Потом они обсудили то самое уголовное дело, в котором нужно было применить и украинские, и российские законы. Определённых выводов по нему Юля сделать не могла, в конце концов, она не была практикующим юристом. Но несколько мыслей по поводу того, как можно использовать нормы российского закона, высказала.

— Хорошо, спасибо! — Сказал Юрий. — Закругляемся на сегодня, закрываем контору и по домам.

Юля вернулась в помещение, которое она называла библиотекой, за сумкой, которую она носила через плечо, когда ездила на велосипеде. Остальные уже ждали возле выхода из помещения, у Марины в руке была связка ключей.

— Да, кстати, — Как будто что-то вспомнив, сказал Юрий. — А кто вносил в систему звонок Эжена Груана?

— Я, — Отозвалась Юля. — Марина как раз обедать уходила. Я что-нибудь сделала неправильно?

— Нет, всё правильно, — Успокоил Юрий, выходя на улицу. — Кроме того, что сама не пообедала… И не сказала мне, что свободно говоришь по-французски. Эжен сказал, что у меня в офисе работает сотрудница, беседуя с которой он почувствовал себя, как в Брюсселе. — На лице адвоката появилась усталая улыбка. — Вот так вот берёшь человека на работу, и в первый же день выясняется, что ему надо повышать зарплату!

— Не знала, что это так важно… Я и по-английски говорю. — Юля немного растерянно улыбнулась, отстёгивая велосипед. — Вот только уж никак не думала, что у меня бельгийский акцент! Просто услышала имя — и захотелось попрактиковаться в языке. Или не нужно было?

— Да нет, всё в порядке. Завтра ещё сможешь попрактиковаться. Эжен завтра приедет к двенадцати. — Юрий подмигнул. — Если что — он в разводе.

Сам он держал Марину за талию так, что не оставалось вопросов о том, какие отношения у этих двоих. Ну, а в глазах Юли заинтересованности после своей реплики не увидел, и решил эту тему не развивать. Зато сразу заметил другое.

— Велосипед — это хорошо, это правильно. А вот без шлема — это зря. Это тебе не Занайск, тут движение сумасшедшее, и водители тоже…Ещё раз увижу — Русу нажалуюсь! А он отберёт технику. Ну, пока! Завтра — на том же месте, в тот же час!

И они с Мариной свернули за угол дома, а Юля закрутила педали в направлении того, что она уже стала воспринимать как дом.

При езде, как обычно, хорошо думалось. Особенно если не спешить, а торопиться было особенно некуда. Чем ей заниматься дома, кроме того, чтобы смотреть телевизор?

Первая мысль была о том, что Юрий сразу догадался, откуда у неё велосипед. Впрочем, догадаться было нетрудно… Интересно, по поводу зарплаты шутил или нет?

Юле внезапно пришло в голову, что, по сути дела, она впервые действительно зарабатывает себе на жизнь. В Занайске всю семью содержал отец. Того, что она зарабатывала на кафедре, достаточно было бы, чтобы не умереть с голоду, но даже на бензин для подаренной отцом машины уже не хватало бы. Тем более на поездки за границу, тряпочки и всякие другие приятные мелочи.

Здесь — другое дело. И в то же время она понимала, что (если всё будет получаться так, как сейчас) зарабатывать она будет больше, чем многие местные. И ей не нужно платить за жильё, по крайней мере, пока: непохоже, что Руслан выставит её на улицу… Как минимум, несколько месяцев об этом можно не беспокоиться. Даже транспортную проблему она, в основном, решила. По крайней мере, до зимы. Ещё недавно такая оговорка вызывала бы беспокойство. Но после того, как ты оказываешься в чужой стране, в буквальном смысле, в чём мать родила, — перспектива, на которую смотришь в будущее, меняется.

Проблема с жильём и работой, вроде бы, пока решена. Хуже, что из вещей у неё — только то, что в первый день передала из своего благотворительного фонда Дана. Значит, экономить и обзаводиться потихоньку самым необходимым, потому что непонятно, когда и в чём внезапно возникнет нужда. И к тому же… разрешат ли ей, в конце концов, здесь остаться. Хотя и Юрий, и Руслан утверждают, что проблем не будет.

Юля им верила. Умом. Но это не значило, что на душе не тревожно.

Почему они помогают ей? Почему так прониклись её судьбой? Совершенно без выгоды для себя.

Выбираясь из той реки, она была внутренне готова к тому, что за любую помощь придётся… расплачиваться. Вероятнее всего, так бы и было, если бы её нашли какие-то российские деревенские парни. Полупьяные… А может, и не только деревенские… Относительно представителей, например, занайского пролетариата она не обольщалась. Относительно не пролетариата тоже: сколько историй она слышала о том, как мужчины пользовались своим положением… Украина так отличается в этом смысле от России? Или это Руслан с Юрием (ни от одного из которых она не то что намёка — даже обычного комплимента не услышала) уникальны? Она слишком мало кого пока здесь знала, чтобы делать выводы. Но, в общем, почти все отнеслись к ней по-доброму. Почему так?

Внезапно ей пришла в голову мысль: а если бы случилось наоборот, если бы девушка из Украины оказалась бы в такой же ситуации… ну хотя бы в Южанске? Юля знала реалии родного края, и от этой мысли ей стало не по себе.

Юрий и, особенно, Руслан просили её постараться вспомнить и понять, что же могло быть причиной попытки её убить. Она размышляла об этом большую часть дороги (когда не уворачивалась от подрезающих её машин, и не объезжала опасные для велосипедиста ливнёвки). Прокручивала в голове все события последних месяцев, — каким далёким всё это теперь казалось, а ведь с тех пор, как она здесь оказалась, прошло всего несколько дней! — но так ни к чему и не пришла. То, что с ней произошло, оставалось загадкой. Страшной загадкой. То, что парнишка из «Ауди» оказался её дальним родственником, — и как только Руслан об этом узнал! — не делало ситуацию понятнее.

Так ни до чего и не додумавшись, Юля затащила велосипед в квартиру, наскоро разогрела простой ужин, — есть хотелось ужасно, — и приготовилась к одинокому вечеру.

Но ошиблась. Звонок в дверь стал неожиданностью. Посмотрев глазок, она узнала Дану. И открыла дверь.

— Привет! — Сказала гостья. — Не помешаю?

— Нет, конечно. Что вы…

— «Ты» и только «ты»! — Поправила Дана. — Мы не на военной службе и даже не у Руса в офисе. — Она улыбнулась. — Ехала тут мимо, дай, думаю, заеду проверить, как дела у подопечной?

— Ехала мимо? — Переспросила Юля. Она уже понимала, что место её нынешнего жительства было, по киевским меркам, глухим углом.

— Ну, по правде говоря, была в этом районе, сделала небольшой крючок… — Они сели на диван в гостиной, Юля протянула руку за пультом и выключила работавший телевизор. — Про то, что вопрос в миграционной решается, я уже в курсе. А ещё какие у тебя новости?

— Ну, например, я теперь ещё и работаю! — Улыбнулась Юля, и начала рассказывать. Ей нужно было с кем-то поговорить, и через пару часов, когда Дана собралась уходить, они общались, как близкие подруги. Гостья пообещала ещё заходить. И только через полчаса после её ухода Юля вспомнила, как Руслан рассказывал, что по профессии Дана — психолог. Применила ли она свои профессиональные навыки, или пришла, как подруга? Как бы там ни было, а после разговора действительно стало легче.

Ещё один человек потратил на неё больше двух часов своего времени. Человек, занятый двадцать пять часов в сутки. Зачем? — Подумала Юля, уже засыпая.

Но не забыла проверить, включен ли будильник в телефоне.

Глава 13.

Через неделю Юля убедилась, что работа в офисе адвоката — не всегда сахар. А она ещё мечтала быть адвокатом сама…

Юрий с утра был в суде, и, приехав в офис к обеду, обнаружил новую сотрудницу бледной и в слезах. Виталик пытался её успокоить, а Марина наливала чай. Обычно такая привилегия доставалась от неё только самому шефу.

— Что случилось? — Спросил он. — Кто обидел?

На рассказ не потребовалось много времени. Правда, рассказ был немного сбивчив, но недостающие детали дополнила Марина. Офисный телефон мог определять номер, с которого звонили, и, узнав, откуда звонили, адвокат сразу всё понял.