— Я сам передам в архив, — произнес он, убирая во внутренний ящик стола серебряную игрушку. — Возможно, мы недооцениваем свойства этого предмета. Вернее всего, он еще не попал к нужному человеку и поэтому не раскрыл своих тайн. Нужно с ним поработать…  Что-нибудь еще?

— Нет, у меня все!

— Хорошо…

Генерал взял с края стола ежедневник, открыл его на чистом листе и сделал размашистым почерком несколько записей. Железная конечность справилась с поставленной задачей не хуже настоящей. Юдин еще раз бегло перечитал все пункты и нарисовал напротив последнего три жирных восклицательных знака. Затем Алексей отодвинул блокнот в сторону и вновь обвел взглядом собравшихся в кабинете людей. На этот раз он остановился на Еремине.

Рядом с Теркиным полковник выглядел, как подросток, но по вполне понятным причинам. Богатырскими габаритами природа его не наградила, средними, не более. На нем, как и всегда, черный кожаный плащ, который он не снимал ни в лютые холода, ни в знойную жару. Еще один неотъемлемый элемент его легендарного стиля — солнечные очки — сейчас отсутствовали. Хотя лучше бы они оставались на месте. Не то чтобы пристальный, неморгающий взгляд черных глаз Еремина пугал генерала, скорее он испытывал от него некий дискомфорт. С лица полковника не сходила самодовольная ухмылка. Короткие волосы, как обычно, взъерошены и торчат сосульками, словно залиты лаком.

— Чем вы нас порадуете, Олег Степанович? — обратился генерал с вопросом к Еремину, вспомнив о рапорте.

— Чем-нибудь порадую, Алексей Борисович. Достоверные источники сообщают, что активизировались экстремисты. Кровавые акции с гибелью нескольких случайных свидетелей замечены в Москве, Питере и на Урале. Думаю, не за горами и что-то более существенное. Нужно срочно принимать меры.

— Ничего нового я не услышал. Эту информацию может раздобыть даже третьеклассник. Для этого просто надо включить «зомбирующий ящик» на любом новостном канале и посмотреть с полчаса. Какие выводы сделать из анализа — это уже другой вопрос. И вообще, какое отношение это имеет к нам? Пусть этим занимаются профессионалы из ФСБ, не отбирай у них последний кусок хлеба.

Еремин открыл папку с бумагами и вытащил из нее несколько листов с отчетом, набранным на печатной машинке. Слова генерала никак не зацепили Олега Степановича и не отразились на его лице.

— Дело в том, что есть одна заковырка. Координируют и финансируют террористов люди, не только знающие о предметах не понаслышке, но и плодотворно их использующие. Это не агенты спецслужб «большой семерки», но они весьма информированы и не экономят на мелочах.

— Мы можем их вычислить и прибрать к рукам плохо приколоченное? — осведомился генерал, глотнув остывший кофе.

— Вынужден вас огорчить — невозможно…  По крайней мере, сейчас. Слишком много сильных артефактов утеряно за последние годы. Без них это равносильно самоубийству. Точно с ржавыми вилами бросаться на бронированный танк. Шансы, конечно, есть и при таком раскладе, но я бы назвал их призрачными.

— Жаль…  Придется оставить до лучших времен…  — произнес Юдин, сжимая до белых костяшек кулак левой руки.

«Да уж, помог нам тогда Андрей Гумилев — новоиспеченный бизнесмен-миллионер, — подумал Алексей. — И генерала на заслуженную пенсию отправил, и предметы на вечное хранение в сейфы Арктики пристроил. Его становится слишком много и с этим надо срочно что-то делать».

Затянувшееся молчание тактично прервал негромким кашлем Еремин.

— Продолжайте, полковник. Отчет продублируйте в ФСБ, эта информация может быть им полезна. Разумеется, в дозированном виде, без некоторых подробностей.

— Есть, товарищ генерал! Все будет сделано на отлично…

— Не сомневаюсь.

— Наши агенты в Ярославле информируют, что в городе орудует серийный убийца. Убитых уже больше дюжины, но на достигнутом он не останавливается. Известия о его похождениях приходят регулярно. Ни дня без новой жертвы.

— Выжившие после нападения есть?

— Никак нет.

— Что вообще о нем известно?

— По описанию случайных свидетелей, обладает чрезмерной силой, молниеносно передвигается, появляется из ниоткуда и пропадает в никуда. Последовательность действий всегда одинаковая: если у него все получается, то обездвиживает жертву и высасывает кровь без остатка. На допросах свидетели утверждали, что маньяк не отбрасывает тени, боится солнечных лучей, крестов. Один пенсионер даже про чеснок упомянул. Поиски и облавы безрезультатны. Лучшие сыщики расписались в беспомощности и несостоятельности. Жители в панике, стараются не выходить из домов без необходимости. В общем, Брем Стокер отдыхает, — закончил Олег Степанович и ослепительно улыбнулся.

— Надеюсь, вы разобрались с этим «неуловимым Джо»? — поинтересовался генерал.

— Обижаете, Алексей Борисович! Отправил лучших специалистов. С авиаперелетом ушло восемь часов. Пришлось, конечно, воспользоваться несметными дарами нашего архива. К сожалению, ничего сверхъестественного не обнаружили. Классические симптомы бешенства у вурдалака. Стремление кусаться из-за постоянной жажды, боязнь резких запахов и зеркальных поверхностей. Неприязнь к солнечному свету, затрудненность в глотании. Временами выделение кровавой слюны. Ну, и чуть не забыл, страдания от фатальной бессонницы. Скорее всего, его укусило дикое животное с таким заболеванием. Бездомная собака, лиса, ну, или волк. Хотя все это действительно странно.

— А как же способности, о которых вы упоминали? — спросил Юдин.

— С этим тоже все просто. Неудавшийся вампир оказался отличным бойцом. Специализировался на смешанных боевых единоборствах. Пятнадцатилетний стаж, многократный призер различных соревнований. У него были отличные рекомендации и прекрасные перспективы. Но это все в прошлом…  Как кандидат для вербовки, по понятным причинам, полный ноль.

— Людям помогли — тоже хорошо. Избавили от изверга.

— Согласен. Что с ним дальше будем делать? Кол осиновый забьем? Или сдадим в нежные лапы правосудия? — предложил полковник, расплываясь теперь в безумной улыбке, словно Джокер из фильмов про Бэтмена.

Затем он повернулся к Теркину и демонстративно потер руки в предвкушении расправы. Кабинет сотрясся от раскатов хохота. Единственный, кто не смеялся — это генерал.

После освобождения из многострадального плена Алексей вообще не позволял себе такой роскоши. Он даже улыбался очень редко, разве что из вежливости. Да и то это больше походило на оскал, чем на полноценную улыбку. Слишком уж тяжело ему далось заточение.

— Отставить смех! — оборвал генерал оглушительным ревом, вгрызаясь взглядом в полковника.

В кабинете воцарилась молитвенная тишина. Еремин всегда был душой компании, этакий благодушный весельчак. И в то же время гениальный специалист по допросам, расколовший не один крепкий орешек. Безжалостный и неумолимый. Прирожденный садист. Он без физического воздействия выворачивал душу наизнанку, доводя клиентов до безумия. Один его холодный взгляд — и в глазах пленников вспыхивал первобытный страх. Услугами Олега Степановича пользовались нечасто, но в этом он был совершенен.

«Не думаю, что сейчас он шутил, — подумал генерал, не отводя от него глаз. — Не сомневаюсь, что будь его воля — он собственными руками вогнал бы кол в сердце маньяка. Хотя, наверное, так же поступил бы любой из здесь присутствующих…»

— Вампиреныша отправить к властям. Пусть суд обвинительный приговор выносит по всей строгости закона. Персонал, участвующий в захвате, премировать в размере трехмесячного оклада. Про себя не забудьте. Подготовите подробный отчет — и дело можете закрывать. Что-нибудь еще хотите добавить?

— Новости из «Ебурга». Немецкий антиквар наконец-то вышел из продолжительного заточения в своих четырех стенах.

— Рихтер? Узнали, что «старый еврей» припрятал в рукаве?

— Да, я о нем. К сожалению, все по-прежнему. Даже неподражаемая Надя не может покорить эту скалу.

— Вот ведь незадача, — произнес генерал, ломая большим пальцем металлического импланта шариковую ручку. — Где сядешь на него, там и слезешь.