Я посмотрела на Лео, когда он подошел к Хлое. Была бы плохой матерью, если бы не понимала, что у моего сына все еще были к ней чувства. Она была единственной, кто всегда занимал первое место в его сердце. Столько лет смотрела, как рушатся их отношения; она была еще такой молодой, его свадьба, ее свадьба, его развод, а потом ее беременность.

Когда Тони исполнился год, начала замечать знакомые черты; глаза, волосы. Однако, смотря на Лео, пока он стоял рядом с Хлоей держащей Тони на руках, я была бы дурой, не узнав в этом мальчике черты своего сына. Но была вынуждена прикусить щеку изнутри, чтобы не задохнуться, сидя за столом.

Лео вернулся за стол, но его внимание было обращено к ребенку. Интересно, видел ли он тоже, что для меня теперь стало ясно, как день. Когда он начал задавать вопросы о мальчике, я поняла, что он сложил два и два, но Лео не сказал или не сделал что-то еще. Он просто замолчал и больше ничего не говорил. Как только увидела, что Мина – одна, я повернулась к ней.

– Тони – сын Лео? – голова Мины так быстро повернулась.

Я подумала, не больно ли ей.

– Ч-что? – она заикалась.

Явный признак того, что, скорее всего, я была права.

– Я права, да? – я открыла от изумления рот. – Мина, как ты могла хранить все это.

– Мам, я ничего точно не знаю. Честно. Спрашивала ее тоже самое, но она мне не ответила, – я смотрела, как она вздохнула и прикрыла глаза, прежде чем продолжить. – У меня есть свои подозрения, но не мне об этом рассказывать, или даже сплетничать. Не тогда, когда не знаю всей истории.

– Ничего не скажу, пока. Но скоро поговорю об этом с Хлоей, – я развернулась и вышла из уборной.

Молча, повернулась к столику, но ничего не смогла с собой поделать и посмотрела на Тони с абсолютным обожанием.

После недели состояния зомби, сделала глубокий вдох и вытащила свою задницу с кровати. Бесцельно бродила вокруг дома, чувствуя как мне, на самом деле, холодно. Вошла в домашний кабинет Дома и засела в его кресле почти на час, уставившись в никуда.

– Все, Хлоя! Достаточно!

Мне было все равно, что громко разговаривала сама с собой. Я должна была выйти из состояния, в котором находилась. Приняла душ, оделась и спустилась вниз, где миссис Джей кормила обедом Энтони. Оба поприветствовали меня теплыми улыбками, а миссис Джей выглядела немного удивленной моим внешним видом.

После чашки кофе решила, что мне нужно сделать несколько вещей. Снова прогулялась вокруг дома, решив в это время, что не могла жить здесь, без Дома. И это был тот момент, когда начала принимать много решений. Села за стол Дома и написала список дел, которые должна сделать.

Три часа спустя, миссис Джонс зашла в кабинет с подносом с едой. Я тепло ей улыбнулась, и она вышла из комнаты. Зазвонил мой телефон.

– Алло?

– Миссис Фьорелло? – спросили глубоким голосом.

– Да, – нерешительно ответила я.

– Мадам, мое имя Анджело Боттичелли. Я – старший сотрудник адвокатской фирмы Боттичелли здесь, в Сиэтле, - он сделал паузу. – Мы представляем вашего покойного мужа, – пояснил он. – Не могли бы вы прийти в наш офис завтра утром для выполнения Последней Воли и Завещания мистера Фьорелло. Представителя его семьи также попросили о встрече.

– Эм... конечно. В котором часу, мистер Боттичелли?

– В девять?

– Хорошо, увидимся завтра в девять утра. Спасибо, – мы закончили разговор.

Даже не думала о требованиях закона, предъявленных из-за денег и недвижимости Дома. Я подписала брачный контракт перед нашей свадьбой, и точно не ожидала слишком многого от его воли.

На следующее утро отвезла Тони к Рони и поехала в адвокатскую фирму. Как только приехала, мне указали на комнату с большим овальным столом. Семья Дома уже сидела там. Его родители улыбнулись мне, когда я села. Аарон также присутствовал, что меня удивило.

– Спасибо всем вам за то, что пришли, – громко сказал Анджело, сидя во главе стола. – Сегодня мы обсудим последнюю волю мистера Фьорелло, – я почувствовала, как слезы начали формироваться в уголках глаз.

Сделала глубокий вдох и тихо села, слушая все, что Анджело должен был сказать.

Встреча закончилась, а я была в шоке. Дом оставил родителям свои итальянские активы, большую сумму денег для благотворительного фонда, и материнские драгоценности, которые хранились у него. Аарону он передал сорок пять процентов звукозаписывающей компании, а я унаследовала пятьдесят один процент. У меня перехватило дыхание, но Аарон быстро взял меня за руку и пожал ее. Дом, машины и активы в Сиэтле были моими, вместе с пятьюдесятью одним процентом его собственным капиталом предприятия. Это было приблизительно шесть миллионов долларов. Оставшиеся деньги были поделены между благотворительными и другими фондами, по его выбору.

Спустя три недели после прочтения завещания Дома решила связаться с риэлтором, чтобы продать особняк. Не могла там больше жить. Также начала искать другой дом около Сиэтла.

Что касается Лейбла, в основном позволила Аарону руководить им. Он всегда советуется со мной в принятии решений. Была удивлена, сколько всего узнала за тот короткий период, пока была замужем за Домом.

Прошло пять месяцев с того дня, как поняла, что Тони болен. Сначала просто за ним присматривала. Когда температура поднялась до ста четырех, позвонила доктору. Того же дня доктор осмотрел его и прописал антибиотики вместе с обезболивающими и жаропонижающими.

Две недели спустя у него все еще были проблемы. Температура упала, но теперь он жаловался на боль, когда ходил в уборную. Доктор сделал пару тестов и нашел камни в почках. Он прописал Энтони препарат, чтобы помочь организму справиться с этим, но камни продолжали увеличиваться, как и инфекции мочевых путей.

После месяца лечения, доктор, в конце концов, попросил меня более детально рассказать о моей медицинской истории и истории его отца. Мы обсудили все, о чем знала, а о его отце я знала крайне мало, и он открыто выложил все карты на стол.

– Миссис Фьорелло, вам нужно связаться с биологическим отцом, если это возможно. Нам нужна его медицинская история. Я кладу вашего сына в больницу, чтобы держать его под наблюдением из-за почечной недостаточности, – из меня вышибло весь воздух.

Я пребывала в шоке.

Мой бедный маленький мальчик. Слезы струились по щекам.

– Предлагаю вам, как и другим членам семьи, пройти обследование. Нам нужно найти донора крови, возможно даже донора почки, на всякий случай. Проведу над ним пару дополнительных тестов, но это было бы лучше, чтобы подготовиться к наихудшему. Не то, чтобы наихудшее точно наступит. Мы просто хотим быть готовыми ко всему. Вы понимаете? – я кивнула, слезы все еще лились.

На обсуждение всех деталей с доктором ушло более часа. Затем пошла к Тони в его комнату. Он выглядел таким беззащитным и усталым, из-за этого мое сердце разрывалось. Свернулась калачиком на кровати рядом с ним, когда он уснул. Миссис Джонс пришла, чтобы побыть с ним, так что я могла пойти туда, куда мне было нужно; визит, который должен был состояться годами ранее.

Поднялась на крыльцо дома Элэйн и Роберта и сделала три глубоких вдоха, прежде чем набраться смелости и подойти к двери. Она открылась, прежде чем я постучала.

– Интересно, как долго ты бы здесь сидела, - сказала Элэйн с ухмылкой и немалой долей язвительности в голосе. Я послала все к черту и вошла в дом, когда она жестом пригласила меня войти. — Итак, ты здесь, чтобы, наконец-то, рассказать мне о моем внуке?

Мои брови полезли на лоб.

– Да, я действительно все поняла еще на похоронах, когда увидела Тони рядом с Лео, – она скрестила руки на груди. – Честно, Хлоя, о чем, черт возьми, ты думала? Выдать сына Лео, как сына Доминико? Это не справедливо по отношению к кому-либо; Доминико, Лео, а, особенно, Тони! – я видела злость в выражении ее лица.