— Нет, Билл! О нет! — прошептала она.

— Тебе придется это выдержать, девочка. Надо быть во всеоружии. Это единственный выход.

Пересилив себя, Стефани взяла газетную вырезку. В рубрике «Городские слухи» она увидела именно то, чего боялась больше всего на свете.

«Одна из самых загадочных историй, которые происходили в нашей стране за последние годы, вступила в завершающую стадию, ибо Джилли Стюарт выходит сегодня на свободу. Жители Сиднея, наверное, помнят, что семь лет назад ее осудили по двум статьям: за попытку убийства и непредумышленное убийство. Освобождение Джилли Стюарт вызвало новую вспышку страстей, которые разгорелись когда-то вокруг этого драматического судебного процесса. Суд доказал соучастие виновной в попытке убийства наследницы нефтяного магната, которая была близкой подругой Джилли Стюарт. Ее признали также виновной в гибели мужа Стефани Харпер, знаменитого теннисиста Грега Марсдена, которого подозревали в любовной связи с Джилли Стюарт. Однако за вроде бы очевидными фактами скрывался целый клубок запутанных обстоятельств, и дело Джилли Стюарт долго будоражило общественность. На суде всплыло, что обвиняемая была приглашена туда, где ее подруга и Грег Марсден проводили медовый месяц. Орудием в попытке убийства Стефани Харпер был крокодил длиной двенадцать футов. Однако жертва чудом избежала страшной смерти и вновь стала главой „Харпер майнинг“, ключевой фигурой в мире бизнеса и светской львицей. Выйдя замуж за человека, который практически вернул ее к жизни, за известного специалиста по пластической хирургии Дэниела Маршалла, Стефани Харпер…»

Стефани с отвращением бросила газету и повернулась к Биллу.

— Я… я не ждала этого, — с трудом выдавила она. Билл спросил, стараясь говорить как можно мягче:

— Но ты ведь знала, да?

— Я знала, что ее должны скоро освободить. Но больше мне ничего не хотелось выяснять, — Стефани охватило отчаяние, в глазах застыло страдальческое выражение. — Я думала, это давно кончилось, Билл! Почему они ворошат старое?

Билл откашлялся.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, Стеф… Мне очень жаль, но, похоже, это только начало…

— Воскресенье, воскресенье! — пел, стоя под душем, Джейк. — Ах, какое же веселье…

Из спальни донесся голос радиодиктора:

— А теперь последние новости и сводка погоды. Сегодня, в понедельник, загрязнение воздуха в Сиднее превысило норму.

— Понедельник, понедельник, — страшно фальшивя, замурлыкал Джейк.

Он решил, что неделя начинается прекрасно.

Джейк очень любил по утрам мыться в душе. Он был ужасным чистюлей, но не как самовлюбленный педант, а скорее как большие дикие кошки: леопарды, пумы или тигры. Это делало его особенно привлекательным для женщин. Они чувствовали, что могли бы, не испытывая ни малейшей брезгливости, слизывать паштет с его живота, пить из его пупка шампанское и целовать Джейка куда угодно. Сейчас Джейк потягивался и плескался в радужных брызгах, смывая с себя следы очередной такой оргии, устроенной прошлой ночью.

— Теперь я холост и свободен, — Джейк решил перейти на более знакомый мотив.

Но его мысли витали далеко. Он задумчиво намыливал крепкое, атлетически сложенное тело, как всегда по утрам, подсознательно проверял, по-прежнему ли четко очерчены его мускулы, не появилось ли брюшко, не потолстели ли бедра. Джейк был склонен к полноте, но ни в чем себя не ограничивал, а боролся с ней, усиленно занимаясь гимнастикой. Как обычно, он остался доволен результатами проверки, а когда наткнулся на невольное напоминание о вчерашней бурной ночи, довольно прищелкнул языком.

Выйдя из ванной, Джейк наспех вытерся, завернулся в толстый банный халат и отправился в спальню. Если не считать холостяцкого беспорядка на туалетном столике: разбросанных мелких денег, запонок и часов, — комната была удивительно безликой. Жилище мужчины, который нигде не оставляет следов… Однако обстановка была богатая.

Лучше заплатить втридорога, считал Джейк, но зато жить в роскоши. Его босые ноги утопали в ворсистом тускло-голубом ковре, прекрасно гармонировавшем с шелковыми китайскими занавесями. Стены тоже были обиты шелком: магнолии в окружении темно-голубых ирисов и желтых кувшинок. В комнате преобладали бежевые, яично-желтые и серо-голубые тона. Кораллово-красный абажур, разбросанные тут и там пуфики и некоторые другие мелочи оживляли интерьер. Джейк считал, что подобранная им гамма цветов выгодно оттеняет нежную белизну его кожи и очень идет к его черным волосам и голубым глазам.

Он принялся тщательно подбирать одежду. Джейк заботился о ней не меньше, чем о красоте своего тела. Костюмы его всегда были сшиты в лучших английских традициях, а в выборе рубашек он ориентировался на вкусы американцев. В результате Джейк одевался дорого, но неброско, даже несколько старомодно. Джейк ненавидел крикливую пестроту, он любил простоту и изысканность. Кроме того, ему нужно было выглядеть респектабельным, чтобы люди охотно доверяли ему свои деньги. Однако яркий носовой платок, слегка торчавший из нагрудного кармана Джейка, все же выдавал желание покрасоваться. Под брюками его строгого костюма всегда были надеты модные маленькие плавки. Джейк по опыту знал, что даже если день прошел очень скучно, перед сном могут случиться всякие неожиданности.

Зазвонил телефон, стоявший у кровати. Джейк снял трубку.

— Утренние сводки готовы, мистер Сандерс. И еще. Мы раздобыли последние сведения об акциях «Харпер майнинг».

Джейк улыбнулся:

— Хорошо. Антон уже в конторе?

— Уже десять минут.

— Чудесно. Я тоже скоро буду. До моего приезда не выпускайте из рук ни одной из этих ценных бумаг, ладно?

Джейк повесил трубку и мысленно поздравил себя. Его губы расплылись в тигриной улыбке, обнажив ослепительно белые зубы. Затем он встал и вышел из спальни, тихонько насвистывая новую песенку: «Жил-был в колонии мальчишка…»

— Может, кто-нибудь потрудится мне объяснить, на кой черт меня сюда вызвали?

Сара оторвалась от книги и неодобрительно взглянула на Денниса.

— Не кипятись, братец, — спокойно ответила она. — Побереги свои нервишки.

Но Деннис упорно нарывался на скандал:

— Я же был в Эдеме совсем недавно, в субботу, на мамином торжестве! Я, между прочим, тогда с большим трудом вырвался из Перта, и не успел вернуться, как меня опять затребовали. Кто решил превратить меня в бумеранг, Сэсс? Что я натворил? Почему меня вызывают на семейный совет?

— Да ты вовсе ни при чем! — безрадостно усмехнулась Сара. — Похоже, теперь не только ты будешь доставлять неприятности Харперам. Помнишь тетю Джилли? Она еще приезжала к нам, когда мы были маленькие? Ну, Джилли Стюарт?!

Худое лицо Денниса исказилось от злобы.

— Эту суку?! — прошипел он. — С какой стати ты о ней вспомнила?

— О, Деннис… — Сара осеклась.

Деннис впервые посмотрел на нее в упор и заметил, что она ужасно расстроена.

— В чем дело, Сэсс? — встревоженно воскликнул он.

Сара вздохнула:

— Даже не знаю, с чего начать. Слушай, ты бы налил себе выпить. Мне кажется, тебе это понадобится.

Стефани, находившаяся в то время в спальне, которая располагалась прямо над гостиной, краем уха слышала приглушенные голоса детей, но не прислушивалась. Она сидела за туалетным столиком и методично наносила на лицо макияж. Сперва крем-пудру, потом тени для век, румяна… Стефани делала все это машинально. Дэн, развалившись в кресле, внимательно наблюдал за ней. Как обычно, у Стефани все получалось великолепно. Она умело подкрасила лицо, используя нежные тона, а для глаз выбрала тени, которые точно совпадали с цветом лесных колокольчиков, орошенных весенним дождем. Однако Дэн готов был поклясться, что Стефани двигается как автомат. Мысли ее витали далеко, а глаза, которые он видел в зеркале, мертвенно потухли.