– Если у вас на виду будет гореть дом, вы предложите то же самое? – поинтересовался он.

– В данном случае дом не горит, и я…

– Вы не можете знать, горит он или не горит! В конце концов это наш город, и в городе этом начинает твориться черт-те что! Вы же со спокойной совестью советуете закрыть глаза.

– Извините, я забыла о вашей профессии, – с сарказмом произнесла Регина. – Вы ведь связаны по рукам и ногам служебным долгом!

– Вам не нравится слово «долг»?

– Я его не выношу. Словесная ширма, прикрывающая насилие.

– Вы ошибаетесь. Нередко за этим словечком таятся куда более ценные вещи.

– Свобода подчинять и ничего больше!

– Только не устраивайте здесь дискуссий, – ворчливо заметил Лесник.

– По-моему, мы коснулись сути вопроса, – Александр взглянул на девушку. – Разве не скверно сознавать, что поблизости кто-то страдает?

– Поблизости всегда кто-нибудь страдает, – Регина хладнокровно скрестила на груди руки. – Или вы собираетесь помочь всем несчастным в мире?

– В меру сил!..

– Вот именно – в меру дарованных вам природой сил! А много ли их вам даровано? Это во-первых, а во-вторых, о чьих страданиях вы говорите? Если имеются в виду наши жертвы, то будем честны: мы сами влезли в то, что нас не касалось.

– Хорошо, коли так. А если все-таки касалось?

– Каким образом?

– А вы предположите самое сумасшедшее – западные разведслужбы, инопланятян, спятивших телепатов – да мало ли что! Разве в самом незнании не кроется гипотетическая опасность?

– В таком случае бояться следует всего! Так как, в сущности, мы НИЧЕГО не знаем! И потом, мы рискуем раздразнить нашего неведомого противника.

– Мы уже его раздразнили. И останавливаться на полпути глупо!

– Я же сказал: хватит дискуссий! – брови Лесника изогнулись сердитыми дугами. – Тем более, что вам друг друга не переспорить.

– Но вы же слышали ее установку! Либо да, либо – нет. Или вы с этим согласны?

– Черта лысого он согласен! – Регина все-таки достала сигарету и зажгла спичку. – Просто пренебрежет моим мнением, вот и все.

– Правильно, – Лесник кивнул. – А иначе мы не сдвинемся с места. Регина никак не желает понять, что в выигрыше всегда атакующий.

– Даже когда этот твой атакующий с хворостиной идет на медведя?

– Я вовсе не уверен, что перед нами медведь, – Лесник прищурился. – И кроме того, я не уверен, что нас оставят в покое, если мы отступимся.

– Логично, – Александр кивнул. – Если силы эти дурные, то так или иначе от нас постараются избавиться.

– А если нет? Если мы встали у них на пути в то время, как никаких катастроф не предвиделось?

– Сомневаюсь, что это так, – буркнул Лесник.

– Согласен. Они должны были действовать более корректно.

– Но мы же не имеем о них ни малейшего представления! Как можно судить о том, что корректно, а что нет? – Регина обернулась к Маципуре. – А ты что молчишь? Или поддерживаешь этих двоих?

Здоровяк покачнулся, словно выдержал крепкий удар. В растерянности покосился на хозяина и развел руками.

– Как скажете, так и будет.

– Отстань от него, – Лесник с нездоровым сипом втянул в себя воздух. – Я не отступлюсь от этого дела. С хворостиной или без, но я заставлю твоего медведя пожалеть о причиненных мне неудобствах. Александр Евгеньевич прав: это прежде всего НАШ город!

– Как мило, какое чудное содружество… – Регина выпустила густое облако дыма.

– Я же просил тебя!..

– Ладно, сам виноват, – она отшвырнула сигарету. – Поступайте, как знаете.

Александр поднял окурок, потушив о подошву, бросил в мусорную корзину. Он сидел в кресле, в котором недавно располагался Мамонт, и чувствовал себе более или менее уютно.

– Хотел бы кое-что добавить, – он строго взглянул на Регину. – В этом деле помимо всего прочего у меня есть и свой корыстный интерес. Не далее как вчера мне выкручивали руки, а затем самым паскудным образом чуть было не утопили в фонтане. Наверное, это выглядит по-мальчишески, но я желал бы поквитаться.

– Надеюсь, вам это удастся.

Он решил было, что она шутит, но ошибся. Лицо девушки оставалось серьезным.

Они сидели вокруг стола, рассматривая схему. Колесо времени замедлило бег, Александр явственно слышал, как в соседней комнате тикают часы – мрачно, лениво, словно всерьез раздумывая, не остановиться ли насовсем.

– Вряд ли мы что-нибудь тут увидим, – пробормотал Маципура. – Все-таки мы не специалисты.

– Может быть, стоит пригласить кого-нибудь со стороны?

– Не надо, – Лесник поднес к носу баллон с аэрозолью. – Так или иначе история загадочна сама по себе. Архитектор взялся повторить старинную кладку, обнаруженную где-то на Алтае. Не знаю уж, чем она ему приглянулась, но пробивал он идею весьма упорно. Нашлись и противники. Прежде чем претворить эту громаду в жизнь, старикашка перенес два инфаркта. После третьего он скончался, и в память о нем проект наконец-то утвердили. А в следующую пятилетку три таких здания украсили просторы нашей родины.

– Не совсем улавливаю, какая связь…

– Слушайте дальше. Я уже сообщил, было построено только три таких здания. В настоящее время уцелело одно.

– То есть?

– То есть, снова начинается полоса загадок. Первое здание рухнуло, как считается от подземных толчков. Это, заметьте, на Урале, где о землетрясениях слыхом не слыхивали. Во второе врезался терпящий аварию истребитель… Да, да! Именно так!.. Третье же построено здесь, в Уткинске, но и с ним творится что-то неладное. Я имею в виду то, с чем мы столкнулись.

– Секундочку! Чем вас не устроила версия о землетрясении? Мало ли что Урал. И на старуху бывает проруха.

– Нет, не бывает! И кстати, эта самая версия не устроила многих. Прежде всего по той простой причине, что целиком высосана из пальца.

– Почему вы так решили?

– Да потому, что никакого землетрясения не было и быть не могло! Но когда рушится махина в шестнадцать этажей, что-то необходимо представить в качестве объяснения. В данном случае решили погрешить на дефекты строительства, возможно, кого-нибудь даже посадили, но официально прикрылись тем, чего не было.

– Понимаю, к чему вы клоните…

– Верно, к тому самому. Наша гостиница – последняя из роковой троицы, и снова начинаются аномалии. Я не знаю, связано ли это каким-нибудь образом с особенностями конструкции, но подобно тем, кто занимается статистикой, я попытался суммировать факты, не объясняя их.

– Другими словами, странное может случиться раз или два, Но в дальнейшем это наводит уже на некоторые размышления, так?

– Что-то в этом роде, – Лесник кивнул. – Вероятно, аномалии сосредоточиваются там, где для этого есть предпосылки. Не забывайте про кладку на Алтае. Черт его знает, что там было прежде.

– Таким образом мы приходим к знаменательному выводу: ГОСТИНИЦА! От этого и надо плясать.

– Во всяком случае это единственная нить, за которую мне удалось ухватиться.

– Вот именно! Единственная, – Регина откинулась на спинку кресла. – Тебе кажется, что ты нашарил ахилесову пяту, но ты можешь и ошибаться.

– В ее словах есть резон, – Александр сожалеюще качнул головой. Землетрясение с истребителями, история проекта – все это и впрямь более чем странно. А с другой стороны отвратительные застройки у нас не редкость. Как сказал де Кюстин еще полтора века назад: Россия – страна фасадов. Здесь все из глины и рушится само собой. Вот если то же самое случилось бы где-то в Германии или в Англии…

– Значит, вы по-прежнему сомневаетесь? – болезненным движением Лесник потянулся к горлу. – Честно говоря, после вчерашних событий я ожидал встретить большее понимание.

– Да нет, дело в другом. Ваша версия говорит в пользу загадочных аномалий, и только. Здесь же несколько иное. Уверен, что мы столкнулись с разумом увертливым и коварным. А это, согласитесь, несколько отлично от того, что вы нам обрисовали. И даже на эту вашу схему я смотрю иными глазами. Шестнадцать этажей по пятьдесят с лишним номеров… В итоге – восемьсот потенциальных гостей. Сумма более чем приличная, и было бы неплохо познакомиться с нашими постояльцами поближе.