Он взялся руками за прутья.

Силоу растерялась. На что она рассчитывала? Она уже почти жалела, что пришла. В этот раз на нем была футболка и джинсы в обтяжку. Все мускулы – напоказ. Дикая, неукротимая сила так и перла из него. Хотя, может быть, такое впечатление возникало по контрасту с Майклом, казавшимся воспитанным и прилизанным.

– Чтобы съездить на работу, я сегодня взяла машину Сэма, – с трудом начала она говорить, все еще не решившись окончательно. – Прав меня все-таки не лишили. Вот я и приехала только вечером. По пятницам банк работает до шести…

«Хватит мямлить, – подбодрила она себя. – Решайся!»

– Дорогая, я рад тебя видеть не только по пятницам, – с юмором сказал Билли Боб. – В тюрьме я могу принимать гостей в любой день недели.

– Это не просто визит, – с натугой выдавила из себя Силоу, щеки ее порозовели.

– Интересно… Что же означает твое появление? – воскликнул Билли заинтересованно.

Вместо ответа она раскрыла сумочку из крокодиловой кожи и вынула оттуда запечатанный конверт.

– Это еще что? Неужто письмо? А я уж подумал, ты принесла мне пирог собственного изготовления с запеченным в нем напильником, – усмехнулся он.

– Может, ты перестанешь паясничать и посмотришь, что там? – рассердилась она.

Билли Боб взял конверт, ленивым движением распечатал и стал вытряхивать его содержимое на подставленную ладонь.

– Ого! – выдохнул он, потому что из конверта посыпались стодолларовые банкноты.

– Можешь пересчитать, если хочешь, – сказала она быстро, – а можешь поверить на слово: тут три с половиной тысячи.

– Для чего это? – Он никак не мог опомниться.

– Этого хватит? – спросила она встревожено. – Ты говорил, тебе нужно три с половиной тысячи, чтобы сразу выйти отсюда, правильно?

Билли нахмурился, затолкал зеленые бумажки обратно в конверт и протянул его обратно.

– Я милостыню не принимаю, – раздраженно сказал он. – Мне твои деньги не нужны.

– Это не милостыня. Это плата за услугу.

– За какую? Убить надо кого-нибудь? Уж не твоего ли старика?

– Нет. Я хочу, чтобы ты продал… – Силоу лихорадочно соображала. Нет, это не то слово. Так не пойдет. А как надо? – Я хочу купить…

– Если ты про моего коня, то… – Он был совершенно сбит с толку.

– Я хочу купить тебя! – одним духом выпалила Силоу. Он так посмотрел на нее, что она стала пунцовой. Да, опять не то слово. Наверное, она избрала самый неудачный подход из всех возможных.

– Совсем ненадолго, понимаешь? Всего на несколько месяцев. А потом мы можем спокойно развестись. От тебя вообще ничего не потребуется! Только фамилия. Все дело в фамилии, понимаешь?

Решительным жестом Билли Боб прервал ее словоизвержение.

– Ты хочешь, чтобы я… же-нил-ся на те-бе? – спросил он, повышая голос на каждом слоге.

– Э-э-э… как бы тебе сказать. Не то, чтобы хочу… Я хочу… то есть мне нужно, чтобы ты женился на мне. Я хочу, чтобы ты продал… продал мне свою фамилию… – Она, наоборот, говорила все тише и тише.

Внезапно он стал бледнее бумаги.

– А зачем? – прохрипел он. – Зачем тебе муж? Так срочно? Невольно Билли Боб опустил глаза и посмотрел ей на живот.

Когда она поняла значение этого взгляда, то сверкнула глазами и даже топнула ногой.

– Я не беременна!

– Да? Тогда не вижу разумной причины.

– Я же тебе объясняла! Я не хочу выходить замуж за Майкла. Но ты плохо знаешь Сэма. Он не уступит. Но если… – она опустила голову, – если ты согласишься, то выйдет, по-моему: я фактически не буду замужем… А Сэм тоже получит то, что хотел.

– Каким это образом? – Билли Боб пока ничего не понимал.

– Он поклялся, что я выйду замуж за «сына судьи». Это его доподлинные слова, – усмехнулась она.

Он засмеялся. Но горек был его смех.

– Я не шучу, Билли. Я серьезно.

– Ой, не могу, уморила! Тебе нужен муж… И ты идешь его покупать! Вместо того чтобы просто выйти замуж за одного из двух кандидатов. Совсем как твой папаша, хоть ты его и ругаешь!

– Я продала «Порше», чтобы заплатить за тебя. Что здесь такого? Разве тебе не нужны эти деньги?

– А тебе не кажется, что ты рискуешь, так доверяясь мне? – прищурясь, спросил Билли Боб.

– Нет, не кажется, – возразила она. – Мы заключаем сделку, – припомнила она часто звучавшие у них в доме слова Сэма. – Ты получаешь свое, я – свое. Все довольны. Какие могут быть осложнения?

– Значит, заключаем сделку? – переспросил Билли Боб, взвешивая на руке конверт с деньгами. – Позволь мне кратко сформулировать: я получу деньги только при одном условии: если женюсь на тебе. Так?

– Так.

Билли Боб приник к решетке, как будто пытался выдавить ее своим телом.

– Не знаю, все ли ты продумала. Выйти замуж – это ведь не стакан воды выпить, а? Налагает какие-то обязательства, а? Знаешь?

– Я-то знаю. – Силоу поежилась. – Удивляюсь, как это ты об этом подумал. Это крайнее средство, припасенное на самый черный день. Я давно его обдумывала. Не бойся, брак будет фиктивным. Мы будем жить раздельно. Не будем… не будем ничего делать вместе. Поэтому нас разведут по первому требованию. И никто – кроме Майкла и Сэма – не будет ничего знать.

– Да, у тебя все продумано, кроме одной маленькой детали, – возмущенно сказал Билли Боб. – Что будет со мной, когда Сэм узнает, что ты вышла замуж не за того сына судьи?

– А что он может тебе сделать? – хладнокровно возразила Силоу. – Все козыри будут у тебя. Ты, в конце концов, сможешь таким способом досадить и Сэму, и своему отцу, подумай…

Ему стало неприятно, что она настолько хорошо знает его.

– А когда ты собираешься сообщить им эту радостную новость? Это я спрашиваю, чтобы знать, когда надо будет уносить ноги, – добавил он.

«Похоже, он согласился», – подумала Силоу, не совсем понимая, рада она или напугана.

– Не знаю… Сразу… как только понадобится.

Они долго смотрели друг на друга. Каждый думал о своем. Потом Билли Боб сжал деньги в кулаке и принялся ходить по камере, как тигр по клетке.

– И когда мы…

– Когда ты выйдешь? – Она ответила на его недоговоренный вопрос и одновременно задала свой.

– Если с вот этим… – он помахал конвертом, – то через два дня, в понедельник.

– Ну, тогда… тогда можно и сразу… Только в другом штате. Покончим с этим делом за один вечер, – сказала Силоу, и дрожь пробежала по ее спине.

– Как-то гладко у тебя все выходит, – сердито заметил он. – Все продумано.

– Билли, просто мне очень надо, понимаешь? Я вступила в борьбу с отцом.

– Неважно, с кем ты вступила в борьбу, Силоу, – тихо ответил он. – Я не хочу продаваться, понимаешь? И не понимаю, что происходит: четыре года назад я обошелся бы тебе гораздо дешевле.

– Так ты согласен? – вздохнула она с облегчением, глядя, как он прячет конверт в задний карман джинсов.

– Я, конечно, мог бы строить из себя благородного рыцаря, но мы-то знаем, это было бы вранье. А мне позарез нужны деньги. Все это очень неожиданно… Но я согласен. Да, мэм, можете на меня положиться.

Дождевая влага оседала на лице Билли Боба, стоявшего, как обычно по вечерам, у тюремного окна.

Молодой весенний дождик начался сразу, как ушла Силоу.

Он видел, как она садилась в машину, как блестели капли в свете фар.

Как бы ему хотелось оказаться сейчас дома, на ферме. Он любил дождь и почти никогда не прятался от него. Так бы и ходил по саду, по мокрой траве, не обращая внимания на прилипшую к телу одежду. Вместо этого он сидит под замком, пялится на кирпичные стены домов и… не находит себе места от беспокойства. Не сделал ли он ошибки? Ему было больно и горько. Однажды он уже предлагал себя в дар Силоу, но им пренебрегли. И вот теперь за то же самое отвалили кучу денег. Ирония судьбы.

Сначала его отвергли, потому что он – незаконнорожденный, рос без отца, а теперь благодаря тому, что он – незаконнорожденный, надерзил отцу и попал в тюрьму, его призвали. Впрочем, не призвали, а наняли. Холодно и с расчетом. Это была сделка. И больше ничего.