— И кто напал?

— Какая–то банда, — пожал плечами Ноиши. — Бессмысленная резня. Наше селение и небольшое было — всего сорок человек, и совсем небогатое. Мы добывали сланец, возделывали поля, которые давали бедный урожай, жили впроголодь, так что это была просто бессмысленная резня.

— Сочувствую, — тихо сказал я. А что ещё можно сказать детям, родители и родственники которых были убиты даже не за какую–нибудь идею, типа «спасение Конохи» или «чтобы не было войны», а просто так, походя, бандой каких–то отморозков, которым убийство людей доставляет удовольствие?

— А что вы здесь делаете одни? — спросил Ноиши, когда мы всё съели.

— Мы… — врать не хотелось. — Мы ждём нашего деда, он ушёл по своим делам в Цучидо, а мы остались здесь.

— Мы любим водопады, — поддакнул клон.

— Тут горные медведи водятся и волки, — сказала Мика. — Мы ночами в нашей пещере закрываемся… Вы не боитесь? Хотите с нами?

— Эй, Мика, чего это ты предлагаешь такое всяким чужакам?! — отчего–то разозлился один из близнецов, кажется Хидари.

— Но они нас накормили и… — попыталась возразить Мика.

— Это ничего не значит! Чужаки в любой момент могут ударить в спину, нельзя никому доверять! — вскочил близнец.

— Спокойней, Миджи! — прикрикнул Ноиши. Эх, я ошибся с близнецом.

— Не переживай, Мика, — улыбнулся я, прерывая ненужный спор. — Мы с Наруто сможем за себя постоять. Так что не воспользуемся твоим приглашением и останемся здесь.

— Почему? — удивился Ноиши, который уже поднялся. Видимо, он уже хотел подтвердить приглашение девочки, потому что сгустились сумерки.

— Потому что я шиноби, — ответил я. Ещё можно было бы сразу добавить «и у меня огромный девятихвостый монстр внутри и никакие волки–медведи нам не страшны, и даже море по колено, но и сказанные четыре слова оказали действие разрывной печати. Лица четверых сирот изменились. Мика сильно побледнела, близнецы, которые о чём–то шептались с тычками друг другу, замерли. Ноиши отпрянул от меня на шаг.

— Мы… лучше пойдём, — осипшим голосом сказал старший этой маленькой группы.

— Ладно, — кивнул я. — Идите…

Интуиция и на этот раз меня не подвела. Дети явно боялись ниндзя.

Утром начался дождь. Он был нудный, долгий и не кончался весь день, шёл то сильнее, то медленнее, словно стремясь забраться как можно глубже под кожу.

Вечером, после того, как четвёрка сирот ушла, я соорудил себе пещеру, расширив уже существующую трещину в скале. Всё–таки расенган классная штука. Можно было бы сделать «призыв жабьёй мастерской», которому меня также обучил Извращенец и создать уютный домик… Вот только мне как–то не улыбалось вдруг проснуться перевариваемым заскучавшим домиком–жабой. Поэтому я обошелся небольшой пещерой, где было сухо и можно было вытянуть ноги.

Дождь меня не смущал, всё равно, когда стоишь под водопадом промокаешь с ног до головы. Но вольно или невольно мысли возвращались к четвёрке изголодавших сирот. Да ещё и это предупреждение про волков и медведей. Вроде бы, какое мне до них дело, а ведь зудит где–то под кожей, не даёт покоя. Всех не спасти, но ведь можно постараться…

Я развеял всех клонов и создал семерых, решив разделить силу. Пятеро остались тренироваться под водопадом, а я с напарником–клоном отправился на поиски пещеры, где жила четвёрка. Вряд ли они пошли куда–нибудь в такой дождь… Камни такие скользкие, видимость плохая. Не успел я об этом подумать, как услышал где–то вдалеке крик.

— Вперёд! — скомандовал я клону и он кивнув, поспешив на звуки. Мы услышали шум и какое–то порыкивание.

Представшая картина возле реки заставила на миг застыть кровь в жилах. Один из близнецов, по всей видимости, поранился или расшибся, в общем, из его ноги шла кровь, и парень выглядел совсем неважно. Возле него были Ноиши и второй близнец, они бросали камни, стараясь отогнать, привлечённого запахом крови здоровенного, косматого, серо–чёрного медведя. Мика вопила, глядя на всё это. Медведь был явно разозлён камнями и тем, что ему не дают приблизиться к жертве и встал на дыбы рыча и махая когтями, такой же длины, как и тэккокаги Соры, то есть почти двадцать сантиметров.

Да уж, «герой всегда приходит в последнюю минуту»… Мысль мелькнула и растворилась.

— На тебе мальчишка, — коротко скомандовал я клону, а сам побежал на медведя.

Наверное, со стороны это казалось странным, когда тринадцатилетний пацан полутораметрового роста и весом в сорок килограмм нападает на здоровенного медведя, выше его в два раза и тяжелее более, чем в десять раз. Потому что даже истошный крик Мики прекратился и раздалось, что–то вроде дружного «а-ах!».

Мои клоны повисли на лапищах, а самому медведю достался мощный удар в челюсть ногой, а потом и лезвие ветра в сердце. Весь бой занял секунд тридцать. Медведь рухнул на каменистый берег реки.

— Освежуйте тушу, — распорядился я своим клонам. В такие моменты жаль, что я не обладаю стихией огня, сейчас бы сразу пожарил мясо. От мыслей о мясе по рту скопилась слюна. Такого большого мишку можно есть всей толпой те дни, что я буду ждать Извращенца.

— Ты как? — я подошёл к близнецу и посмотрел на рану. Всё было не так страшно, как показалось издалека, я ощупал его ногу и убедился, что это не перелом, всего лишь открытая рана, хотя он потерял много крови и сильно повредил колено. Он зажимал ногу, и кровь почти перестала течь.

— Миджи! — Мика подбежала к нам. Из её темных, почти чёрных, глаз лились слёзы. Она схватила за плечо опасно бледнеющего паренька.

— Его надо отнести в сухое тёплое место, и обработать рану, — сказал я Ноиши. — Есть чем перевязать? Что у вас используют как кровоостанавливающее средство? Трава какая–то или мох?

— Да, сейчас. — Мика оторвала от подола своей рубашки тряпичную полоску и протянула мне.

— Рану промыть надо, в ней грязь, песок и каменные крошки, — клон протянул мне флягу с водой, что он набрал из реки. Я облил рану.

Надо в следующем городе запастись бинтами и хотя бы зелёнкой или йодом, а то что–то совсем я не готовый ни к чьим повреждениям. Куплю метров сто и запечатаю у себя на плече, например, зато отмотал сколько надо и…

— Он теряет сознание, — отвлёк меня от мыслей о бинтах вскрик Мики. Один из клонов превратился в носилки. Мы положили на них Миджи (теперь я буду их отличать!) и отнесли в пещеру, что была домом для этих ребят. Вход в пещеру располагался метрах в пяти от земли, забираться туда надо было по узкой, почти отвесной, тропинке, что петляла между камнями. Защищаться от хищников и простых людей было бы легко, сразу оценил я.

— Как мы его туда поднимем? — тихо спросила Мика и жалобно посмотрела на меня. Я осторожно взял парня на руки и двумя прыжками запрыгнул на небольшую площадку перед пещерой, остальные, пыхтя, поднялись следом.

Медведя остались разделывать клоны, но к моменту как мы принесли Миджи, они уже успели оттяпать медвежий окорок и набрать сланца. Интересно, он запечётся целиком или надо будет кусками?

Клон протянул мне влажный кусок ткани, что оторвала Мика, постиранный в реке. Эх, была бы Сакура или, ещё лучше, Саске, о перевязке вообще не пришлось бы думать, чих–пых, залечили бы и всё.

— Вот, у нас есть порошок календулы, — протянула мне мешочек Мика, я посыпал рану и туго перевязал.

— Почему ты помог нам? — спросил Ноиши, когда все перевели дух, а раненый Миджи забылся сном.

— Потому что мог, — ответил я. — А что, не надо было?

Как–то Саске выдал мне такую фразу, что лучшая защита, это нападение.

— Н-нет… но, мы же никто для тебя! Ты чужак! И мы тебе чужаки! — отчего–то раскричался второй близнец, Хидари.

— Вы реально задолбали меня уже с этими чужаками! — завёлся я. А что, у меня тоже нервы не железные, у меня клоны, что у водопада тренировались всю чакру потратили и развеялись, а их усталость на меня навалилась, я голодный и промокший, а они тут разговоры разговаривают, вместо того чтобы спасибо сказать.