Теперь можно было вынести её наверх. Это было нетрудно, Яна была хрупкой девушкой. Вход в погреб находился в углу между домом и гаражом, так что никто посторонний не мог увидеть, как девушку положили в багажник зелёного «Ланоса», специально подогнанного вплотную к двери. Теперь оставалось сделать так, чтобы она не дёргалась по дороге. Лежащей на животе девушке тюремщик согнул ноги в коленях, взял прочную верёвку и связал их со стянутыми за спиной руками. Когда придёт в себя, будет больно, подумал он. Впрочем, неважно. Главное, чтобы было тихо.

Выехав со двора, он включил радио почти на максимальную громкость и влился в поток транспорта на выезд из города. Теперь главным было не выделяться, не ехать ни слишком быстро, ни слишком медленно, чтобы у случайного полицейского не возникло желания остановить его.

Напарник Дениса был только рад избавиться от непрошенной гостьи своего погреба.

Когда Яна пришла в себя, вокруг по-прежнему была темнота. Она не сразу поняла, что находится теперь в другой позе. На животе, с руками и ногами, стянутыми за спиной, и заклеенным ртом. Но теперь она уже почти не могла пошевелиться. Только помотать головой.

Ещё она почувствовала движение. Значит, её куда-то везут.

Чем бы ни связали её теперь, это не был металл. Можно было бы попробовать освободиться, хотя бы найти, за что зацепиться путами и разорвать их, в багажнике наверняка нашлось бы что-то металлическое. Но у девушки просто не осталось сил, ни моральных, ни физических. Она смирилась со всем, что могло бы с ней произойти. Яна даже не пыталась повернуться так, чтобы меньше чувствовать удары, когда машину подбрасывало на неровностях. Только страдала. Впрочем, ей больше ничего не оставалось делать.

Автомобиль снизил скорость, и его начало подбрасывать сильнее. Каким-то краем сознания Яна поняла, что они съехали с асфальта. И ещё — что это конец. И больше она ничего не может сделать. Вообще ничего. Что с ней случится, не зависит от неё самой ни на грамм. А тем, от кого зависит, окончательное решение, похоже, уже принято.

Автомобиль остановился, двигатель перестал работать. Яна услышала, как открылась дверь, а потом поднялась крышка багажника над ней. Только теперь девушка поняла, что у неё на глазах повязка, и она не видит ничего вокруг. И тут что-то, державшее в напряжении всё её тело, исчезло, ноги разогнулись в коленях. Чьи-то сильные руки подняли её и положили на землю.

Тут же Яна почувствовала холодные капли, которые отчасти привели её в чувство. Значит, шёл дождь. А, судя по запаху, она находилась в лесу. Она поняла, что это значит.

Ей не хотелось умирать. А тем более, не хотелось умирать, не увидев в последний раз лес и небо. Она всегда любила лес.

Раздался звук закрываемого багажника, а потом с двумя щелчками исчезли путы на ногах. Было похоже, что их перерезали кусачками. Яна попыталась вскочить, чтобы сделать последнюю попытку спастись, но затекшие ноги не слушались. Она смогла только встать на колени, и то тут же снова упала на землю, судя по ощущениям, мокрую и покрытую хвоей. И тут же услышала злорадный смех.

— Даже не пытайся. Подожди немного…

Больше ничего не оставалось делать, и Яна только пыталась, лёжа на земле, двигать ногами, чтобы восстановить кровообращение. Судя по всему, державшего её в плену это устраивало. Она полностью потеряла ощущение времени, поэтому не могла сказать, прошло три минуты или полчаса, когда услышала:

— Ну, вот и всё. Теперь можно идти. Поднимайся.

Подняться ей помогла сильная рука, взявшая за плечо. И она же властно повлекла куда-то. Яне оставалось только автоматически переставлять ноги. К тому же, она не могла видеть, куда ставит их, а в лесу попадались лежащие на земле веточки и прочие острые предметы. Идти босиком было больно. Один раз она больно ударилась большим пальцем ноги о маленький пенёк и замычала от боли. Мужчина, державший её за плечо, коротко хохотнул. Дождь не прекращался. Яна теперь была вся мокрая, даже волосы пропитались водой, а до сих пор остававшееся на ней бельё — тем более.

Сделав очередной шаг, она не почувствовала под ногой опоры. И со всего маху полетела вниз. Не имея возможности выставить руки, Яна сильно ударилась, дыхание перехватило.

Правая нога, кажется, была сломана чуть выше щиколотки. Правое плечо и локоть сильно ушиблены, а головой она ударилась о какую-то вертикальную поверхность. Шершавую, из которой что-то торчало. Яна сделала движение головой, зацепилась за это что-то повязкой на глазах… И увидела свет. Небо в тучах. И сосны.

Она лежала на дне ямы с земляными стенами, из которых торчали корни, глубиной примерно в метр. А рядом с ней стоял её мучитель. Яна впервые увидела его, — мужчину слегка за пятьдесят, одетого в непромокаемый костюм, какие продаются в строительных магазинах.

— Ну, что смотришь? — Спросил он. — Ты искала маньяка? Ты его нашла. Только никогда я маньяком не был. Но тебе это не поможет. Я тебя всё равно убью. Не надо было искать… — Он сделал паузу, глядя в её расширившиеся от ужаса глаза. — Хочешь знать, как убью? А мне всегда было интересно, как выглядит то, в чём меня обвиняли, хотя я этого и не делал. Когда живому человеку выпускают кишки наружу. Тем более, твоя внешность вполне соответствует. Ну, что скажешь? Ничего не скажешь. Да я и не хочу слушать. А повязку ты зря стащила. Теперь сама свои кишки увидишь.

Яна замотала головой, издавая носом самый громкий звук, на который была способна. Понимая, что её отрицательный жест ничего не значит для убийцы, — теперь уже точно убийцы, — и что он наверняка всё устроил так, чтобы никто не мог её услышать. А тот полез в карман, и в его руке оказался канцелярский нож из тех, что используют для вскрытия упаковки посылок. С тонким, но очень острым лезвием. Характерный треск, когда лезвие вышло из рукоятки, казался Яне по громкости автоматной очередью. Впрочем, он означал то же самое.

В последней попытке спастись она стянутыми за спиной руками приспустила, насколько могла, трусики, давая понять, что готова на всё, лишь бы не… Но мужчина с канцелярским ножом покачал головой.

— Не пытайся. Я на работе. Будь тут один мой друг, он бы, конечно, не устоял. Но тебе бы это не помогло… Так что приступим.

Он встал рядом с Яной на колени, перевернул девушку на спину и положил левую ладонь ей чуть ниже шеи, перенеся на левую руку вес, и лишив жертву возможности двигаться. И поднёс правую руку с ножом к её животу, чуть ниже солнечного сплетения.

— Значит, как там было? Один большой разрез сверху вниз.

Последней сознательной мыслью Яны Лесневич было: странно, это не так больно…

Убийца наблюдал за агонией, стоя на краю ямы. Напоследок он сказал жертве правду: ему приходилось раньше убивать, но никогда — таким способом, и ему хотелось увидеть, как это выглядит. Ничего аппетитного в этом не было, но он знал, что убийство и не бывает аппетитным.

Сняв непромокаемый костюм, на который могла попасть кровь, и кроссовки, он сложил всё это в мешок для мусора и завязал его. Всё это он выбросит в мусорный контейнер на обратном пути, уже в городе, и вещи попадут на огромный мусорный полигон, а канцелярский нож отправится плавать в Днепре, где никто и никогда его не найдёт. По пути к машине убийца поднял голову и посмотрел на серые облака. Дождь не собирался заканчиваться, и это было хорошо: не приходилось беспокоиться о следах ни от подошв, ни от покрышек, да и о том, что собака возьмёт след, тоже. А труп… Нет смысла его закапывать. Если и найдут, то никто не сможет связать погибшую с ним, и даже установить её личность. Кто её в Украине знает? Кто о её исчезновении заявит? Он считал, что совершил идеальное убийство.

Глава 23.

Адвокатское бюро Юрия Тернового занималось, разумеется, и недвижимостью «Зеерат Украина». Сейчас самым главным в этой части деятельности был именно «супердом», который требовалось ввести в эксплуатацию. Дом строился по заказу и на деньги «Зеерат Украина», он, со всеми квартирами, офисами и техническими новинками, был собственностью компании. Квартиры, разумеется, потом можно было продать, прежде всего, своим же сотрудникам. Целью проекта не был немедленный заработок, дом строился ради имиджа и как образец для демонстрации новых технологий потенциальным заказчикам и партнёрам. Как бы там ни было, компания была заинтересована в том, чтобы по документам всё было чисто. И чтобы со строителями не было проблем, по крайней мере, юридических. Всем этим и занимался Юрий. Кстати, директор строительной компании оценил его работу и сам поручил ему сопровождение нескольких проектов, с «Зеерат» не связанных. Хороших специалистов ценили везде.