– Ты мог бы хотя бы позвонить!

   Надо же! Как будто это я виновата в том, что он обо мне забыл!

   – Не мог. Уехать пришлось срочно. И там не было связи, – устало потирает лицо рукой. – Куда едем? Я ресторан вообще-то заказал. И цветы, наверное, новые надо купить…

   – Не хочу цветов! Я ими уже наелась, пока тебя не было!

   – Куда тогда? Домой? Я думал, мы хотя бы поужинаем. И поговорим. О какой-нибудь ерунде.

   – Домой, – улыбаюсь, видя, как его лицо снова напрягается. – Домой, Арман. Но мой дом там, где ты!

   Вижу, как резко дергается его кадык. Как отчаянно бьется жилка на виске.

   И руки на руле напрягаются.

   Сама уже к нему тянусь.

   Прижимаюсь.

   С шумом, резко выдыхает, обхватывая меня своими огромными ручищами. Любимым ручищами.

   А я… Я надышаться им не могу!

   – Я же люблю тебя!

   – Прости, малыш.

   Его сердце колотится так громко, что отдается пульсом в моих венах.

   – Я все хотел сделать не так. Ужин заказал. Столик на верхнем стеклянном этаже, чтобы весь город было видно. Даже музыкантов со скрипками. Но как увидел тебя там… А рядом этого хмыря… То просто озверел! Я же тебя не отдам! Никому и никогда не отдам! Слышишь! Я даже улыбки твоей ни одной никому отдавать не собираюсь!

   – Ты сумасшедший, – шепчу, еще сильнее прижимаясь к его груди. – Сумасшедший! Но ты мой любимый сумасшедший! И разве я не знала, что с тобой не может быть, как у всех? Может, за это я тебя и люблю?

   – Твой, Никкка. Весь твой! Со всеми потрохами! Ты что там? Опять плачешь? Ну прости. Мы все сейчас переиграем! Поедем в ресторан и будет тебе твоя романтика! Или на колесо обозрения хочешь?

   – Никуда не хочу. Хочу домой. С тобой!

   – Хочу тебя. Дико хочу, Никкккка! Если бы ты знала, как соскучился! Как мне башню без тебя рвало! Но даже поцеловать не могу! Потому что иначе наша брачная ночь начнется прямо в машине!

   Мы доезжаем до его дома в мгновение ока!

   И вот теперь Арман подхватывает меня на руки.

   Несет к дому, не отрывая своих губ от моих.

   Он целует так долго. Так тягуче томительно и сладко, что я сама почти не выдерживаю.

   Внизу живота все сходит с ума. Сжимается сладкими спазмами.

   Но он будто смакует. Это наслаждение. Эту пытку. Доводит до самой грани, а когда я почти готова наброситься на него, остужает, останавливает напор.

   – Пусть сама роспись у нас не совсем удалась, зато брачная ночь будет самой настояшей, – хрипит мне в губы, занося в спальню.

   – И начнется она прямо сейчас!

Сама не замечаю, как мы оба остаемся без одежды.

   Жар наших тел просто нестерпим!

   Но Арман не торопится, хотя я и вижу, как сдерживает дикое желание.

   Покрывает меня поцелуями с ног до головы.

   Такими сладкими. Такими тягучими!

   Растворяющими все мои сомнения и всю мою боль от разлуки!

   – Люблю, – выдыхает мне прямо в раскаленную от поцелуев кожу.

   – Как же я тебя люблю , Никкккка!

   – И я…

   Только и могу повторять, упиваясь тем, какая его кожа на вкус.

   Скользя по ней языком и губами.

   Каждым ударом сердца отзываясь на каждый его хриплый вдох.

   – Люблю тебя, Арман! Так люблю!

   Не могу больше выдержать.

   Внизу живота все уже давно скрутилось в такой натянутый узел, что сил нет терпеть!

   Арман ласкает меня в самом сокровенном месте.

   Водит кругами по клитору , чуть прижимая подушечками пальцев. Размазывает влагу по всем набухшим складочкам.

   И я уже хриплю. Почти рычу, впиваясь ногятми в его плечи.

   Голова сама мечется из стороны в сторону по подушке.

   Обхватываю его огромный толстый член.

   Чувствую, как пульсирует на нем, до предела напряженном, каждая венка.

   – Не могу больше! Арман! Мне так нужно! Так нужно тебя внутри!

   И он был прав! Тысячу раз прав!

   Наше запредельное сексуальное влечение это вовсе не похоть!

   Это дикая, до ломки потребность сливаться в одно! Снова и снова! И эта пустота, которую я сейчас ощущаю между ног отголосок той пустоты, что была в сердце без него!

   – Возьми меня! Войди! Я хочу слиться с тобой в одно! В одно целое!

   Но он не спешит.

   Устраивается между моих ног, упираясь прямо в лоно жадно дергающимся членом. Раздвигает рывком мои бедра на максимум.

   А сам нависает.

   Обхватывает ладонью лицо.

   Жадно, с бешенным голодом всматривается мне в глаза.

   – Скажи, что ты моя, Нимккккка! Скажи мне это! Что ты здесь, со мной добровольно, а не потому что я тебя заставляю! Скажи!

   – Твоя, – выдыхаю, а тело исходит крупной дрожью. Все кожа будто вспыхивает разрядом тока.

   – Твоя, Арман, – зарываюсь руками в его густые волосы. Сама тянусь к губам, прижимаясь к ним так крепко. Как только могу.

   – Разве ты еще не понял? Я твоя. С самой нашей первой встречи! Даже когда пытаюсь убежать от тебя! Все равно твоя!

   – Никккккка!

   Ревет, запрокинув голову.

   А после набрасывается на мой рот.

   Жадно, лихорадочно, безумно голодно таранит.

   Одним толчком входя в меня. Заполяняя на максимум своей пульсацией. Своей разбухшей плотью.

   – Твоя, Арман!

   Выдыхаю, срываясь на протяжный стон.

   А все тело до самых кончиков волос уже пронзают судороги наслаждения.

   – Всегда твоя!

   Он резко дергается вперед.

   Заполняет меня так сильно, что с криком выгибаюсь в пояснице.

   И новый оргазм срывает с катушек. Пронзает даже разум. Заставляет лишь ненасытно дергать бедрами ему навстречу. Яростно. Безумно. Одержимо.

   Снова и снова выкрикивая его имя. Самое любимое имя на свете!

   Я не помню, сколько их было, этих безумных бесконечных оргазмов.

   Но Арман не отпускал. Брал меня снова и снова. Как дикий, совсем оголодавший зверь.

   Не давал и минуты передышки.

   Изливался в меня и тут же переворачивал. Вертел , как тряпичную куклу.

   Брал меня сзади, прогнув в пояснице на максимум. Намотав на кулак мои волосы. С рычанием прикусывая и тут же зацеловывая каждый мой позвонок.

   Насаживал на себя сверху, пронзая так глубоко, что с первого же толчка глаза закатывались. И я уже начинала биться в безудержном оргазме. А он обхватывал бедра и дергал меня на себя, что-то хрипло шепча и не выпуская из рта мой сосок.

   Снова и снова оказывался сверху.

   Брал меня жадно. Нежно. Долго и до безумия алчно и быстро. Вонзался рваными толчками и вдруг замирал, давая мне возможность ощутить на максимум эту заполненность. Прочувствовать в себе каждую вену на его члене.

   Лаская неудержимо.

   И каждый раз доводя за грань.

   Пока я совсем не отключилась, обхватив его руками.

   Прижала к себе так, как делал он.

   – Арман!

   Уже совсем темно.

   А я вскакиваю на постели от оглушительных звуков.

   – Мммммм? Еще? Я знал. Знал, что ты как раз по мне! Моя пара!

   Даже не открывает глаз.

   Только уверенной рукой отправляет меня обратно. К себе на грудь.

   – Нееееет! Там… Там выстрелы!

   – А? Уже начали?

   – Что? Что начали?

   – Черт, малыш. Я забыл. Но меня можно понять! С тобой обо всем на свете забываешь!

   Подхватывает меня на руки, заворачивая в простыню.

   Выносит на огромный балкон, и я замираю. Совсем по-дурацки распахнув рот.

   – Неужели? Это все… Для нас?

   – Для тебя, любимая, – трется щекой о мою щеку. – Ты же хотела ее. Романтики!

   А я никогда не видела таких фейерверков!

   У нас в городе они были по праздникам. Но это ничто по сравнению с тем, что устроил Арман!

   Эти яркие вспышки со всех сторон. Не удивлюсь, если и на другой стороне дома та же красота.