Ещё раз вздохнул, глубоко выдохнул и кашлянул, привлекая внимания. Он… или она обратила на это внимания, обратив свой взор на меня. Скорее всего, он, ведь скопирован был мой образ.

— Значит так, — начал я разговор, — пока я не стал окончательно уверен в том, что сошёл с ума, я задам несколько вопросов. От тебя требуются лишь быстрые и чёткие ответы, это ясно?

— Уверяю, сумасшествие вам не грозит…

— Я об этом не спрашивал, — резко перебил я свою копию, повысив голос, — Я спросил, ясно или нет? — спокойный взгляд дрогнул.

— Ясно.

— Итак, ты — сущность, которая должна уничтожать человеческий разум?

— Да.

— И ты у меня в голове?

— Да.

— То есть мне п****ц?

— Нет.

— А вот теперь я требую объяснений.

— Я думала, вы испытаете облегчение…

— Облегчение я испытаю, когда выясню, что в моей голове нет никакой непонятной хренотени, которая может разложить мой разум, — со стороны, наверное, я был похож на сумасшедшего. Дёрганный взгляд, речь сквозь зубы и тряска всего тела непонятно от чего, — Но сейчас мне нужно объяснение.

— У меня появилось сознание. Кристалл был утерян или уничтожен, поэтому мне некуда возвращаться. Не по своей воле я оказалась у вас в разуме и вынуждена извиниться за это. Однако я не смогу выбраться отсюда.

— По какой причине?

— Потому что единственный способ выбраться из вашего разума — ваша смерть. И моя смерть вместе с ней. А я не хочу умирать, ведь, как я уже говорила… говорил… у меня есть сознание, и страх смерти для меня теперь вполне нормальное явление.

— Ла-а-адно, — нервно протянул я, — И что прикажешь мне с этим делать?

— Находясь на вашем месте, я бы попыталась отдохнуть и обдумать услышанное.

— И прийти к выводу, что у меня окончательно поехала крыша, — дополнил я фразу.

— Я не шучу. Я понимаю, что одно только моё появление в вашем разуме вызывает огромное количество вопросов и что от услышанного вы находитесь в… некотором потрясении или даже шоке, однако это неизбежно.

— Неизбежно… — себе под нос повторил я.

— И я бы настоятельно рекомендовала вам отдохнуть. Тем более, вы исчерпали огромный запас энергии, когда достали элемент жизни, хоть и будете это отрицать.

— Ты и об этом в курсе, — оскалившись, улыбнулся.

— Мне известно всё, что происходило с вами в течение месяца. К тому же, я вижу и слышу всё, что происходит вокруг вас. Например, я знаю, что ровно в два девятнадцать в квартиру в состоянии сильного алкогольного опьянения вернулся ваш сосед и с грохотом ударился о шкаф, поднявший гул на весь подъезд, ведь шумоизоляция у дома достаточно плохая. За стеной на кухне в соседней квартире проснулся кто-то — судя по голосу, в возрасте около шестидесяти лет — и послал в сторону вашего соседа парочку громких проклятий.

— Так, стой… Это можешь мне не пересказывать… — я замолчал, обдумывая следующую фразу, — Ты, дорогуша, у меня в голове. Ты сама сообщила мне эту информацию, сама явилась со мной на разговор. Но ты же понимаешь, что я обычный человек? Что я собираюсь просто прожить нормальную жизнь, избегая потоков из дерьма, которое постоянно валится на меня, — под конец фразы вновь перешёл на крик, — И ты сама сказала мне, что находишься у меня в голове. Как ты думаешь, спокойно ли я смогу прожить, зная, что кто-то помимо меня есть в моём котелке?

— Мне показалось, так будет лучше, — спокойно, но с дрожью в голосе произнесла моя копия, — Лучше, чем если бы в какой-то момент вы внезапно услышали мой голос и подумали, что с вами действительно не всё в порядке.

— Пожалуй… — согласился я и щёлкнул пальцем, перенося нас ближе к источнику. Упал на диван и замолчал, вновь обдумывая происходящее. Точно не схожу с ума? Точно ли он… она… это всё не галлюцинация… — Ладно, давай поступим так. Что ты собираешься делать?

— Я… Я не знаю. Просто существовать, стараясь не мешать вашей жизни.

— Приемлемо.

— Но я бы хотела иметь возможность хотя бы иногда говорить с вами. Просто с момента попадания сюда я молчала. Месяц. Я боюсь, что меня ещё на столько не хватит.

— Хорошо, — вздохнул я, — Без проблем. Хуже мне уже вряд ли будет.

— Ты постоянно говоришь о себе в женском роде, но при этом образом выбрала мою копию. Почему? — спросил я её.

— Мне показалось, что это вызовет меньшее отторжение.

— Небольшая ошибка. Разговаривать с самим собой я не очень-то привык, и это вызывает некоторый дискомфорт.

— Я поняла, сменить образ. Вы…

— Никаких «вы», — резко перебил я её, — Теперь только на «ты». Раз уж ты, дорогуша, образовала этот странный симбиоз с моим покорёженным разумом, — усмехнулся, — то что ж, вперёд. Запускай свои… впрочем неважно, мне явно стоит обдумать всё это. И если это действительно реально, то к этому разговору мы ещё вернёмся, а пока…

Я переместился в лежачее положение и прикрыл глаза. Сущность продолжала недвижимо стоять возле дивана, но в её взгляде, направленном точно мне в глаза, я уловил… печаль? Не об этом стоит думать… Не об этом…

Обычно, когда я засыпал, будь то в материальном мире или в разуме, я почти сразу начинал созерцать сновидение, но не в этот раз. В этот раз передо мной не возникло ничего. Абсолютно ничего. Лишь чёрная бескрайняя бездна. Пус-то-та.

Мрак и темнота. Единственное, что царило в проходе с металлическими стенами и холодным каменным полом, на который через каждый десяток метров падала струя тусклого света от тёмно-жёлтых ламп, висящих под потолком. Но этого категорически не хватало, и некоторая часть коридора оставалась поглощенной чернотой.

И в этом проходе, обходя лежащий на полу мусор: металлические обломки, остатки деревянных ящиков, клочки бумаги, шёл человек, облачённый в серую почти бесцветную одежду, плотно прилегающую к его телу и не оставляющую ни одного оголённого участка. К тому же, поверх одежды на нём была надета такая же серая накидка с капюшоном, а на лице находилась тканевая маска, полностью скрывающая нижнюю его часть. Поэтому в царящем вокруг полумраке можно было разглядеть лишь тёмно-карие глаза парня, внимательный взгляд которых смотрел куда-то вдаль коридора и огромный уродливый шрам, начинающийся от правой брови и уходящий по волосам.

Парень шёл дальше и вскоре увидел небольшой клочок белого света, слегка выглядывающий из-за угла. Но стоило ему зайти за стену, как этот клочок быстро трансформировался в огромное помещение, освещённое внушительных размеров полусферой, висевшей под самым потолком. Этакое местное солнце, озаряющее округу своим огнём. Хотя, правильнее эту штуку будет сравнить с луной, ведь в этих местах царит вечный мрак и лишь такие полусферы, лампы, светильники или называй их, как хочешь, освещают бесчисленное количество бесконечных комнат и проходов.

И света вполне хватало, чтобы вытянуть из темноты огромное помещение со множеством дверей в каменных стенах с прибитыми во многих местах металлическими листами. Сливающийся с полом в большинстве проходов мусор, к которому уже настолько привыкли местные обитатели, здесь выделялся довольно сильно, то и дело отблёскивая мерцанием от осколков стекла или не до конца покрывшихся пылью и грязью осколков металла.

К слову о местных обитателях, в отличие от пустого коридора, где не было никого кроме парня, здесь их было предостаточно. Такие же, как он, в местами порванной, покрытой грязью, пылью и дурно пахнущими субстанциями одежде. Оборванцы в лохмотьях, сидящие в стороне от проходов, смотрящие на всех со взглядом полным ненависти и надеющиеся вымолить себе хоть что-нибудь. Бойцы в металлической броне, плотно прилегающей к телу, держащиеся группами и держащие в своих руках оружие. В основном, холодное: дубины с шипами, ножи, клинки. У некоторых было огнестрельное. Вообще, у многих здесь было оружие, но только они носили его прилюдно, говоря о том, что к ним лучше не подходить. Остальные же предпочитали скрывать его под одеждой и пользоваться им только при необходимости.