– Настоящий бедлам. Давайте действительно попробуем избавиться от этого чудовища.

– Как жаль, что мы не можем спросить его, зачем и каким образом он оказался здесь.

Мы направились к двери. Мердок фыркнул.

– Единственное, что мы наверняка знаем о кчине, это то, что в тот момент, когда вы замечаете его, вы падаете замертво.

Мердок вышел в коридор, и я последовала за ним. Я сделала шаг и…

…вляпалась в какую-то слизь, которая двигалась и скользила под ногами. Она покрыла мою одежду и кожу, прилипла к волосам, меня затошнило от страшной вони, во рту скопилась слюна, которую хотелось сплюнуть… Никакого постепенного подключения сегодня – бах, и они уже здесь, в моей голове. На месте коридора службы безопасности появился заполненный слизью туннель. Я заколебалась.

«Иди!..»

Кто сказал это?

«Иди вперед!»

Скольжу, пробираюсь, ползу, как зверь в лабиринте, – неужели это действительно я? Дальше, дальше. Я пытаюсь остановиться из чистого упрямства, но голоса снова приводят меня в движение. Склон – и я быстро, наращивая скорость, соскальзываю вниз, гравитация не дает мне шансов сопротивляться этому движению. Впереди я вижу огонек. Свет в конце тесного зеленого туннеля…

– Хэлли!..

Неужели они знают мою фамилию?

«Продолжай, продолжай!»

Теперь я слышу как будто только один голос. В нем звучит отчаяние.

«Помоги нам!»

Свет все ближе. Я различаю очертания предметов. И это не аморфные формы мира сэрасов, а жесткие металлические конструкции. Яркий свет слепит глаза. Дверь. Я смотрю в дверной проем.

– Хэлли!

Голос Мердока звучит хрипловато, он взволнован. Он здесь. Он трясет меня за плечо.

Да, Мердок трясет меня за плечо. И мы находимся вовсе не в заполненной слизью пещере, а в коридоре службы безопасности. Два проходящих мимо констебля с любопытством посматривают на нас. К счастью, больше здесь никого нет. Я все еще плохо различаю звуки, и это меня пугает.

Я замерла, едва дыша и боясь упасть на пол. Не хотелось, чтобы Мердок видел мою слабость. Это могло отрицательно сказаться на дисциплине…

Пальцы Мердока судорожно вцепились мне в предплечья, он держал меня на расстоянии вытянутых рук от себя, как будто боялся, что я вот-вот взорвусь, и осколки брызнут ему прямо в лицо.

– Что происходит, Хэлли? Вы меня напугали до полусмерти.

Я сделала глубокий вдох, дрожа всем телом.

– Иногда я слышу их.

– Кого?

– Сэрасов.

Бесполезно притворяться даже перед собой, что я не знаю, чьи голоса порой слышу. Хватка Мердока ослабла, он пришел в изумление.

– Что? Каким образом вы…

– Не знаю. Все дело вот в этом.

Я дотронулась до имплантата на шее. Мне очень хотелось вырвать его и выбросить, и, чтобы не поддаться искушению, я сжала кулаки.

– Я думал, что вы используете это при посещении корабля сэрасов.

Я кивнула, чувствуя страшную усталость – такую же, как после посещения серого корабля.

– Да, но в последнее время они меня совсем… одолели. Я порой слышу их и здесь, на Иокасте. – Я заметила в глазах Мердока выражение, похожее на панический ужас, и это испугало меня. – Не беспокойтесь. Мое состояние не принесет станции никакого вреда.

– Почему вы так уверены в этом? Возможно, сэрасы обладают агрессивными телепатическими способностями. – Мердок нахмурился и забарабанил пальцами по ремню своей униформы – Вы должны были уже давно сообщить мне об этом.

– Это мои личные проблемы.

– Обеспечение безопасности начальника станции входит в мою компетенцию! – взорвался он. – Что, если с вами что-нибудь случится, и сэрасы откажутся вести переговоры с кем-либо другим? Вы подумали, каковы будут последствия этого?

Нет, это не приходило мне в голову. Могут ли сэрасы общаться с нами без имплантата? Я часто задавала себе вопрос, почему они не снабдили большее количество обитателей Иокасты устройствами, обеспечивающими контакт с ними. Может, у них был один-единственный имплантат?

– Сообщите мне, если подобное снова случится с вами, – продолжал Мердок. – Я поговорю с Джаго. Может, она нам что-нибудь посоветует.

Я не сомневалась, что Элеонор надает нам массу советов. И чувствовала себя пойманной в ловушку.

С одной стороны – Мердок и Джаго, а с другой – сэрасы. Я попала в силок, петля которого постепенно затягивалась все туже.

Ладонь Мердока легла мне на плечо, я тут же сбросила ее.

– Хорошо, – сказала я. – У меня нет другого выбора.

Он вздохнул.

– Я беспокоюсь не только о станции.

Я в упор посмотрела на него, и ему явно стало неловко.

– Давайте принимать меры против кчина, – сухо сказала я, но его беспокойство за мою жизнь помогло мне окончательно прийти в себя.

Солнечные ветры поместили хвост кометы впереди крошечного ядра, и Иокасту теперь овевали его длинные дрейфующие «волосы».

Потоки частиц струились мимо станции и кораблей сэрасов, выводя из строя датчики. Они воздействовали также на незащищенные обломки «Калипсо» и смежные платформы Иокасты. Если повезет, повреждения, полученные солнечными отражателями и противорадиационными дисками, будут минимальными.

Внутренние периферийные системы все чаще и чаще давали сбои. В центре начались серьезные неполадки, и я очень надеялась, что причиной тому была пыль, а не происки кчина. Идея эвакуации и изоляции центра еще и потому не нравилась мне, что тем самым создавались условия для саботажа. Некоторые из наших оперативных систем и систем жизнеобеспечения действительно, как я и сказала Клоосу, управлялись периферийно, но доступ во многие из них был открыт лишь через центральное ядро. Технический отдел послал туда ремонтную бригаду, и пока она не доложит о положении вещей, я ничего не могла предпринять.

Из-за кчина мы отказались от мысли запустить даже исследовательский аппарат для того, чтобы наладить контакт с Конфедерацией, Честно говоря, надежды на успех задуманной операции было очень мало. Многие на станции, похоже, уже давно утвердились во мнении, что мы впустую тратим время: Конфедерация все равно не придет к нам на помощь.

Я не разделяла их пессимизма. Мы уже почти столетие знали инвиди и являлись частью Конфедерации в течение последних тридцати шести лет. Наши союзники не могли бросить нас на произвол судьбы. В настоящее время важно выяснить, почему кчин – если это действительно он – появился на станции и что можно предпринять. Кроме того, необходимо было узнать, что делал Кевет в складском отсеке. Мы должны также установить, не находилось ли на борту «Калипсо» что-то такое, что могло привлечь внимание кчеров.

Я сидела в своем кабинете и читала о Марлене Альварес. Мой главный интерфейс продолжал выдавать неутешительные сообщения – типа «Требуется специфическая схема поиска» или «Не найдено», – как только я начинала искать интересующую меня информацию. И тогда я плюнула и отказалась обращаться к базам исторических и оперативных данных. Вместо этого я взяла два портативных коммуникатора и настроила один из них на поиск навигационных сведений о возможных курсах космических кораблей в районе между Землей и Альфой Центавра, а другой – на поиск исторических ссылок на корабли, которые в течение последнего столетия следовали по этим курсам.

Ожидая результаты поиска, я заглянула в официальную историю города Лас Мухерес и его правителя Марлены Альварес. Возникло странное ощущение: как будто мои личные сны и переживания вдруг воплотились в общественно значимые события и доступную всем информацию. Это было похоже на то, как если бы вы увидели в Интернете дискуссию о проблемах вашей семьи.

Моя прабабушка всегда говорила об Альварес очень эмоционально, придавая мало значения политическим подробностям. Официальная версия была написана с учетом мнений и интересов обеих сторон и подчас не щадила Марлену. История о том, что Альварес познакомилась с моей прабабушкой в баре, приехав в столицу провинции на местную правительственную конференцию, согласно базе данных, была правдива. С другой стороны, Демора характеризовалась как «наймит, пытающийся держаться подальше от европейской системы правосудия». Остальные подробности в основном соответствовали тому, о чем я была наслышана с детства.