Таррэн с проклятием выпростал вверх руку и в отчаянном усилии метнул в поднявшегося дракона огромный огненный шар. Но метнул неудачно — не в горло и не в мягкое брюхо, а в глаза. Дракон инстинктивно отшатнулся, суетливо взмахнув крыльями, его спина содрогнулась, и замахнувшаяся Белка неожиданно сорвалась. Яростно взвыла, успев расцарапать чешуйчатый бок до крови, но все равно не удержалась и от следующего рывка стремительно взлетающего дракона свалилась с высоты нескольких человеческих ростов. Прямо на усеянную острыми шипами крышу дворца.
Ллер Адоррас со смешанным чувством посмотрел вслед улетающему ящеру.
Ну и что теперь?
Надежды разбиты, дворец в руинах, подданные напуганы, совет обессилен, источник разграблен, в родном доме хозяйствует чужак, тронный зал разрушен, защитные заклятия порваны. Повсюду дым и запустение. Возможно, есть убитые и раненые среди стражей. Вполне вероятно, пострадали невинные и ничего не имеющие против Создателей эльфы. На Эоллар впервые за шесть тысячелетий пришла за своей добычей смерть… а виновник этого беспорядка так и не наказан! Более того, он оказался вовсе не мудрым и справедливым! Не проницательным, рассудительным и даже не предусмотрительным! Просто существо огромной силы, владеющее неизмеримо большей мощью, чем эльфы. Но отнюдь не подтверждающий правило, что сила решает все. Отнюдь не непобедимый. Совсем не разумный. И подверженный тем же страстям, что и не доросшие до его могущества двуногие.
Владыка Эоллара тяжело вздохнул, оглядывая изуродованный зал, но долго предаваться сожалению ему не дали: откуда-то сверху раздался треск, а затем с потолка что-то с мягким стуком упало на остатки разломанного стола. Упало с такой силой, что тот жалобно скрипнул, но не развалился окончательно. Только пошатнулся и пугливо застыл, когда по его лакированной поверхности прошлись острые когти.
Ллер Адоррас в панике замер, уставившись на взъерошенную Белку, припавшую на все четыре конечности, и осознал, что еще ничего не закончилось. Потому что дракон-то сбежал, отделавшись поцарапанным брюхом, а едва не убившее его создание — вот оно, сидит на расстоянии вытянутой руки.
Только сейчас, видя Гончую в такой ужасающей близи, древний эльф смог в подробностях рассмотреть ее необычный доспех, скроенный из удивительно плотно подогнанных чешуек. С виду тонкий, но при этом невероятно прочный. На нем даже проплешин не осталось, кроме пары царапин под левой грудью! Да и хозяйка была ему под стать: изящная, ладная. Обманчиво хрупкая, но при этом полная непередаваемой грации и силы. Настоящая богиня охоты. Дикая кошка в обличье маленькой женщины… боги, она действительно была великолепна!
Белка, чувствуя себя на перекрестье мужских взглядов, подчеркнуто медленно оглядела царящую вокруг разруху. Глаза у нее все еще были алыми, как у Таррэна в минуты неудержимой ярости. Черты лица искажены недавней трансформацией. Острые когти раздраженно снимали стружку с неуязвимого белого палисандра. Гибкое тело сжалось в мощную пружину — готовое и к броску, и к неожиданному удару.
На кого-то теперь обрушится эта неконтролируемая мощь?
Ллер Адоррас невольно вздрогнул, когда сквозь разлом в стене в зал проскользнули волки. Сперва ему даже показалось — по их с дочерью душу, слишком уж жутко они выглядели. Однако перевертыши не обратили на эльфов никакого внимания — в мгновение ока преодолев расстояние до вожака, они молча окружили заиндевевший от напряжения стол и предупреждающе оскалились.
— Почему? — пугливо дернулась Эланна, сама не заметив, когда ухватила Тиля за руку. — Что они делают?!
— Тсс, — беззвучно шепнул Тирриниэль, приложив палец к губам, а затем добавил мысленно:
«Опасно дразнить хмеру запахом добычи. А Бел сейчас — не человек. И даже не твоя хорошая знакомая. Поверь, мы для нее не больше чем добыча. Причем добыча славная, нужная и очень вкусная: хмеры, как известно, падки на магов. Ты же помнишь, кого спасала из стазиса? Так вот, Белка носила в себе их разумы много лет, делила боль и радость, сживалась с ними, а со временем научилась… хотя мы надеялись, что этого не произойдет… как-то научилась по-настоящему меняться. И сейчас перед тобой не Белка, а Траш. Вернее, та ее часть, которую Белка когда-то слишком долго удерживала в себе. Так что охотники правильно поступают: в таком состоянии ее нельзя выпускать из виду. В этом они, кстати, поклялись ей на крови, поэтому сделают все, чтобы оградить нас от второй ипостаси своего вожака».
«Они же могут пострадать!» — воскликнула эльфийка.
«Такова уж их природа. Они остановят Бел, чего бы это ни стоило».
«Но надо что-то сделать!»
«Просто не шевелись, — посоветовал Тиль, настороженно, хотя и без особого страха глядя на невестку. — Скоро все наладится».
В отличие от перепуганной владычицы, он уж видел такое. Не настолько ужасное, конечно, но ему и теперь почему-то казалось, что самое страшное уже произошло. Разумеется, Бел в любой момент могла напасть на того, кто покажется ей опасным, но если это произойдет, то у него всяко был козырь в рукаве: Таррэн находился неподалеку.
— Назад! — словно в ответ на его мысли, властно донеслось от дверей.
Тиль удовлетворенно отметил, что Таррэн на этот раз успел вовремя, а охотники, поразмыслив, решили подчиниться. Правда, далеко не ушли: хозяин хозяином, но вожак был важнее. Так что они отступили на пару шагов, однако глаз от подобравшейся Гончей не отвели. Как и она, впрочем, не отрывала взгляда от мужа.
— Ну и что ты натворила? — со вздохом поинтересовался Таррэн, бесстрашно подойдя к кривобокому столу и остановившись напротив жены на расстоянии вытянутой руки.
Белка в ответ зашипела.
— И зачем все это было? За что ты на него так обиделась? — ничуть не удивился эльф. — Обругала, нафыркала, перекинулась у всех на глазах… как я теперь объясню это Адоррасу? Как ты потом собираешься детям на глаза показываться?
Шипение стало чуточку тише.
— Как ты вообще могла сравнивать его с моим братом? — искренне недоумевал Таррэн, придвинувшись на шажок и аккуратно опустив на пол ножны с родовыми клинками. — Конечно, сходство есть, но, родная, у нас же одна кровь, одни корни. Нет ничего странного, что кое-какие его черты унаследовал Талларен. К тому же ты его действительно убила и, кажется, сама говорила, что отпустила прошлое. Так в чем дело? Что случилось сейчас, что ты вдруг надумала его растерзать и совсем не послушалась голоса крови? Белка?
Гончая недовольно рыкнула, слегка изменив положение. Но так быстро, что никто этого не понял, пока она не привстала и не оперлась когтистыми ладонями на грудь мужа, пытливо заглядывая ему в глаза.
— Ты же не хотела его убивать, — тепло улыбнулся эльф, коснувшись пальцами ее лица. — Я видел: ты могла, но не стала. Когда ты хочешь, то убиваешь сразу, любовь моя…
Таррэн убрал непослушную прядь с ее щеки и с нежностью посмотрел в медленно тускнеющие, наливающиеся знакомой зеленью глаза.
— А ты не стала. Не смогла переступить через себя. И каждый раз останавливалась, потому что чувствовала — этого делать не стоит. Не время дракону умирать. Не сегодня, Бел, понимаешь? И не за то, чего он не совершал. Твоя сестра подсказала это. Вы обе знаете, что он — не Талларен. Ты знаешь это, Бел, потому-то и придержала руку.
Гончая вздохнула и позволила ему себя обнять.
— Дикая ты моя кошка, — прошептал Таррэн, пройдясь кончиками пальцев по опустившимся шипам на ее спине. — Ну зачем тебе понадобилось еще и это? Ты же не хочешь никого поранить? Попугала немного, и хватит. Достаточно уже схваток. Сама знаешь, что мне не нравится — от твоих колючек всегда рубаха рвется… да, вот так. Все хорошо, любимая, тебя больше никто не рассердит…
Белка прерывисто вздохнула, и устрашающий гребень на ее спине с тихим шелестом втянулся под чешую. Одновременно с ними пропали и шипы на локтях. Затем исчезли костяные наросты на коленях, дав эльфу возможность обнять ее крепче. Ее глаза почти утратили опасную красноту, руки бережно обвили его шею… но тут зацепились за что-то, и встрепенувшаяся Гончая мигом вскинула голову.
