Доподлинно известно было другое. Александр Кратин добровольно пошёл служить оккупантам. Сначала в полицию, и очень быстро его там заметили: новобранец отличался рвением и жестокостью. Возможно, он действительно имел зуб не только на советскую власть, но и… на советское население? Как бы там ни было, но вскоре он оказался в составе одной из «русских» частей СС. Где, видимо, тоже был на хорошем счету, поскольку недолго оставался рядовым, — командовал отделением, потом взводом (по некоторым данным, был заместителем командира взвода). В сорок третьем часть была переброшена на территорию Западной Украины, где вела бои с партизанами, — на фронт эсэсовцев почему-то не посылали.

В одном из таких боёв Кратин был тяжело ранен. Пока он лечился, почти всё его подразделение было уничтожено. И уже в сорок четвёртом он всплыл в качестве охранника в одном из концлагерей в Германии. Немецкое командование, видимо, столь ценными кадрами не разбрасывалось. Александр и тут оправдал ожидания: сохранились воспоминания выживших заключённых о его участии в расстрелах и о том, как он издевался над узниками. В сорок пятом году, в момент или непосредственно перед освобождением лагеря британскими войсками, был убит «при невыясненных обстоятельствах», труп опознан попавшими в плен офицерами лагеря и несколькими заключёнными.

Всё совпадало. И Руслан лишний раз убедился, что в интернете можно найти практически всё, — вероятность того, что существовал ещё кто-то, чья судьба соответствовала известному о юлином предке, но информация о ком не попала ни на один тематический сайт, он считал близкой к нулю… Только для выяснения причин того, что произошло с Юлей, это ничего не давало. Ну не стал же, в конце концов, кто-то мстить ей за преступления предка! Даже «патриоты» и сторонники «Новороссии», которые наверняка не любили предателей Советского Союза, нашли бы кому отомстить за что-то, куда более близкое по времени. И уж тем более на такого «мстителя» не был похож насквозь прагматичный и циничный «технарь» Денис Легодаев.

Уже выключив компьютер, Руслан вдруг понял, чем «досье» Александра Кратина отличалось от остальных, которые он изучил в поисках нужного человека. О Кратине было написано немало, но нигде не было ни одной его фотографии.

Денис был очень любезен. И готов помочь. Яна удивлялась, как ей повезло. А то, что он был на машине, и готов был возить её по Занайску, только экономило время. А то, что он готов был тратить на Яну своё время, приятно удивляло. Та даже пошутила:

— А Алёна не обидится, что мы с тобой столько ездим?

Но Денис только рассмеялся:

— А она у меня не ревнивая! И пока она в очередях стоит, документы по поводу наследства своего собирает, — мы для этого сюда и ехали, — мне нет смысла под дверями ждать, правда? Лучше поучаствовать в детективе! Пусть даже и быть доктором Ватсоном. Так куда дальше поедем?

— Ну, давай туда, где маньяк своих жертв держал.

— Хорошо! Адрес помнишь?

Впрочем, ничего интересного по нужному адресу они не увидели. Заводское здание, в подвале которого маньяк оборудовал свой схрон, давно разрушили, а может, оно разрушилось само. На этом месте был теперь пустырь, ничем не напоминающий об ужасе, пережитом здесь жертвами убийцы.

Этого Яна ожидала. Связанные с преступлениями вещи редко можно было увидеть, — и сфотографировать, — спустя столько времени. Удивительным было другое: о старом деле и здесь, так же, как и в Южанске, никто не хотел говорить. Как будто тень убийцы падала на весь город, всех жителей, и уж точно на всю милицию (теперь полицию) и прокуратуру. Не сработали даже знакомства Дениса среди полицейских: никто из них, нынешних и бывших, о деле разговаривать не хотел. Денис даже спросил:

— Это что, всегда так? Как будто никому это всё… активно не надо.

— Не знаю. — Яна развела руками. Они сидели на открытой террасе кафе, — пора было обедать, и каждый платил за себя. — Я такого ещё не видела. Но я и не так давно работаю, и впервые занимаюсь таким старым делом. Главное, не вижу для этого никакой причины!

— А может быть, причины и нет? Люди не любят вспоминать ужасы. Такие, как вспоротый живот или перерезанное горло. Может быть, закончишь этим заниматься? Я не вижу, что мы тут ещё можем найти.

— Нет! — Яна энергично помотала головой. — Я хочу сделать этот материал.

— Честолюбивая, значит? — Улыбнулся Денис.

— Конечно! Как и всякий нормальный человек… А кроме того, мне интересно. Ты говоришь, люди не любят вспоминать ужасы. В том-то и дело, что любят, если это произошло не с ними! И читать о них любят. Потому и существует наша газета. Нет! Тут что-то другое. И я чувствую — здесь есть о чём написать.

— Ну, смотри… Те пару дней, что мы с Алёной здесь, я побуду Ватсоном. — Денис снова улыбнулся. — А потом что?

— Не знаю, но что-то будет, — Сказала Яна.

У Дениса было своё мнение на этот счёт.

Юрий Терновой считал, что поддерживать хорошее настроение работающих в офисе — его обязанность. Не из человеколюбия, а потому, что довольные люди эффективнее работают, и не тратят времени на скандалы и интриги. Даже если коллектив совсем маленький, как в его адвокатском бюро, люди могут тратить массу времени на посторонние дела и ненужные конфликты. Или им просто будет не до работы. Ему такого не было нужно. Он действительно считал себя капитаном своего маленького корабля, даже если члены экипажа и обращались к нему на «ты».

С Маринкой проблем, по понятным причинам, не было. Виталик был спокоен, как удав, и, вероятно, именно поэтому изрядно ленив, хотя, если на него надавить, делал свою работу вполне компетентно. Судя по всему, он принадлежал к современным молодым пофигистам. Правда, непонятно было, как он будет работать, когда сам получит адвокатское свидетельство. На этой работе, считал Юрий, нельзя оставаться бесстрастным.

Оставалась Юля.

Если сама она и опасалась, что он взял её на работу из жалости, то на самом деле это было не так. Юрию действительно нужен был человек с такими знаниями, и, понимая, что Юля много не потребует, или, скорее, в своём положении согласится на предложенное, увидел в этом удачный случай. Хотя он ни в коем случае не собирался поступать нечестно, и зарплату предложил такую, которую девушка никогда не получила бы со старта в другом месте. Обе стороны остались довольны, но оказалось, что для Юрия это была не просто удача: новая сотрудница оказалась со свободным знанием английского и французского, да ещё и с очень хорошими мозгами. Это было всё равно, что случайно найти на улице бриллиант. Повышение зарплаты было наименьшим, что он мог для Юли сделать. Ну, и решение вопроса с документами, конечно, как они с Русланом и договаривались. Он теперь и сам был не меньше в этом заинтересован.

Вот только психологически новую сотрудницу нужно было поддержать. После всего, через что девчонке пришлось пройти, и учитывая, в каком положении она оказалась, Юля ещё хорошо держалась, считал адвокат. Но нужно было, чтобы она не сорвалась. И поддержать нужно было так, чтобы она об этом не догадалась. Или хотя бы не была в этом уверена. У Юли был не только ум, но и гордость. Именно по просьбе Юрия Дана заезжала к ней по-дружески поболтать, а заодно — оценить её состояние с точки зрения психолога.

Появившись в офисе, как и предполагал, после обеда, Юрий поздоровался с Мариной, сидевшей в приёмной, и направился прежде всего не к себе в кабинет, а в библиотеку, где работала Юля. Она набирала что-то на компьютере, а на офисной тумбочке с колёсиками, выдвинутой из-под стола, стояла ваза с букетом роз.

Услышав, как открылась дверь, Юля подняла глаза от монитора и поздоровалась.

— Привет! — Сказал Юрий. — В трудах?

— Как раз заканчиваю, до обеда не успела. Ещё минут десять.

— Хорошо. Ты хоть пообедала? — Юрий знал, что она старалась экономить и деньги, и время. Но считал, что здоровье — дороже, а обходиться без обеда вредно.

— Да, ходила в то кафе, что показала Марина. Там, действительно, вкусно и недорого.