Такой размеренной жизнью прошли у нас два года, в мире и растущем достатке, люди стали привыкать к спокойному, без особых переживаний и страхов течению дней, страна также богатела и набиралась сил. Но мир в этом жестоком свете не может быть долгим, настало время новых испытаний, в страну пришла война. Австрийская коалиция после того, как сняла угрозу османского вторжения и подзуживаемая Речью Посполитой, весной 1694 года собрала 100-тысячное войско и вторглась в Русское царство. О готовящемся нападении мы прознали еще зимой, сначала дошли слухи, а потом из верных источников, среди них наши посольства в Варшаве и Вене, купцы и тайные агенты, передали весть о новом сговоре заклятых врагов. Ранней весной, едва просохли дороги, к границе потянулись колонны войск, как со стороны противника, так и наших. Основная часть коалиционной армии выдвигается к Волыни, но заметили скопление вражеских сил в Галиции и у Гродно, по-видимому, командование неприятеля пытается растянуть наше войско, ослабить на главном направлении.

На совещании у государя, прошедшем в феврале сразу после получения достоверных сведений о готовящемся на нас нападении, постановили мобилизовать 80-тысячную армию, разделить ее на три группировки - южную и северную, в каждой по 30-тысяч бойцов, и резервную. Командующим южным соединением государь назначил меня, северным - Бориса Шереметева, резервным - Якова Волынского, общее командование оставил за собой. Стратегической задачей поставил нам разгром коалиционной армии с последующим наступлением до Варшавы. На совещании возникло разногласие с последующей судьбой Речи Посполитой. Добрая треть присутствующих ратовала за ее ликвидацию как государства и присоединение всех занятых земель к Русскому царству. Другие, и я в их числе, воздержались от такого радикального шага, создаст слишком много проблем для нас, польза же весьма сомнительна. Государь внимательно выслушал доводы сторон, а после принял соломоново решение: надо сначала взять неприятеля, а потом будем думать, что делать с ним, на чем же остановить выбор.

Когда в середине апреля прояснился расклад сил противника по фронту с нами, Федор передал большую часть резервных полков под мое начало, усилили ими оборону в Волыни. Сам он с главным штабом и оставшимся резервом расположился выше, под Брестом, именно отсюда планирует предпринять вместе с северной группировкой контрнаступление на Варшаву. Моя же ближайшая задача перемолоть в оборонительных сражениях основные вражеские силы, оттянуть на себя все резервы противника, тем самым создать благоприятные условия для контрнаступления на северном фронте. К началу мая коалиция собрала против моего участка обороны до 70-тысяч человек, в полтора раза больше, чем у нас. Ранним утром после артиллерийского удара по нашим редутам противник перешел в наступление сразу на нескольких участках. Видно, что враг хорошо усвоил прежние уроки, не идет валом на наши укрепления, впереди шествует пехота рассыпным строем под прикрытием артиллерийского огня, конница позади на исходной позиции, ждет своего часа.

По насыщенности артиллерией мы не уступаем неприятелю, наши пушкари в редутах и бастионах вступили в поединок, открыли огонь по орудийным позициям. В контр батарейном сражении вскоре перевес перешел на нашу сторону, разрывными снарядами и шрапнелью выбили обслугу орудий. Одно за другим они смолкали, через два часа практически вся артиллерия противника на передовой оказалась выбита. После наши канониры перенесли огонь на наступающую пехоту, пытавшуюся тем временем прорвать линию укреплений, под градом осколков та спешно стала отступать. В этот день неприятель не стал повторять атаку, для всех стало очевидным наше огневое преимущество. Ночью он совершил вылазку небольшими отрядами, они попытались подорвать бомбами пушки и гаубицы, но напоролись на огонь их защитников и скоро отступили ни с чем, только потеряли большую часть своих бойцов. Следующий день прошел в затишье, враг перегруппировывал свои силы, а потом предпринял новый штурм на других участках нашей линии обороны.

После двух недель безуспешных штурмов противник стал отводить свои войска, по-видимому, не добившись прорыва на нашем фронте, решил перенести направление основного удара севернее. Воспользовался создавшейся тактической заминкой в боевых порядках неприятеля, не позволил ему спокойно уйти от нас и провести передислокацию. Отдал команду всем казачьим полкам перейти в наступление, рассечь клиньями строй неприятеля, бить его с тыла. Мои командиры четко исполнили приказ, прорвались в местах стыка частей и соединений стран коалиции, пользуясь их несогласованностью. За ними пошли в атаку пехотные полки, совместным ударом с тыла и по фронту нарушили управление и порядок в армии неприятеля. Пытавшиеся в начале как-то организовать отпор нашему наступлению, вражеские полки не выдержали напора казацких и линейных частей, их строй перемешался, потерял способность противостоять нам. Враг стал отступать, а потом побежал, наши полки не отставали, терзая атаками с разных направлений, не давая ему возможности оторваться и закрепиться для обороны.

Вот так, не запланировано, вместо долгой обороны и изматывания противника мы встали во главе наступления, преследуя коалиционное войско уже на польской (коронной) территории. Отправил с гонцом срочную депешу государю с докладом о создавшейся ситуации и предложением срочного перехода всей нашей армии в наступление, нельзя упускать стратегическую инициативу. Уже на марше получил от государя ответ с приказом продолжить преследование неприятеля, сам он с остальным войском также перешел в наступление, ломает сопротивление группировки противника на своем участке. За три недели на плечах отступающего неприятеля мы дошли до самого Кракова, дальше уже граница Австрии и Габсбургской монархии. Срочно принялись возводить вдоль нее временные укрепления, заняли без сопротивления сам город, гарнизон покинул его при нашем приближении. Идти к столице не стали, наших сил недостаточно для захвата и удержания враждебно настроенных земель на пути к ней, да и большая опасность сейчас для нас от Австрии.

С местным населением обращались предельно аккуратно, еще в начале передвижения по чужой стране я издал приказ не учинять насилие и грабежи, но в тоже время жестко отвечать на нападения, диверсии против армии. Для разбора по фактам столкновений и конфликтов ввел во всех частях особые трибуналы, принимавших самые строгие меры к нарушителям приказа. Не обошлось без показательного расстрела мародеров и насильников как из числа своих бойцов, так и местных, посчитавших временное безвластие поводом для своих бесчинств. В городах и крупных поселениях в нашей зоне контроля создали комендатуры, отвечающие за соблюдением порядка и снабжением воинских частей, они же приняли на себя хозяйственные вопросы и исполнение нужд местного люда. Постепенно за месяцы нахождения на оккупированных землях установили более-менее терпимые отношения с основной массой населения, подавили открытые мятежи и вооруженное сопротивление шляхты и примкнувших к ним инсургентов.

Государь прислал мне весть из Варшавы, взял он ее после двухнедельной осады и уличных боев, правда, король Ян Собеский сумел уйти из осажденного города. Сейчас большая часть страны под нашим контролем, остались еще не взятыми северные и западные земля - Пруссия, Померания, Познанское воеводство. Именно Познань бежавший король избрал своей временной резиденцией, собирает здесь сторонников на войну с нами. К нему съезжаются недобитая шляхта, наемники и искатели удачи со всей Европы, Габсбурги всемерно помогают оружием, деньгами, припасами. По последним сведениям у Собеского набралось около тридцати тысяч разношерстного войска и оно продолжает расти. Государь дал мне приказ немедленно идти в воеводство, разгромить неприятеля и по-возможности взять в плен беглого монарха. Пока он на свободе, о каком-то мире в завоеванной стране речи нет, Габсбургская империя и католическая Европа будут на его стороне.

Выступили мы в поход через неделю, собрал все части, находившиеся в гарнизонах и укрепленных пунктах, оставил на местах самый минимум для поддержания порядка. От Кракова до Познани около четырехсот верст, прошли их за две недели, первую половину пути почти без боев и стычек, встречавшиеся неприятельские отряды уходили в сторону, не пытались нападать на маршевые колонны. После вступления на землю воеводства встретили резко усилившееся сопротивление, ежедневно на разных участках отряды противника наскоками атаковали наши полки, тут же стремительно уходили в отрыв от преследования походного охранения. Подобная тактика нам прекрасно известна, сами постоянно терзали неприятельские войска партизанскими ударами. Для противоборства врагу в казачьих полках сформировали отряды охотников, которые шли впереди по обе стороны колонны, выискивали засады и скрывающиеся в лесу вражеские группы, вступали с ними в бой. На помощь скорым ходом шли другие отряды и совместным огнем уничтожали неприятеля. В таких стычках и скоротечных боях прошли до предместий Познани, здесь мы встретились в открытом поле с вражеским войском.