– Значит, я дышать тебе не даю, да?

   Ставит меня на пол.

   Сверкает глазами, а руки крепко сжаты в кулаки.

   – Глоток свободы тебе от меня нужен!

   – Арман… Все не так… Но… Мне это нужно. Немного расстояния! Поржалуйста!

   – Хорошо, Ника. Хорошо. Раз тебя все это так душит. У меня в городе квартира. Собирай, что хочешь взять. Тебя отвезут. Уже собирай. Пока я не передумал. Не уложишься в полчаса, считай, сама отказалась!

   – Арман.

   Пытаюсь что-то сказать, обнять, но он отшатывается. Как от ядовитой змеи. Лицо перекошено болью.

   – Давай, Ника. У тебя мало времени. Собирайся.

Опустив голову, выхожу из комнаты.

   Собираю в сумку только самое необходимое.

   – Вы готовы?

   Ровно через полчаса в дверь стучат. На пороге водитель Армана.

   – Да, – позволяю ему подхватить свою сумку. Не так я себе это представляла! Но… Как уж есть.

   – Арман разве не выйдет?

   Все-таки останавливаюсь на пороге. У самого выхода. Сердце щемит от боли. Будто часть его от себя отрываю.

   – У Армана Каримовича много дел.

   Сажусь в машину, бросая последний взгляд на окна.

   Но его нет. Он даже не выглянул попрощаться!

   Мы долго едем, а я и не вижу, куда. Все застилают горькие слезы. Все расплывается перед глазами.

   – Это ваша карта, – водитель протягивает мне банковскую карточку. – Ключи. Телефон. Арман Каримович сказал, вы можете звонить в любое время суток, если что-нибудь понадобиться. Или говорите мне.

   – Вам? Там тоже есть ваш номер?

   – Нет. Я остаюсь вашим водителем. Охрана уже у дома. Вас приказано охранять и сопровождать везде.

   Только киваю, сглатывая тяжелый ком в горле.

   Этой безопасностью я не побрезгую. Не откажусь. У Армана есть враги, это наверняка. И лучше мне быть под защитой.

   Водитель распахивает передо мной дверь квартиры. А я даже не замечаю, какая она. Не могу рассмотреть ни мебель, ни интерьер.

   Да и разве это важно?

   Просто падаю на постель и реву уже в голос, когда водитель уходит.

   Реву и давлюсь самыми горькими слезами в моей жизни!

   А перед глазами так и стоит Арман. Даже не давший себя поцеловать на прощанье!

   С сжатыми кулаками и челюстью. С перекошенным от боли судорогой лицом.

   Может, я сейчас натворила непоправимое?

   Сама разрушила собственное счастье и его уже больше не вернуть?

   Но…

   Так правильно. Я знаю. У меня просто не было другого выхода!

   Ведь это не мне нужен свежий воздух! Чтобы голова прояснилась от нашей дикой, запредельной страсти! Не мне, а ему!

   Потому что нас обоих накрыло.

   Мы сошли с ума с этой любви! Опьянились так, что обо всем забыли!

   Но жизнь… У нее свои законы. Как и у бизнеса, которым ворочает Арман. И у его семьи!

   Ему. Ему он нужен, этот глоток воздуха!

   Чтобы отрезветь! Все понять. Подумать и взвесить!

   Решить, на самом ли деле он готов связать жизнь со мной. Или его дорога совсем другая. Если он даже на Романа давил из-за договорного брака настолько, что тот отказался от семьи и от части их империи, то вряд ли он сам будет жить с девчонкой с улицы, как он сам сказал про жену своего брата!

   Пусть он решит все сам.

   А не очнется, когда у нас будут дети! Пусть все случится сейчас!

   И все равно! Меня разрывает на части! Я все оторвала по живому! И дышать больно! Невозможно больно!

   Потому что я понимаю. По всей логике Арман выберет не меня!

   А, значит, я должна как-то жить дальше!

   По крайней мере, получить профессию. И я не соврала ему. Это и правда дело, которым я люблю заниматься больше всего. Я поняла это. Когда работала в больнице!

   Пусть будет так. Я знаю. Что никогда не смогу его забыть! Никогда не разлюблю и не полюблю другого! Не смогу!

   Он внутри! Он так внутри меня, что меня самой так уже и не осталось! И так будет вечно!

   Но я хотя бы смогу забыться от этой боли в любимой работе! Пусть у меня будет хотя бы это!

   Внутри все сжимается комом.

   Может, я зря?

   Может, надо было себе позволить еще хоть немножко этого счастья? Быть с ним? Быть вместе?

   Но…

   Тогда отрывать от себя было бы еще больнее! Во сто крат больнее! А, значит, я все сделала правильно!

   – Ох, Арман! Ну почему ты не простой, обыкновенный мужчина?

   Шепчу в уже насквозь мокрую от слез подушку.

   – Почему?????

Арман.

   Херачу со всей дури кулаками по стене, когда за ней закрывается дверь.

   Блядь.

   Я правда? Правда ее отпустил? Дал ей свободу?

   Блядь!

   Перед глазами темно.

   Пелена дикая. Красная.

   Как дикий разъяренный бык все крушить вокруг себя готов.

   Хочется убивать. Рвать на части. Всех и вся!

   Но, блядь!

   Разве я мог поступить сейчас иначе?

   Когда про свободу сказала, убила меня.

   Пальнула в самое сердце!

   Кожа и кровь в венах в лед застыли. Инеем на хрен заморозились.

   Таким инеем, что печет. Печет, блядь. Там, внутри!

   И всего раздирает на части! На атомы! На мельчайшие куски!

   Реветь и орать хочется.

   Кудааааааа? Куда они от меня! Моя же! Моя она, Никкккка!

   А блядь, понимаю.

   Если ей, на хрен, от меня этот воздух нужен, насильно не удержу! Хоть цепями прикую ее, а все равно не со мной, а далеко мыслями будет!

   А я готов. Готов, блядь, даже и цепями! Кандалами и наручниками!

   Но…

   Блядь, не могу! Не могу ее несчастной сделать!

   Ничего.

   Может, ей и правда вздохнуть надо! Что-то там переосмыслить. В себя прийти. Может, для девочки моей слишком много за последние дни впечатлений!

   Хотя…

   Ну какое, на хрен, в себя!

   Мне-то почему-то такого не нужно!

   Я сразу все понял. Сразу все решил. С первого взгляда, как глазища ее огромные увидел и провалился!

   А ей тогда зачем? В чем разбираться?

   Разбираться на самом деле там не хрен.

   Или любишь и хочешь каждую минуту вместе дышать или нет. Что там понимать??? Что, на хрен, переосмысливать?

   Сердце колотится, как бешенное,

   И точно знаю. Лупить грушу бесполезное дело. Не поможет. Только еще сильнее озверею!

   Хоть бейся головой о стену. Череп себе раскрошить так, чтоб памяти о ней не осталось!

– Заур, – набираю намер водителя, которого с ней отравил.

   – Добрались, босс. Все в порядке.

   – Что делает?

   – Рыдает.

   Блядь. Охренеть.

   Ну кто ее поймет, а?

   Сама уехала и сама солью подушку поливает!

   Или это от облегчения? Что от меня смогла вырваться!

   Блядь. Руки сами крошат все, что попадает под руку!

   – Проследи. Цветы ей чтоб каждый день присылали. Такие охрененные охапки цветов. И камушки какие-то. С моей ювелирки. Ну, и чтоб было там у нее все.

   – Цветов как присылать? Чтоб их столько стало, что они все место в квартире займут и ее выселят оттуда?

   – Шаришь. Примерно так.

   – А брюликов?

   – Бери из новой коллекции, самой последней. По комплекту каждый день.

   – Ого, Босс!

   Даже присвистывает.

   А мне по хер.

   – Знатно она вас зацепила, да? Почему тогда уехала, если по вам слезы в три ручья льет?

   – Поговори мне! – рявкаю, уже не сдерживаясь. – Это с каких пор мои личные отношения дело работников?

   – Может, с тех пор, как они у вас впервые в жизни появились?

   Блядь.

   Заур мне почти как отец.

   Вынянчил практически. Не раз от пуль вместе уезжали. И в серьезных перестрелках побывали, прикрывая спину.

   Но это на хрен, уже беспредел!

   – Делай свою работу, а, Заур? И нос свой длинный не суй, куда не нужно!