Феган открыл глаза.

— Еще одна цитата из Манускрипта? — спросил Виг.

— Да, — подтвердил его собрат. — Отсюда вытекают два предположения, хотя и не полностью обоснованных. Первое: Еретики достигли таких высот в практике Каприза, что могут обрести власть над людьми с лазурной кровью — но только если эта кровь мертва. Это, конечно, означает, что прежде человек с лазурной кровью должен умереть, как и произошло с Николасом. Видимо, они каким-то образом сумели забрать его тело на небеса, а затем, наложив соответствующие заклинания, отправили обратно на землю.

Все молчали, пытаясь представить себе, к чему это может привести.

— И каково же второе предположение? — осведомился слепой маг.

— Что Древние Провидцы тоже обладают потенциальной властью над нашим миром, — отозвался Феган. — При условии, если будет найдено то, что они оставили на земле. А у нас нет ни единого намека — что это такое и где это надо искать.

— А что насчет Птиц и Жуков? — спросила Шайлиха. — Вы понимаете, откуда они взялись?

— Эти ужасные творения Каприза могут появиться на свет разными способами, — ответил Виг. — Первый сводится к тому, чтобы вызвать их из небытия с помощью заклинаний, для чего требуются чрезвычайно сложные расчеты. Второй состоит в том, чтобы видоизменить уже существующие создания; примерно так, как волшебницы превращали магов в охотников за кровью. Третий же позволяет создать комбинацию человека и животного, наделив полученное новое создание недюжинной силой. Пример — вопящие гарпии, огромные птицы с головами женщин. Возможно и комбинировать вышеупомянутые способы. Отвечая на твой вопрос, принцесса, скажу, что, по нашему с Феганом мнению, Николас создал Птиц и Жуков, применив первый способ. Все необходимые для этого заклинания и расчеты были внесены в его кровь Еретиками в виде «отсроченных заклинаний».

— И все равно, я верю, что мы сможем его остановить, — непреклонно заявила Шайлиха. Она уже устала выслушивать, чего они не могут сделать, и отчаянно желала перейти к реальным действиям. — Пока Камень не обесцветился полностью, у нас остаются какие-то шансы. А он явно не утратил полностью свое могущество, судя по тому, что вы оба обладаете еще какой-то силой.

— Правильно, — поддержал сестру Тристан. — Не может быть, чтобы не существовало никакого способа справиться с Николасом!

— Ничего-то вы оба не понимаете, — с досадой произнес Верховный маг. — Мало ли что мы говорили, пока не знали, кто такой Николас? То, что он сын Тристана, меняет все, причем в худшую сторону. Будь он кем угодно другим, у нас еще оставался бы шанс. А теперь — нет. Его крови можно противопоставить лишь кровь Избранных. Да, потенциально вы могли бы нанести ему поражение, но только в том случае, если бы прошли обучение. А заниматься этим у нас нет времени.

— Почему? — сердито спросил Тристан. Виг вздохнул.

— Во-первых, потому, что до начала обучения ты должен прочесть Пророчества; только после этого их сможет прочесть и Шайлиха. Читать их без Парагона невозможно, но если ты наденешь Камень, яд, которым отравлена твоя кровь, убьет тебя, по нашему предположению, еще быстрее. Поэтому рисковать мы не можем. Во-вторых, даже если исхитриться каким-то образом преодолеть первое препятствие, для того, чтобы ты по уровню понимания и умения сравнялся с Николасом, понадобятся десятилетия, если не вся жизнь. А без этого посылать тебя сражаться с ним, все равно что отдавать ягненка на заклание. — Откинувшись в кресле, слепой маг провел рукой по лицу. — Вот как обстоят дела. Нам с Феганом все это нравится не больше, чем вам, но факты упрямая вещь. Только теперь мы в полной мере осознали всю степень дальновидности Еретиков. Их план безупречен.

Принц никогда в жизни не видел, чтобы маги так пали духом. С другой стороны, в магии он, конечно, осведомлен не слишком. И все же, наверное, есть что-то, зависящее только от него самого.

— Мне ведь так и так умирать, верно? — спросил он, глядя Фегану в глаза.

— Да, — подавленно ответил увечный маг, опустив взгляд. — Впрочем, та же участь ждет и всех нас, если мы не остановим твоего отпрыска. Однако ты, по-видимому, будешь первым. Николас прав: чтобы приготовить противоядие, требуется мозговая жидкость охотника за кровью, а взять ее нам неоткуда.

— Тогда мне нужно как можно скорее отправиться в Пазалон и привести в Евтракию Фаворитов, — сказал принц. — Только с их помощью мы можем выиграть время. Они способны противостоять Птицам и Жукам, а может быть, им даже удастся в какой-то степени отвлечь внимание Николаса от сооружения Врат. По-моему, у нас нет выбора — я должен отправляться немедленно. — Он помолчал; следующие слова дались ему нелегко. — С учетом того, что в скором времени меня неминуемо ждет смерть.

Шайлиха отвернулась к стене, чтобы остальные не видели ее слез. Селеста с сочувствием положила ей на плечо руку, и принцесса, не оборачиваясь, с благодарностью сжала ее.

— Прости, Шай, — продолжал Тристан, обращаясь к сестре. — Но наши друзья правы: нужно смотреть фактам в лицо, да и время нас поджимает. — Он перевел взгляд на Фегана. — Сколько часов ежедневно ты сможешь удерживать портал открытым?

Увечный маг прищурился, почесывая подбородок.

— Вообще-то прежде я никогда не удерживал его больше часа в сутки, — ответил он, — но можно попробовать сократить интервал до двенадцати часов. Получится по два часа в сутки. Прикажи Фаворитам собраться у портала и быть наготове. Это также ускорит процесс. Однако позволь напомнить тебе, что утрата Парагоном своей силы уменьшает мои способности формировать и удерживать портал. Если в какой-то момент я буду вынужден прервать заклинание в процессе переброски воинов через портал, те, кто окажутся внутри него, погибнут ужасной смертью. Предупреди их — если цвет или интенсивность портала начнут меняться, нужно немедленно остановить переброску, пока портал снова не станет выглядеть, как прежде. И неважно, сколько времени это займет.

— И этого никак нельзя избежать? — спросила Селеста.

— Нет. — На лице Фегана проступило выражение глубокого огорчения.

«Мне никогда не приходилось посылать людей на смерть, — с тяжелым сердцем подумал принц. — А сейчас, по-видимому, это время настало».

— А чем займетесь вы, пока я буду в Пазалоне?

— Тем же, чем и до сих пор, — отозвался Верховный маг. — Тем единственным, чем имеет смысл заниматься. Будем пытаться найти способ переиграть Николаса и отыскать лекарства, способные помочь тебе и мне. Но есть еще кое-что, о чем ты, Шайлиха и Селеста должны знать.

Тристан посмотрел в его затянутые белесой пленкой незрячие глаза, сердцем чувствуя, что ничего хорошего не услышит.

— Николас говорил тебе, что мы с Феганом кое о чем умалчиваем? — спросил Виг.

— Да, но я не понял, о чем речь, — ответил принц.

— Вот о чем. У нас есть очень серьезные опасения насчет того, что произойдет с нами дальше. — Слепой маг потер лоб, как будто пытаясь избавиться от головной боли. — Проще говоря, мы боимся, что это конец. Перед нами стоят проблемы, к которым мы не можем подступиться. И за все последнее время мы не продвинулись ни на шаг. Слишком сильны те, кто нам противостоят. Я говорю это сейчас, перед тем, как Тристан отправится в Пазалон, чтобы вы не строили особых иллюзий и не питали несбыточных надежд, будто, так или иначе, наших сравнительно небольших способностей хватит, чтобы переломить исход противостояния.

Виг откинулся в кресле. По правде говоря, в глубине души Тристан надеялся, что два мудрых мага придумают что-нибудь такое, о чем они пока не считают нужным рассказывать остальным. Однако сейчас, судя по выражению лица старика, он сказал правду.

Принц попытался улыбнуться.

— Мы не сомневаемся, что вы оба делаете все, что в ваших силах, — мягко сказал он. — Старый друг, мы с тобой вместе прошли через тяжкие испытания. Но то, что ты только что сказал, лишний раз подтверждает мою мысль — я должен отправиться в Пазалон немедленно. Согласен?