Старый повернулся к смотрящей на него троице и улыбнулся:

— Пожалуй, мне стоит объясниться…

— Уверен, что это здесь? — близантиец разглядывал тёмные, густые заросли Леса Смерти, стоя на вытоптанной опушке подле странной хатки и чувствуя неприятную ауру. — Кто мог построить здесь жилище?

— Да какая разница! Плевать! — отмахнулся напарник. — Сказали установить этот блядский тотем в лесу. Соваться дальше я не собираюсь! Хочешь пойти вглубь?! — сунул он первому деревянную статуэтку, изрезанную рунами. — Вперёд! Рисковать собой я не буду!

— Да я тоже не особо горю желанием. — буркнул первый, оттолкнув ладонью тотем. — Ладно, здесь так здесь. Устанавливай.

— То-то же! — хмыкнул второй и принялся за работу.

Двое агентов Близанта покинули Нефердорс ещё три дня назад, дороги замело снегом, так что добираться пришлось больше двух суток. Как приказал им лично Ланс Антицкий: тотем следовало установить именно в Лесу Смерти, затем провести ритуал духовной связи и тогда разведывательный карательный отряд зверолюдей, находившийся в сотне километров, в одной из приграничных точек для портального перехода, явится в Лес Смерти и обустроит в нём временный штаб.

— Ну, скоро ещё? — оглядывался вояка. — Оставаться здесь ночевать не особо-то хочется знаешь ли.

Он рассматривал постройку, решив, что скорей всего это временное укрытие фермеров, а раз сейчас не сезон, то вряд ли тут кто-то покажется. Однако, из пещеры, находившейся совсем рядом, за ними наблюдала Карла, сетуя о том как так вышло, что их ферму нашли. Сейчас крысиная аристократка следила за близантийцами в надежде, что это просто странные путники и вскоре уйдут по добру по здорову. С ней так же были пара гоблинов, остальные охотились на стаю мигрировавших оленей, и ушли на несколько дней.

— Раз такой умный, берись и делай сам! — фыркнул недовольно второй.

— Нет уж. — прикрыл первый воротник от порыва ветра. Возиться на морозе с игрушкой зверолюдей не ему точно не хотелось.

Его напарник, закончив с установкой, порезал лезвием ножа ладонь и окропил тотем кровью, затем зачитал странное заклинание, а после влил в углубление тотема ману.

— Вроде всё.

И как по волшебству, грянул мощный ветер, затряслась земля, а под их ногами полыхнула огромная печать. Тряска оказалась такой сильной, что деревянный домик, построенный Аполлоном и гоблинами, рухнул, а своды пещер стали обваливаться.

— Пи-и-и! — пропищала Карла, увернувшись от булыжника. Бежать было некуда, прямо перед ней упал массивный валун, закрывший выход наружу. Так что крыса вместе с гоблинами оказалась замурована в подземелье.

Через несколько секунд на поляне объявились мощные широкоплечие воины в пластинчатых доспехах и причудливых масках, отображавших оскалы зверей. На поясах катаны, вакидзаси и прочие клинки, присущие восточным воинам звериных кланов, за спинами исписанные рунами арбалеты и военное снаряжение. От них так и исходила аура элитных бойцов. Один из них с маской кабана на лице поймал взгляд близантийца и хрипящим голосом произнёс:

— Ты — нефердорец?

— Я? — стушевался вояка, будучи ещё под впечатлением от появившейся первой сотни. Это было последнее его слово. Командир зверолюдей молниеносным движением клинка снял его голову с плеч. Та, кувыркнувшись в воздухе, упала на снег. Командир взглянул на второго:

— Ты — нефердорец?

— Нет! Близантиец!

— Тогда приветствую друзей наших, близантийцев…

Примечание: если кто забыл, то советник Иларион, о котором размышляет Дариус, это тот самый толстяк, советник ордена, прибывший вместе с премьер-министром(героиней) Морриган Сент-Пьер в Нефердорс. Их тогда ещё громко встречала вся столица, ну и наш Аполлон с Зарханом:). Главу пока не перепроверял, займусь этим, скорее всего, завтра, так что могут быть опечатки и прочее. Только что закончил, решил выложить без перечитки. Следующая глава, как и всегда, примерно через неделю! ^_^

Порывы холодного ветра трепали ткань красной накидки. Летевший с неба снег, кружась в бешенном ритме, врезался в уродливое зубастое лицо, тут же тая на серокожих щеках и шее.

Чернодемон лежал на снегу, чувствуя объятия одинокого ветра. Такого спокойного, такого холодного. Этот ветер, как и весь снежный мир, были созданы в единстве с душой. И даже он — демон тоже являлся лишь его частью. Крупицей. Фантомом. По сути его не существовало, как и этого ветра, снега. И в тоже время он был.

Чернодемон не шевелился, просто лежал с закрытыми глазами, задумавшись о своём. Раз он — несуществующий в действительности фантом, то почему не желал исчезать? И всё же, у каждого начала есть конец, а за ним, точно, нечто неизведанное.

«Что ж, осталось исполнить свой последний долг перед самим собой же. И всё-таки я слишком жесток. Был.»

Медленно раскрыв глаза, он увидел бесконечно далёкий небосвод и мириады снежинок, в хаосе летевших с небес. Бесконечное снежное пространство. Прекрасное и горячо любимое им. По истине отражавшее душу.

Демон поднялся на босые ноги, огляделся по сторонам, отряхнул красную накидку от снега и побрёл куда глаза глядят. Наверное, любой, оказавшийся здесь, мог сказать, что данный мир подобен непроходимому лабиринту, бескрайней пустыне, гнетущему океану из снега и льда, из которого не было выхода. Только вот демон знал куда именно шёл, всеми фибрами души чувствуя нужное направление.

Он шёл беспрерывно много дней. Может неделю, а может и месяц, блуждая по снежной пустыне, как заблудший путник. Хотя мог оказаться в нужном месте лишь силой мысли. Сложно было понять о чём он размышлял, бродя по белой пустоши. Возможно, предоставил лишнее время. Ему. И в тоже время себе, как бы это странно ни звучало.

День пролетал за днём, а чернодемон всё шёл. Ход времени в этом пространстве был совсем иным чем в настоящем мире. Здесь не хотелось ни спать, ни есть, наверное, единственный плюс, однако противовесом было странное давление опасности. От бесконечных завываний ветра, казалось, что где-то впереди тебя поджидала стая разъярённых тварей. Но демон знал: это всего лишь давление мира на сознание и не более. Такое и должно исходить от прародителя.

По прошествию двух дней, наконец, показалась чёрная гора. Не заметить её было невозможным. Могучая, своевольная. Пик её вершины царапал сам небосвод, а смоляный цвет словно насмешка всему белоснежному миру.

Чернодемон ухмыльнулся, увидев на вершине его. Сидя на самом краю и свесив ноги, сидел Аполлон. Голый по пояс. Прикрыты глаза. Белый снег бил по его серой коже, трепал волосы, но тот будто и не чувствовал неудобств, полный концентрации, словно сросся со здешним местом, стал его частью. Это радовало. Именно это чувствовал чернодемон, увидев данную картину.

— А ты не терял время зря, да, Аполлон? — подойдя к подножию горы и подняв взгляд к вершине, обратился чернодемон к своему юному протеже.

Тот не ответил, раскрыл глаза и взглянул зловещим взором в его сторону. По взгляду алых глаз было всё очевидно. Не нужно было слов и объяснений, чтобы почувствовать. Аполлон желал мести. За Аён. Зархана. За предательство. За Штрука. Неизвестно по какой причине, но чернодемон заблокировал Аполлону обзор внешнего мира после убийства магистра, поэтому тот не знал о том, что Аён и Зархан были в порядке. И зачем оставил его в неведении…

— Что такое? — ухмыльнулся чернодемон. — Хочешь мне что-то сказать?

Он показательно развязал шнуровку накидки и бросил её на снег, оголив худощавый, даже костлявый, торс. На локтях была чешуя, торчали наросты, напоминавшие каменные отложения, волосатая узкая грудная клетка и нечеловечески тощие руки.

Из тонких, но крепких пальцев одним движением выскочили острые когти. Босая нога ступила на гору. Чернодемон, глядя в глаза Аполлону, ухмыльнулся ехидно и сказал: