По счастью, сильных толчков больше не было — на поверхности. Но внутри, подтверждая догадку о включившемся механизме, что-то ворчало и гудело, а плиты время от времени сотрясала мелкая дрожь, как будто в недрах земли работал на холостых оборотах мощный мотор. Примерно также мелко вибрируют стенки в машинном отделении при старте или посадке корабля.

«Москит» уцелел. В том смысле, что его не засыпало при оползне и не сбросило с террасы. Но толчок опрокинул машину набок, и пилот с яростным криком налег на крыло, пытаясь выровнять флайер.

— Помоги.

Ольга, не раздумывая, присоединила свой вес к весу мужчины.

— Рычаг… камни!

— Давай!

Интересно, как? Ольга бросила взгляд по сторонам. Да, поблизости есть парочка подходящих камней, которые можно подложить под борт «Москита». Постепенно, подкладывая все больше и больше камней и палок, можно выровнять его и взлететь.

— Тогда держите. Я попробую.

Камни пришлось катить, наваливаясь всем телом. Первый вошел относительно легко, но со вторым и третьим пришлось повозиться — ведь их надо было пропихивать дальше первого, чтобы увеличить крен. Гурвиль почти висел на противоположном крыле, давая советы. Ольга честно старалась им следовать, но после четвертого камня выдохлась:

— Не могу!

— Черт! — пилот спрыгнул с крыла. — Надо попробовать иначе, — он окинул взглядом скособоченный флайер, осмотрел окрестности, что-то прикидывая. — По деревьям лазить умеете?

— Ну… нет, — в Гагаринске, под куполом, где деревья росли в строго отведенных для этого местах и находиться с ними рядом было можно лишь в четко ограниченное время, этому просто негде и некогда было учиться.

— Сейчас научитесь. За мной!

Мужчина, тем не менее, не стал карабкаться на ствол, а достал из багажника якорь на цепочке, раскрутил и забросил на ветку одного из деревьев. Подергал, проверяя надежность:

— За мной!

Обдирая ладони, Ольга кое-как подтянулась. Хорошо, помог Гурвиль — без него она бы выдохлась на полпути.

— Вот так, — мужчина помог выпрямиться женщине, обхватил за талию. — Если мы спрыгнем и допрыгнем до крыла вон там, наш вес выровняет «Москита». Камни не дадут ему качнуться в другую сторону. Он машинка легкая, нашего веса должно хватить… Была бы тут «Оса» — пиши пропало. Но «Москит»… Рискнете?

— Ну, если это единственный способ отсюда спуститься, то… Без проблем!

— А вы молодец, докторка! — неожиданно улыбнулся пилот. — Не зря на вас Варвич глаз положил… Вы отлично смотритесь вместе!

Ольга открыла рот, чтобы возразить, но подавилась воздухом, потому что в эту секунду они прыгнули.

Жесткое крыло дрогнуло под ногами, больно ударив в пятки. Ольга пошатнулась, теряя равновесие и сваливаясь на землю, но «Москит» уже качнулся, вставая на колеса.

— Ура! — Гурвиль все-таки не свалился на нее сверху, упал рядом. — Мы спасены! Теперь в кабину!

— Нет, — она с трудом поднялась, стараясь не обращать внимания на боль в спине и локте, которым ударилась при падении. — А как же Варвич и… профессор с Таишей?

— Мы попробуем, — коротко ответил пилот, включая зажигание. Несколько раз нервно чихнув, «Москит» кое-как оторвался от земли. С первых секунд стало понятно, что флайер все-таки поврежден. Летел он неровно, толчками, руля слушался через раз. Ольга при каждом толчке скрипела зубами — локоть болел все сильнее по мере того, как проходил шок. Сустав распухал на глазах. Как минимум сильный ушиб. А если перелом? И, как назло, правая рука! Хорошо, что в аптечке все лекарства уже заряжены в одноразовые шприцы. Нашарить нужный и вколоть сперва новокаиновую блокаду, потом обезболивающее, а потом противостолбнячную сыворотку можно и одной левой рукой.

Гурвиль на нее не смотрел — все его внимание уходило на то, чтобы заставить двигаться «Москит». Похоже, вдобавок к поврежденному рулю, отошедшим кое-где при толчке контактам и разбитому навигатору добавилась протечка в топливном отсеке. Но они все-таки поднялись над платформой, и Ольга, отвлекшись от своих бед, наконец, увидела, во что она превратилась.

Глава 11.

Платформы больше не было. Несколько глубоких трещин рассекли ее на части, словно в задачке — разделить пирог на шесть частей двумя разрезами. Все трещины сходились возле того, что еще недавно было алтарем, а теперь внезапно оказалось верхушкой странного сооружения из разноразмерных блоков, уложенных один на другой так, что оставалось лишь удивляться мастерству строителей. Грани между блоками слабо светились. И вся конструкция мелко дрожала. Или это только так казалось?

— Мать твою, — выдохнул рядом Гурвиль. — Рассказать кому — не поверят…

— Ну, почему же? Поверят, — услышала Ольга свой голос. — Инопланетная цивилизация…

— Но какой уровень культуры!

— Вы это снимаете?

— Докторка, вы еще можете об этом думать? В такой момент?

— Ну, надо же представить доказательства…

— Ладно.

Мужчина чем-то щелкнул на пульте.

— Пишется!

— А вон наши, — Ольга с трудом отвлеклась от невероятного зрелища. До сих пор подобное она видела только в исторических фильмах — римейках приключений знаменитого археолога прошлых веков Индианы Джонса — «Индиана Джонс и Машина Времени», «Индиана Джонс и Черный Ящик», «Индиана Джонс и Последняя Египетская Пирамида». Действительно, рассказать кому — не поверят.

От платформы осталось несколько островков, возвышавшихся над морем обломков. На одном из них, поддерживая друг друга, стояли три человека. Вернее, стояли двое, поддерживая третьего. У профессора Якорна, кажется, сдало сердце, и он буквально висел на Таише и Варвиче, запрокинув голову. Было заметно, как он сильно побледнел. Оба, старпом и аспирантка, пожирали глазами «Москита», который осторожно подплывал к ним.

— Черт! Докторка, вы видите то, что вижу я?

Ольга бросила взгляд вниз и прикусила губу. В трещинах, на дне разломов среди камней что-то происходило. Там словно шевелились какие-то… ну, можно было сказать, что детали — словно ты смотришь в недра сложного механизма и пытаешься разобраться, как цепляются друг за друга все эти шестеренки.

— Все-таки инопланетная техника, — проворчал пилот. — Забираем наших — и ходу отсюда, пока тут все не рвануло к такой-то матери.

Ольга была с ним согласна.

Описав полукруг, «Москит» завис над людьми.

— Штормтрап, — приказал Гурвиль. — Вон тот рычаг… И ремни для тяжелого.

Недавно все это уже приходилось пускать в ход — когда спасали Равиля. И вот — снова. Проделать необходимые манипуляции одной рукой было трудно, пришлось помочь себе коленом.

Сначала в ременную люльку для тяжелых запихнули профессора Якорна. Потом по трапу полезла Таиша. Варвич остался ждать внизу и, судя по тому, как он несколько раз бросил себе взгляд под ноги и переступил с места на место, он ощущал что-то странное.

Люльку с профессором и Таишу подняли почти одновременно. Аспирантка тут же принялась суетиться вокруг своего начальства, забыв отцепить шторм-трап.

— Помогите мне, докторка! — причитала она. — Ему плохо, вы должны что-то сделать!

— Трап! — прикрикнул пилот. — Отцепи трап!

— Не орите на меня! Я — женщина! Докторка Крыж, что же вы? Человеку нужна ваша помощь!

— Трап!

— Да сейчас-сейчас… — еще больше засуетилась Таиша, — заело что-то! Не получается! А разве нельзя…

Варвич снизу что-то крикнул, заглушенное ревом двигателей.

Платформа под ним пришла в движение. Древний механизм — если это был он — активировался.

— Снижайтесь, — приказала Ольга, распахивая дверцу со своей стороны.

— Дура! — прокомментировал Гурвиль, но послушался.

Кусок платформы под Варвичем уже ходил ходуном. Соседний разломился надвое, и осколки его погрузились в недра горы с грохотом и скрежетом, который перекрыл даже рев моторов. Одновременно то, то раньше было алтарем, начало медленно вращаться, постепенно поднимаясь на поверхность. Земля уже дрожала и тряслась так, что Варвичу приходилось все внимание тратить на то, чтобы просто стоять.