приличная воронка, а пролетевшая по небу стремительная тень довольно рыкнула сверху:

— Вот теперь ее точно никто больше не выпустит! Будет знать, как обижать мою маму!

От удивления Элиар утратил дар речи. Но окончательно его добил не сам факт уничтожения ценного артефакта, не видение брызнувшей во все стороны, разорванной на миллионы кусочков тени драконицы, а то, что пронесшаяся над Скальными берегами крупная птица на самом деле вовсе не была птицей. А когда рядом с Таррэном, раздуваясь от гордости и ослепительно блистая на солнце золотистой чешуей, довольно уверенно приземлился молодой дракон, владыка Золотого леса понял, что окончательно сходит с ума.

Среброкрылый изумленно разинул пасть, впервые в жизни увидев золотого дракона, а тот умело сложил красивые крылья, с любопытством обнюхал оставшуюся от амулета яму и с довольным видом выпрямился.

— Уже не воскреснет. Железно, папа. Я ее очень качественно сжег.

— И что это значит? — грозно нахмурилась Белка, не слишком-то удивившись необычному гостю. — Тор, с каких это пор ты не слушаешься отца и появляешься передо мной в таком неприличном виде?!

— Кто?! — ахнул Элиар, во все глаза рассматривая молодого дракона.

— Мама! — возмущенно вскинулся тот. — Я чистый! И даже одетый! И вообще…

— Где твои братья? — строго спросил Таррэн, нахмурившись прямо как Белка.

У юного дракона забегали глаза. Но отвечать и не потребовалось: прямо над ним блеснуло еще два мощных портала, на землю обрушился целый ураган, поднятый сильными крыльями, и рядом с Тором величаво опустились два матово-черных дракона.

— Вот негодник! — пророкотал тот, что был покрупнее и ростом почти сравнялся с Таррэном. — Мам, прости, что не усмотрели, но этот хулиган самостоятельно открыл портал до Алиары. И так быстро, что мы только рты раскрыть успели, как его уже ветром сдуло. Пришлось вот следом…

— А что мне было делать?! — негодующе вскинулся золотой. — Дома сидеть, когда Лабиринт разрушился, а по всему лесу гуляет мамин зов?! Смотреть, как уходят наши кошки и собираются в стаю перевертыши?! Я что, дурак прятаться за их спинами, когда владею такой мощью?! Или, может, трус последний, что не рискну заступиться за мать?!

— Успокойся! — сочным басом рыкнул Таррэн, и Тор моментально осекся. Правда, раскаяния на его лице, в смысле, на морде так и не появилось. Но потом он вспомнил о важном, беспокойно оглядел Белку и пискнул:

— Мамочка, ты в порядке?

— Прими приличный вид, — строго велела Гончая.

Золотой мгновенно повиновался: подпрыгнув, он сделал сальто назад и упал на камни уже чумазым, лохматым эльфенком с довольной физиономией.

— Тор, — деревянным голосом констатировал Элиар. — Действительно, Тор. С ума сойти. А те двое…

— Привет, Эл, — хмыкнул баском дракон покрупнее. — Я гляжу, ты свой венец почти опустошил. Надеешься, что я опять верну как было?

— Тир?

— Точно, брат. А это — Тебр.

— Почему вы… как это вообще… да что тут, Торк возьми, происходит?! — не сдержал эмоций Элиар.

— Да как тебе объяснить… — Тирраэль ненадолго задумался. — Мы давно что-то такое чувствовали. Знаешь, когда внутри зудит что-то знакомое, но еще непонятное. Что-то, что до жути хочется познать, но до поры до времени не получается. Когда отец перекинулся… Ну ты же знаешь, мы от уз не стали отказываться, чтобы снова не получилось, как в прошлый раз… В общем, нас с братом тоже зацепило. Сперва, правда, мы не поняли, отчего так ломает кости и почему в голове послышались ваши голоса. Но когда сообразили, что к чему, то разозлились и…