— Да, Кать, умеешь ты показать суть проблемы… Понимаю, почему ты всегда выигрываешь судебные тяжбы.

Время пролетело незаметно, и тара с мороженым, несмотря на устрашающие размеры, быстро опустела. А поскольку сахарной ватой сыт не будешь, я решила окончательно добить Катюшкину депрессию чем-нибудь вкусным и сытным. Однако, попытка найти в холодильнике молодой хозяюшки хоть какие-нибудь пригодные к кулинарным экспериментам продукты оказалась тщетной.

— Как ты умудряешься так жить? У тебя же в холодильнике мышь повесилась! В этом секрет твоей фигуры — тебе просто лень себе готовить? — удивилась я, привыкшая стоять у плиты каждый день для обработки такого количество еды, которым можно было бы накормить семью из нескольких человек.

— Да я как-то не обращала на это внимания. К тому же я знаю, что даже если начнется война, я всегда смогу приехать к тебе, в твоем бункере мы точно переждем полгодика-год, при этом не отказывая себя в деликатесах. — рассмеялась Катя, намекая на мою излишнюю запасливость.

Да, есть у меня такая слабость: я обожаю готовить, причем много и вкусно. Для меня нет больше позора, чем ушедшие голодными гости. Катюшка же настолько возвышенная личность, что она могла частенько забыть поесть или променять торжественный ужин на веселую вечеринку. Мне же нет большей радости, чем вкусно покушать. И ох как не просто совмещать это с желанием прилично выглядеть! Я всегда объясняла такие кардинальные различия наших приоритетов, прежде всего, традициями, которые привили нам родители.

Союз моих мамы с папой представляет собой классическое представление о советской семье. Дружные, обожающие теплые посиделки за домашним столом с жареной курочкой, пирожками и фирменными салатиками моей бабушки! Всем гостям нашего уютного дома после застолья непременно вручались с собой прелестные баночки с вареньями, грибочками и прочими «закрутками». В мою детскую голову удалось втолковать: раз я девочка, я должна быть хорошей хозяйкой. А подтверждается это качество, в первую очередь, умением готовить.

Родители Кати же больше соответствуют европейским канонам: праздники принято отмечать в хороших ресторанах, как правило, с национальной кухней. А лучшим отдыхом они считают путешествия в самые дальние и экзотические уголки. Когда я слушала истории об их заморских приключениях, складывалось ощущение, что место для отпуска выбирается методом тыканья пальцем в раскрученный глобус с завязанными глазами. Похоже, поэтому Катюшка и мечтает так жить со своей еще не найденной второй половинкой.

Кто бы мог подумать, как удивительно складывается жизнь. С такими разными семьями мы с моей лучшей подругой в детстве могли бы и не подружиться, а сейчас прекрасно дополняем друг друга.

Все эти размышления одолели меня по пути в гастроном. Уж если мне приперло что-то приготовить, то такая мелочь, как отсутствие продуктов в холодильнике меня не остановит! В уме вертелись разные интересные рецепты, волновало предвкушение предстоящего процесса, я чувствовала, что кулинария — это мой вид творчества, самовыражения.

Быстренько закупившись, я вернулась к Кате и стала хозяйничать на ее кухне. И эта кухня, надо сказать, отчаянно нуждалась в хозяйке! Столешница сияла чистотой, раковина блестела стальными бортиками, все было безупречно чисто, но пусто. Ни одной баночки с крупой, ни специй, ничего такого, что могло бы говорить о том, что в этой квартире живет женщина. Две тарелки, два комплекта изящных столовых приборов, зато бокалов, фужеров, рюмочек столько, что глаза разбегаются! Честное слово, хочется налепить тут пельменей и заляпать всю эту красоту мукой, чтобы появились хоть какие-то признаки обитания. Под свое размеренное ворчание мне удалось состряпать самый настоящий простой домашний обед, не из трех блюд, конечно, но и пюре с котлетками и квашеной капустой (к сожалению, покупной — не могла я не вспомнить мамины соленья) вполне хватит для двух хрупких девушек. Чтобы потешить эстетические чувства Кати, привыкшей к красивой ресторанной подаче, я даже посыпала пюре жареным луком и петрушкой.

— Прошу к столу, голодающие! — завершила я готовку призывным кличем.

— Ого! Лен, ну ты даешь! Сто лет не ела домашней еды! — Катя восторженно рассматривала заставленный стол, после чего начала с удивительным аппетитом уплетать котлетки.

Тарелка быстро опустела, и зеленые глаза стали стыдливо посматривать на остатки еды. Посмеявшись, я положила Кате добавку, для ужина не могло быть лучшей похвалы!

— Приходи ко мне почаще, ладно? Я даже куплю всякие кухонные штучки, чтобы тебя заманить! — предложила Катя, откинувшись в кресле.

— Кать, ты даже не представляешь, какой счастливой я себя чувствую, когда мне есть кого кормить!

Наш плотный ужин получился довольно поздним, и я решила остаться ночевать у подруги, благо даже пижама была у меня при себе.

Перед сном мы все болтали и болтали, пока глаза не стали слипаться. Мы говорили о наших мечтах и планах, обещали друг другу ни за что не расставаться, какие бы обстоятельства нас не подстерегали в будущем. Я заснула с предчувствием новой, захватывающе интересной жизни, даже с некими романтическими ожиданиями, хотя пока не могу точно понять, с кем они могут быть связаны. Главное, что у нас с Катей всегда есть поддержка в лице друг дружки, а, значит, мы справимся с любыми проблемами!

Но знала ли я, что разговоры в том числе о работе, могут заставить мой мозг выкинуть такое, отчего я утром проснулась вспотевшей и с томительной негой между ног, требующей утоления голода плоти?

Я осторожно постучалась, и, не дождавшись, пока директор отзовется, толкнула дверь.

Макс сидел по обыкновению за столом, вот только сейчас откинулся на спинку широкого кресла, закинув длинные ноги на столешницу. Его пиджак был небрежно сброшен на диванчик, что стоял возле стены, там же покоился галстук. Белая рубашка была закатана на рукавах и расстегнута на пару-тройку пуговиц, открывая загорелую гладкую кожу. В руках у технического директора оказалась чашка… с американо!

Я на всякий случай потянула носом, и в подтверждение моей догадки, учуяла запах свежезаваренного кофе.

Приподняв бровь (все же его поза больше располагала к распитию более крепких напитков), подошла к столу, передавая бумаги в тонкой папке.

— Вот, ты просил подготовить отчет по объекту в области.

— Стройка рентабельна?

— Более чем. По моим расчетам, комплекс принесет нам прибыль около трехсот процентов.

— Хорошо, спасибо, — по обыкновению пробежав глазами по моей фигуре, Макс заметил. — Знаешь, Лен, а ведь ты действительно справляешься. Я понимаю, как тебе может быть трудно, но ты показываешь достойный результат, — он опустил ноги на пол. — Будешь кофе?

— Нет-нет, не утруждай Вику.

Максим хмыкнул.

— Обижаешь, — он поднялся с кресла, огибая стол и направляясь… к не примеченной мною кофеварке!

Нажав пару кнопок, мужчина повернулся корпусом ко мне.

— Присаживайся.

Для меня удивительно было видеть босса, самостоятельно готовящего кофе. Для подчиненных! И на вопрос, сколько кусочков сахара добавлять в чашку, ответила по инерции, как и забирала протянутую им чашечку.

Сделала первый глоток горячего напитка, и не смогла сдержать удовлетворенного стона.

— Как вкусно!

Макс же, услышав, как я отреагировала на кофе, замер, так и не дойдя до своего кресла.

— Я рад, что могу сделать тебе приятно, — голубые глаза лукаво блеснули, и мужчина решил присесть на край стола, чтобы нас ничего не разделяло.

Он возвышался надо мной, и со своей позиции наверняка прекрасно видел, какого цвета белье я выбрала под голубую блузку (и почему я решилась на такое глубокое декольте именно сегодня?), однако не спешил по обыкновению заострять внимание на сексуальном подтексте, воспевая дифирамбы моему вкусу к дизайнерским шмоткам.

Да, был у меня такой пунктик, именно нижнее белье я старалась выбрать согласно последним тенденциям моды, тратя существенную часть зарплаты в магазинах для женских (впрочем, скорее больше мужских) радостей. Вот и сегодня на мне было нечто невесомо-кружевное, состоящее из белых переплетений, едва прикрывающее стратегически важные места.