Он с трудом поднялся и, опираясь на палку, медленно прошаркал к стоявшему в углу большому сейфу, набрал шифр, отворил дверцу и дрожащими пальцами нащупал что-то внутри.

Вытащив небольшой замшевый мешочек, он развязал его и высыпал на ладонь горсть необработанных алмазов.

— Не спешите, мои красавчики, не спешите… Вы все по-прежнему мои друзья. Отличные были тогда денечки… Отличные. Вас не будут обрабатывать и шлифовать, друзья мои. И не будете вы украшать шеи и пальцы женщин или висеть у них в ушах. Вы принадлежите мне. Мои старые друзья! Только вы да я знаем кое-что такое, чего не знают другие. Говорят, я старый я больной, но ничего, я еще поживу. Жизнь во мне еще теплится. И я не могу отказать себе в удовольствии еще разок позабавиться. Еще разок…

Раздался звонок, и Тресилиан направился к двери. Звонок был непривычно настойчивым, и не успел старый слуга пройти через холл, как в дверь снова позвонили.

Тресилиан вспыхнул. Кто позволяет себе так нетерпеливо звонить в дом джентльмена?! Если это опять кто-нибудь из рождественских попрошаек, он им сейчас задаст!

Сквозь матовое стекло верхней половины двери был виден силуэт рослого мужчины в шляпе с опущенными полями. Тресилиан открыл дверь. Ну точно, решил он, очередной разносчик товаров! Да еще в таком дешевом и вульгарном костюме!

— Будь я проклят, если это не Тресилиан, — произнес незнакомец. — Как поживаешь, Тресилиан?

Тресилиан уставился на него во все глаза. Глубоко вздохнул и снова всмотрелся. Дерзкий, высокомерный подбородок, нос с горбинкой, нахальный взгляд. Да, все это он видел много лет назад. Тогда черты эти, пожалуй, были менее резкими…

— Мистер Гарри! — ахнул он.

— Похоже, ты меня испугался, старина! — рассмеялся Гарри Ли. — С чего бы это? Меня ведь ждут, кажется?

— Да, сэр. Конечно, сэр.

— Тогда в чем же дело? — Гарри отступил на шаг-другой и оглядел дом: солидное строение из красного кирпича, незатейливое, но явно добротное.

— Все тот же уродливый старый особняк, — заметил он. — Стоит и не рушится, что самое главное. Как поживает отец, Тресилиан?

— Не очень здоров, сэр. Большую часть времени проводит у себя, сэр, и почти не ходит по дому. Но для его возраста держится молодцом.

— Старый греховодник!

Гарри Ли вошел, позволил Тресилиану спять с себя шарф и свою замысловатую шляпу.

— А как поживает мой дорогой братец Альфред?

— Очень хорошо, сэр.

— Наверное, ждет не дождется меня, а? — усмехнулся Гарри.

— Конечно, сэр.

— А я сомневаюсь. Держу пари, что мое появление — для него сокрушительный удар. Мы с Альфредом никогда не ладили. По-прежнему почитываешь Библию, Тресилиан?

— Разумеется, сэр, когда есть время.

— Помнишь притчу о возвращении блудного сына? Другому брату это ничуть не понравилось! Вот и нашему домоседу Альфреду мое появление тоже не по душе, я уверен.

Тресилиан опустил глаза и ничего не ответил. Всем своим видом он выражал явное неодобрение.

— Ладно, пойдем, старина, — хлопнул его по плечу Гарри. — Надеюсь, меня ждет откормленный теленок! Веди меня прямо к нему.

— Пройдите сюда, в гостиную, сэр, — пробормотал Тресилиан. — Не знаю, где все в данную минуту… Меня не послали встретить вас, сэр, поскольку не было известно время вашего прибытия.

Гарри кивнул. Он шел вслед за Тресилианом, оглядываясь по сторонам.

— Все вещи вроде на своих местах, — заметил он. — По-моему, с тех пор, как я смотался из дома двадцать лет назад, ничего не изменилось.

Вместе с Тресилианом он дошел до гостиной.

— Пойду поищу мистера или миссис Альфред, — пробормотал старик и исчез.

Гарри Ли вошел в комнату и остановился на пороге, заметив, что кто-то сидит на подоконнике. Его глаза недоумевающе оглядели экзотическое существо с черноволосой головкой и кожей цвета свежих сливок.

— Господи! — произнес он. — Неужто вы седьмая и самая красивая жена моего отца?

Соскользнув с подоконника, Пилар подошла к нему.

— Меня зовут Пилар Эстравадос, — сказала она. — А вы, наверное, дядя Гарри, брат моей мамы?

Гарри не сводил с нее глаз.

— Вот, значит, кто ты! Дочь Дженни?

— Почему вы спросили меня, не седьмая ли я жена вашего отца? — сказала Пилар. — Неужели у него уже было шесть жен?

— Нет, по-моему, он был женат официально всего один раз, — засмеялся Гарри. — Значит, тебя зовут Пилар?

— Да.

— По правде говоря, Пилар я был поражен, увидев такое цветущее существо в этом склепе.

— В этом склепе…

— Именно склепе. Я всегда считал этот дом отвратительным! А теперь он мне кажется еще более мерзким, чем прежде!

— О нет, здесь очень красиво, — возразила Пилар. — Чудесная мебель, повсюду толстые ковры и полно украшений. Все такое добротное, такое богатое!

— В этом ты права, — усмехнулся Гарри и с удовольствием посмотрел на нее. — И знаешь, я даже но могу скрыть удовольствия, видя тебя здесь…

Он умолк, ибо в комнату быстрыми шагами вошла Лидия и направилась прямо к нему.

— Здравствуйте, Гарри! Я Лидия, жена Альфреда.

— Здравствуйте, Лидия! — Он протянул руку, мгновенно оценив ее умное, живое лицо и изящную походку — очень немногие женщины умеют красиво ходить.

Лидия в свою очередь тоже рассматривала его.

«Добрым его не назовешь, хотя и привлекательный на вид. Но доверять ему я бы не стала…» — думала она.

И сказала, улыбаясь!

— Как вам здесь нравится после стольких лет? Что-то изменилось или все как прежде?

— Все как прежде. — Он огляделся. — Эта комната обставлена заново?

— И не один раз.

— Я имею в виду — вами. Теперь она смотрится совсем по-иному.

— Надеюсь, да…

Внезапно он усмехнулся, и эта злорадная усмешка сразу напомнила ей старика наверху.

— Теперь в ней есть свой стиль! Помнится, старина Альфред женился на девушке, предки которой явились сюда с Вильгельмом Завоевателем.

— Вроде того, — улыбнулась Лидия. — Но с тех пор они порядком разорились.

— А как поживает старина Альфред? — спросил Гарри. — По-прежнему мирится со своим жалким положением?

— Понятия не имею, каким он вам покажется.

— А все остальные? Разбросаны по всей стране?

— Да нет. На Рождество они все соберутся здесь.

Гарри воззрился на нее:

— Неужто вся семейка отмечает Рождество? Что это с нашим стариком? Раньше он был далек от таких сантиментов. Не помню, чтобы он и семьей-то когда-нибудь интересовался. Видать, здорово изменился!

— Возможно, — сухо отозвалась Лидия.

Пилар заинтересованно смотрела на них во все глаза.

— А как старина Джордж? — продолжал Гарри. — Все такой же скряга? Помню, как он ревел, если приходилось вынуть полпенни из кармана.

— Джордж — член парламента, — сказала Лидия. — От Вестерингхэма.

— Что? Пучеглазик в парламенте? Вот это да!

Откинув голову, Гарри захохотал.

Это был зычный, громоподобный смех — в стенах комнаты он звучал неистово и жестоко. Пилар судорожно втянула в себя воздух. Лидия чуть съежилась. Но, почувствовав позади себя какое-то движение, Гарри враз умолк и резко обернулся. В дверях стоял Альфред. Он смотрел на Гарри, и лицо его приняло странное выражение.

Гарри с минуту постоял неподвижно, потом его губы растянулись в улыбке. Он сделал шаг вперед.

— Господи, да это Альфред! — воскликнул он.

— Привет, Гарри, — кивнул Альфред.

Они стояли и смотрели друг на друга. Лидия затаила дыхание.

«Как нелепо! Они похожи на двух собак!» — подумала она.

Глаза Пилар расширились еще больше.

«Как глупо они оба выглядят… Почему бы им не обняться? Нет, англичане этого не делают. Хоть бы сказали что-нибудь, а то уставились друг на друга», — думала она.

— Ну и ну, — произнес Гарри. — До чего же забавно очутиться здесь снова!

— Наверное. Прошло много лет с тех пор, как ты… исчез.